«Голубая дивизия. С.п. пожарская испанская «голубая дивизия» на советско-германском фронте (1941—1943 гг.)

«Голубая дивизия» на Восточном фронте и придворные историки March 10th, 2016

Добровольцы «Голубой дивизии» во время «борьбы с коммунизмом» на Ленинградском фронте: разуются удачному выстрелу.

«Национальное братство «Голубой дивизии» - испанская организация неонацистского толка, которая планомерно, с 1991 года, то есть, прямо с момента распада СССР, занимается обелением, романтизацией и героизацией присягнувших Гитлеру испанских добровольцев «Голубой дивизии» - подразделения, входившего в состав войск вермахта. Естественно такая деятельность ведется по разным направлениям, одно из них - мемориальное, связанное с увековечиванием памяти о дивизионерах:

– в Казахстане военнопленные из «Голубой дивизии» все скопом записываются в «жертвы сталинских репрессий», на территории исправительно-трудового лагеря, где они искупали свои «подвиги» на Волховском и Ленинградском фронтах, им ставится памятник, а сам лагерь настойчиво называется то ГУЛАГом, то концлагерем (Подробнее );

– у Красного Бора (Ленинградская область) 10 февраля 2015 года, в годовщину разгрома «Голубой дивизии» при прорыве ленинградской блокады, устраивается мероприятия в честь павших «героев» Голубой дивизии, в организации которого оказывается вовлечен Генеральный консул Испании в Санкт-Петербурге Х.А.Мартинес-Каттанео, отец которого служил в этой дивизии. (Подробнее )

Но чтобы ситуация дошла до всего этого, над делом должны были потрудится историки. Дело-то сложное. Голубые дивизионеры давали присягу Гитлеру, служили по его началом, что Гитлер собирался делать на советской территории хорошо известно из плана ОСТ, что успел сделать на оккупированных советских территориях - хорошо известно из материалов Нюрнберга. Но историки определенного рода не бояться хорошо финансируемой сложности. Планы по уничтожению славян и других народов, населявших СССР? Наши дивизионеры ничего он этом не знали, боролись исключительно против коммунизма. Уводили скот, отбирали ценное имущество, валенки и теплые вещи у жителей Новгородской области? Ну им же было холодно, и они хотели есть. Стреляли в любого, кто выйдет из дома после 17:00, расстреливали и вешали за малейшее подозрения в связях с партизанами? Но ведь о партизанах ходила такая страшная слава! Избивали, расстреливали за неповиновение? Но ведь без садизма, без наслаждения мучениями жертвы, как делали подразделения из Прибалтики! Ведь надо же в сортах дерьма разбираться, все познается в сравнении! Вы скажете - я утрирую, но почитайте сами, пафос статьи историка Б. Ковалева «Акты ЧГК (Чрезвычайной государственной комиссии) о преступлениях Голубой дивизии под Новгородом (1941–1942 гг.) » именно таков.
Борис Ковалев - как нам говорит википедия - доктор исторических наук, профессор, ведущий научный сотрудник Санкт-Петербургского института истории Российской академии наук. Специалист по проблеме коллаборационизма в годы Второй мировой войны.
Автор статей о «Голубой дивизии», а также книги «Добровольцы на чужой войне».

В 2011 году Борис Ковалев выступил с докладом в Валенсии, на Международным конгрессе, который был посвящен 70-летию «Голубой дивизии»: «Голубая дивизия на Восточном фронте». Действительно, почему бы современным франкистам и не отметить такое знаменательное событие как вступление «Голубой дивизии» в войну против СССР на стороне Гитлера, и почему бы уважаемому российскому историку в этом не поучаствовать?

Тема его доклада – «Испанцы в лагере военнопленных Боровичи». Вот видео запись доклада (доклад на русском с последовательным переводом на испанский).

Я не призываю вас даже смотреть этот 25-ти минутный бубнеж. Просто хочу обратить внимание на некоторые моменты:

Лагерь военнопленных переводчик упорно переводит как концлагерь и Борис Ковалев его ни разу не поправил. Вы скажете, возможно, г-н Ковалев не знает испанского? А я отвечу, что было бы неуважением к доктору наук предположить, что он, столько лет занимаясь «Голубой дивизией», не знаком с испанским настолько, чтобы не услышать словосочетание campo de concentración. Не услышать и не увидеть, потому что в программке конгресса в названии его доклада лагерь военнопленных тоже переведен как концлагерь. Вы скажете, что в принципе «лагерь для военнопленных» можно перевести как «концентрационный лагерь», есть там это значение. А я отвечу, что увы, без пояснений какого типа это был лагерь – нельзя.

Вот как сам Борис Ковалев описывает для одного из российских СМИ лагерь для военнопленных Боровичи:

«В распоряжении лагерей были деревянные бараки каркасно-засыпного типа, где стены оштукатурены с двух сторон известково-глиняным раствором.

В бараках стояли сплошные двухъярусные нары. Водоснабжение осуществлялось через местный водопровод из близлежащих водоёмов, электрическое и керосиновое освещение. Печное отопление в бараках.

Также при лагере имелась местная кухня, бани, каптерки, склады, мастерские. Больных держали в медпункта, а также в православном Свято-Духовом монастыре, где в одном из зданий находился специализированный госпиталь.

Военнопленные сыграли свою роль в восстановлении разрушенного во время войны хозяйства. Значительное число заключенных отправились работать на комбинат «Красный керамик» в Боровичи, а также в Устье на проходку шахтных стволов.

Производственные лагеря не обошлись и без комнат отдыха, где могли расслабиться и восстановить силы измученные работой узники. Отдыхающие производственники находились под постоянным наблюдением медработников» ().

Но ведь в докладе на конгрессе об этом – ни слова!

Итак, что же – исходя только из текста доклада – было ужасного в этом лагере для военнопленных (подчеркиваю, для присутствующих на лекции это – концлагерь, где страдали их «герои», после того, как попали в плен):

- концлагерь был с «формами усиленного питания», испанцы жаловались на питание, а вот гражданское население, в условиях послевоенного голода, им даже завидовало;

За саботаж работ испанцев отправляли в карцер, а организаторов саботажей судили и давали новые сроки (вплоть до 25 лет! Вы подумайте, как бесчеловечно, за убийство советских солдат и участие в блокаде Ленинграда, за разгром дворцов в Павловске, Пушкине им ведь нужно было цветы дарить и с поклонами домой, к семьям отправлять, а не заставлять работать);

Главная бесчеловечность – испанских военнопленных в концлагере Боровичи подвергали… идеологической обработке и советской пропаганде. В страшном советском концлагере оборудовали клуб с агитацией на испанском языке, библиотеку с комнатой-читальней! Повесили, сатрапы, доску победителей соцсоревнования. Заключенные концлагеря обязаны были посещать лекции на такие ужасные и зверские темы как «Советская избирательная система – самая демократичная в мире», «СССР – в авангарде борьбы за мир», «Испанские патриоты в борьбе против франкизма». Раз в 2 недели – занятия политкружка. Мало того, заключенные концлагеря должны были участвовать в художественной самодеятельности! В литературных вечерах, посвященных испанским писателям и поэтам: Сервантесу, Лорке! Только подумать о таких зверствах - глаза кровью наливаются! Франкистов пытали Лоркой!

Испанцам не разрешалось переписываться с родными и получать посылки из дома и их отпустили из лагеря последними, а жители окрестных населенных пунктов им сочувствовали.

Чтобы поскорее выйти на свободу франкисты – бедные – вынуждены были притворяться антифашистами, просили предоставить советское гражданство, должны были притворяться лояльными советской власти. В доказательство Б.Ковалев зачитывает характеристику на Гонсалеса Санчеса: «Военнопленный Гонсалес с первых дней пленения был в хороших отношениях с военнопленными антифашистами, но, как оказалось позднее, делал это умышленно, из корыстных чувств. Так, в 1947 году в лагере в Череповце, о заявил одному франкисту: я всегда буду с вами, я думаю так же, как и вы, я не забыл вас, однако, теперь я вынужден притворяться антифашистом, чтобы жить лучше». Что нам тут говориться: Гонсалес притворялся антифашистом, а на самом деле он не был антифашистом, то есть – был фашистом.

А аудитория и не возражает.

Теперь о том, чего в докладе не было. Уважаемый историк, который так любит сравнивать поведение испанских фашистов по отношению к мирному населению СССР с поведением немецких (и иных национальностей) фашистов в пользу испанских дивизионеров, хотя в свидетельствах очевидцев и нет к этому никаких оснований, почему-то в докладе забыл сравнить условия содержания испанских военнопленных в лагере Боровичи с условиями содержания советских военнопленных в настоящих концлагерях. Кто ж тогда на конгресс пригласит, командировку оплатит?

И ещё одна интересная подробность, на этом же конгрессе выступал и Почетный президент «Национального братства «Голубой дивизии»» генерал-лейтенант Агустин Муньос Грандес младший, сын первого командира «Голубой дивизии» – военного преступника. Это он недавно выступил против переименования улицы, оставшейся со времен Франко и названной честь «Павших (героев) Голубой дивизии» в Мадриде, назвав операции, в которых она участвовала – «подвигами», а Сталина – «автором самого крупного геноцида XX века» (Подробнее ). И он же регулярно участвует вместе с российским посольством в Испании, в возложении цветов советским летчикам, погибшим в Испании во время Гражданской войны на условиях приравнивания наших летчиков-антифашистов к испанским фашистам из «Голубой дивизии». Тема доклада Муньос-Грандеса: «Защита идеалов Испании перед лицом советского большевизма» . Понимаете, не стояла эта дивизия бок о бок с частями SS в кольце вокруг Ленинграда, где каждый день голодной смертью умирали люди, не убили дивизионеры тысячи советских солдат, освобождавших Ленинградскую область, они там идеалы Испании защищали!

День снятия блокады Ленинграда

Вот так они год за годом, конгресс за конгрессом, книжка за книжкой и обеляют своих фашистов, с одной стороны, очищают, каждый своей тряпочкой, руки испанских дивизионеров от крови наших родных и близких, раздувают до огромного размера страдания военнопленных в концлагерях с библиотеками и медпунктами, а с другой стороны, очерняют и демонизируют все, что связано с Советским Союзом.

И за примерами далеко ходить не надо. Ведь что вещает профессор Ковалев на российскую аудиторию: в то время как после войны жители Новгородской области жили в землянках и мокрых подвалах, недоедали, у военнопленных были сухие бараки и они лучше питались, вывод - в СССР к своим относились хуже чем к чужим. А на иностранную аудиторию этот профессор что транслирует? Что когда свободолюбивые испанцы саботировали работы, требуя освобождения и отправки на любимую родину, советские власти организаторам саботажа давали новые сроки, не разрешали переписку с родными и посылки из дома, домой их отпустили позже всех, подвергали идеологической обработке (антифашистская пропаганда - вещь страшная, да).

Чтобы обелить фашизм, крайне необходимо очернить СССР, поэтому для отечественной аудитории предлагаются одни тенденциозно подобранные факты, для иностранной - другие.

О том, какие ужасы о Советском Союзе вещает «Национальное братство «Голубой дивизии», чтобы свои фашисты на этом фоне выглядели подлинными героями, напишем в следующий раз.

Вспоминая о Великой Отечественной Войне, в качестве противника СССР обычно вспоминают гитлеровскую Германию. Некоторые еще назовут Финляндию, Италию, Румынию, Венгрию. И лишь особо продвинутые упомянут прочие иностранные воинские части. В составе вермахта и СС против нашей родины воевали албанцы, бельгийцы, болгары, датчане, голландцы, норвежцы, поляки, французы и много кто еще. Был даже индийский легион СС. Наш рассказ будет о 250-й дивизии испанских добровольцев, более известной как «Голубая дивизия».

Кульбиты испанской политики

24 июня 1941 года министр иностранных дел Испании (и зять Франко) Серрано Суньер выступил с речью «Россия виновна!» Он говорил, что Россия несет ответственность за гражданскую войну 1936-1939г, за то что та шла так долго, за то, что… короче виновна за все! И теперь должна за все ответить. В конце своей речи Суньер объявил о формировании добровольческой дивизии для борьбы с ненавистным большевизмом и призвал всех испанских патриотов вступать в нее.

Гитлер еще с 1939 года пытался втянуть Франко в боевые действия на своей стороне. Но генерал был умнее ефрейтора и под всяческими предлогами увиливал от оказываемой ему чести. Однако противостоять давлению Гитлера было тяжело – тот постоянно напоминал, какую неоценимую поддержку вооружением, техникой, военными советниками и специалистами оказала Германия Испании во время гражданской войны, и не то чтобы намекал, а настойчиво требовал «вернуть должок».

Не желая втягиваться в полномасштабную войну, Франко нашел выход в добровольческих формированиях: вроде и помощь Германии оказывает, но при этом в глазах мирового сообщества Испания остается нейтральной страной. Такая хитрая политика позволила ему не только благополучно пережить Вторую мировую войну, но и умереть в 1975 году своей смертью в своей постели, а не в петле палача или на тюремных нарах.

Добровольцы

Сразу после речи Суньера началась запись добровольцев, которых оказалось гораздо больше, чем требовалось. Пришлось даже проводить отбор и не каждый желающий отправиться воевать в Россию, получил такое право.

Первыми в дивизию стройными рядами пошли записываться испанские фашисты, члены «Фаланги», недовоевавшие и ненастрелявшиеся в гражданскую войну. Они открыто называли Франко недостаточно радикальным и требовали вступления Испании в войну на стороне Германии. Каудильо был безмерно рад сплавить этот взрывной контингент в далекую Россию.

Когда эйфория первых месяцев сокрушительных побед вермахта на Восточном фронте прошла, количество желающих ехать в Россию фалангистов резко пошло на убыль.И все же недостатка в добровольцах дивизия не будет испытывать никогда. Только теперь людей в дивизию будут приводить совсем иные причины.

Мстители, карьеристы и штрафники

Для многих речь министра иностранных дел «Россия виновата» не была пустым звуком. «В тот день я был в школе. Когда вернулся, у меня уже не было ни дома, ни семьи: прилетел самолет, сбросил бомбу и в 14 лет я остался сиротой. Самолет был советского производства, и летчик наверняка тоже был советский. В 1941 мне было 17. Хотя в дивизию брали с 21 года, я подделал документы и отправился в Россию мстить», - так рассказывал о причинах, заставивших его записаться в Голубую дивизию один из ее ветеранов. И таких было много. Ехали мстить за погибшего отца, братьев, сестер. Это называлось «вернуть визит вежливости».

Кроме фалангистов и «мстителей» записывались в дивизию прагматики, рассчитывавшие, что вернувшемуся с войны герою будет легче сделать карьеру в армии и на государственной службе (и многие из них впоследствии действительно дослужились до больших чинов).

Ехали воевать просто за деньги. Службу в дивизии такие добровольцы рассматривали как опасную, тяжелую, но хорошо оплачиваемую работу, которая поможет спасти их семьи от голода. Солдатам дивизии платили очень неплохое жалование, плюс им платили еще и немцы.

Записывались в добровольцы и бывшие республиканцы. Многие из них содержались в лагерях военнопленных, мало напоминавших санатории. Приезжавшие вербовщики предлагали «смыть свое позорное прошлое», реабилитироваться и вернуться к своим семьям через службу в России. Некоторые соглашались.

13 июля 1941года дивизия отбыла из Мадрида в Германию. Играл оркестр, перрон был заполнен провожающими. В Германии добровольцы получили немецкое оружие, были экипированы в форму вермахта и стали именоваться 250-й пехотной дивизией испанских добровольцев.

После пятинедельной боевой подготовки солдат погрузили в вагоны и эшелон двинулся на восток. В Польше состав остановился и далее дивизия шла пешим маршем. Через несколько недель 250-я дивизия прибыла под Великий Новгород и заняла отведенный ей участок фронта. И тут немцы увидели, какое «счастье» им подвалило.

Специфический контингент

Гордые испанцы шокировали немцев своим наплевательским отношением ко всем приказам и самой дисциплине как таковой. Прежде всего фалангисты отказались сдать свои форменные синие рубашки и напялили военные кителя вермахта прямо на них. Теперь испанца легко можно было узнать по синему воротнику, выброшенному поверх серо-зеленого мундира. Оттого дивизия и получили неофициальное наименование «голубая».

Дальше – больше: оказалось, что испанцы имеют привычку заправлять штаны в носки и ходить в тапочках. Такой вид повергал в ужас любого немецкого фельдфебеля. Офицеры с возмущением говорили, что своим видом испанцы дискредитируют образ солдата вермахта. Скоро немцы узнали, что испанцы чистку оружия считают бесполезной тратой времени, а часовые выходят на пост для того, чтобы поспать.

Попытки обратиться к командиру дивизии с просьбой привести своих подчиненных к порядку успеха не имели - генерал Муньос Грандес сам был испанцем. Когда в сентябре 1941 года он получил приказ приостановить наступление своей дивизии, иначе она может оказаться в окружении, генерал гордо заявил, что приказ не соответствует нормам испанской чести и отказался его выполнять.

Неудивительно, что немцы относились к испанцам с презрением, распространенной шуткой было, что испанцам винтовка мешает играть на гитаре. Испанцы отвечали немцам взаимностью и драки между ними были обычным делом, порой доходило даже до стрельбы.

Во время пешего марша дивизии по территории Польши несколько испанцев переоделись в гражданку и ушли в самоволку. Их задержал немецкий патруль. Узнавшие об этом товарищи пошли на гауптвахту и потребовали отдать задержанных. Пораженные такой наглостью немцы ответили отказом - испанцы открыли огонь и палили, пока немцы не выдали «пленных».

Но что немцев просто сразило – так это непомерная тяга испанцев к воровству, больше напоминавшей клептоманию. И ладно, если бы испанцы воровали у местного населения, но они не считали зазорным обокрасть и немецкого союзника, что было вполне понятно: ну что можно взять у русского крестьянина? А вот у немцев – там есть чем поживиться.

Один за другим ложились на стол германского командования рапорта: испанцы сперли походный сортир и пустили его на дрова, обокрали немецких медсестер, совершили налет на немецкий вагон и унесли чемоданы офицеров, прибывших из Франции.

Командиры стоявших по соседству с Голубой дивизией немецких частей слезно просили командование заменить испанцев на самую завалявшуюся часть, но из Германии, солдаты которой знают что такое дисциплина. Но на слезные просьбы своих офицеров начальник генерального штаба вермахта Гальдер мог лишь ответить:«Если вы увидите немецкого солдата небритого, с расстёгнутой гимнастёркой и выпившего, не торопитесь его арестовывать – скорее всего, это испанский герой». Увы, но лето 1941 года осталось далеко позади, и каждая немецкая дивизия была наперечет.

Испанцы и местное население

На фоне немцев испанцы оставили по себе более добрую память, если можно так говорить об оккупантах. Если немцы просто брали все, что считали нужным, то испанцы открытому грабежу предпочитали воровство, что подразумевало какое-никакое, но уважение местного населения.

Но зато масштабы воровства были просто потрясающие. Если немец мог равнодушно пройти мимо (у меня дома есть не хуже), то в бедной Испании дефицитом было буквально все, поэтому в новгородских деревнях, где поначалу квартировали солдаты Голубой дивизии, любая вещь, что не была крепко привязана или приколочена, пропадала бесследно.

Летом 1942 года Голубую дивизию перевели под Ленинград и испанцы саранчей прошлись по запасникам музеев Пушкина и Павловска. Вытаскивали картины, иконы, гобелены, мебель и даже отдельные каменные безделушки. «Цыганье и ворье, - вспоминали о них пережившие оккупацию, - все валенки украли, все теплые вещи сперли».

При этом выстрелить без причины в русского мальчишку или кинуть в дом гранату – этого испанцы не практиковали, а немецкие приказы об отношении к местному населению открыто игнорировали, налаживая с жителями чуть ли не дружеские отношения. Испанцы помогали копать огороды, ухаживали за девушками, женились на них, венчаясь в церквях по православному обряду, причем, в семью испанский зять приходил не голодранцем, а приводил с собой коня или корову (которых крал в соседней деревне). Ситуация просто немыслимая для немецкого военнослужащего.

Враг есть враг

И все же это были враги. Это была вполне боеспособная дивизия, четыре пехотных и один артиллерийский полк (18.000 чел.) Испанцы участвовали в блокаде Ленинграда и стойко держали свой участок фронта, были бесстрашными солдатами. Подразделение могло потерять до 50% личного состава, но при этом оставшиеся 50% продолжали бой.

Рукопашные схватки, которых немцы панически боялись, испанцы встречали с восторгом. Когда русские со штыками наперевес шли в атаку, гордые идальго не отстреливались, а доставали свои ножи-навахи, подымались из окопов и шли навстречу.

В феврале-апреле 1943 года советское командование решило провести под Ленинградом операцию «Полярная звезда» с целью полностью снять блокаду с города. Основной удар решили нанести под Красным Бором на участке, занимаемом не немцами, а их союзниками, рассчитывая, что те менее стойки в обороне. Под Сталинградом румыны и итальянцы действительно быстро сломались под напором советских войск, но испанцы оказались гораздо крепче.

Голубая дивизия, приняв на себя удар, не побежала. За две недели боев, бойцы 55-й армии Ленинградского фронта смогли продвинуться всего на 4-5 км. Задача, поставленная перед советскими войсками, достигнута не была, и Ленинграду предстояло оставаться в блокаде еще целый год.

После Сталинграда и Курска у генерала Франко не оставалось никаких сомнений в окончательном исходе войны, он срочно вспомнил о нейтральном статусе Испании и 20 октября 1943 года принял решение о возвращении дивизии домой и ее расформировании. 29 октября первый эшелон с бойцами Голубой дивизии прибыл в Испанию. На перроне играл оркестр, новстречающих было гораздо меньше, чем провожавших в 1941 году.

Вернулись не все. Наиболее фанатичные остались воевать во вновь образованном «Голубом легионе» (3.000 человек), просуществовавшем до марта 1944 года. Последние три испанские роты в составе войск СС в апреле 1945 года защищали рейхсканцелярию.

Новгород, 1998г.

С учетом нескольких ротаций через Голубую дивизию прошли 46-47 тыс. человек. Около 5 тыс. остались в русской земле. В 1998 году в Великом Новгороде при немецком кладбище открыли участок для солдат 250-й дивизии. На открытие приехали испанские и советские ветераны, воевавшие здесь.

Программой было предусмотрено возложение венков к Вечному огню на могиле Неизвестного солдата. На мемориале ветеранов встречал почетный караул, испанский и российский флаги. И тут глава испанской делегации заявил, что испанцы не будут возлагать венок, пока не принесут и советский флаг: «Мы воевали с Советским Союзом. Мы всегда восхищались мужеством советского солдата. И поэтому мы требуем сюда красное знамя - под которым воевал и погиб неизвестный советский воин». Испанский журналист Мигель Бас, работающий в Москве, заканчивал переводить под восторженные крики советских ветеранов. И красное знамя принесли.

А вечером бывшие солдаты, некогда стрелявшие друг в друга, пили водку, обнимались и плакали.

У приятеля Карлоса умер дед - Abuelo Rafa, дедушка Рафаэль. Хорошо умер, за одиннадцать дней до 90-летия, лег спать и не проснулся. Старик до последнего дня был шустрый, веселый, без признаков немощи, обожал ездить, смотреть мир, в прошлом году слетал даже в Китай и был, вернувшись, доволен, как дитя. Был когда-то франкистом, им и остался, ворчал частенько, что при Генералиссимусе жили хоть и беднее, зато порядка и любви было больше, ненавидел геев и электрические свечки в церквях, и любил потолковать за жизнь.

В частности, и о том, как воевал в России, в составе Division Azule, что видел, как был ранен где-то под Ленинградом, отчего и уцелел, а любимый кореш Пабло так там, в России, и остался. Как ни странно, Россию очень любил, зато немцев ненавидел тупо и всегда ругался, когда сталкивался с ними в кафешке, где любил пить легкое пиво и смотреть футбол. Однажды, - года полтора назад, - когда речь зашла о войне, он достал из сундучка большую, как ее тут называют, "дорожную" наваху, почти кинжал, только складной, и показал мне четыре зарубки на рукоятке, пояснив "Este es la guerra, esto son alemanos. Solo alemanos!" - "Это война, это немцы. Только немцы". А потом объяснил, что с русскими перестреливались часто, но издалека, так что есть ли их кровь на нем, так и не знает, зато немцев порезал четверых, и одного даже насмерть, слава Богу, что ребята прикрыли.

А когда я спросил, почему так, объяснил: мол, козлы они были (в Испании "козлом" тоже плохих людей называют), считали себя выше испанцев, да еще и девчонок русских обижали.

И еще много чего успел рассказать такого, что заставляет взглянуть не некоторые вещи слегка иначе, чем привык. А сейчас вот, прислали ссылку на интересный материал. Завтра спрошу у Карлоса, вдруг на одном из фото молодой дедушка Рафа. А насчет кореша Пабло спросить уже некого...

История «Голубой дивизии»

Странно, что никому до сих пор не пришло в голову снять фильм про «División Azul» - 250-ю дивизию испанских добровольцев, которая воевала против Советского Союза на стороне нацистов и получила своё название по цвету рубашек фалангистов.

История этого испанского соединения достойна экранизации из-за нетипичности поведения её солдат, заметно отличавшего их от немцев и немецких союзников. В качестве иллюстрации я приведу некоторые формальные факты, показания перебежчиков и свидетельства русской жительницы оккупированного Павловска.

Краткая хронология такова. В 1941-42 годах «Голубая дивизия» противостояла Волховскому фронту и вела бои под Новгородом, в 1943 - на Ленинградском фронте. За всё время существования до октября 1943 г. через её ряды прошло по одним сведениям - 40 тысяч человек, по другим - около 55 тысяч. Личный состав постоянно обновлялся, сохраняя численность соединения на уровне примерно 20 тысяч человек.

Отдельного слова заслуживает оценка потерь. Немецкие источники говорят о 14,5 тысячах общих потерь дивизии. Однако, её командующий - генерал Эмилио Эстебан-Инфантес - в книге «Голубая дивизия. Добровольцы на Восточном фронте» приводит следующие цифры потерь: 14 тысяч - на Волховском фронте и 32 тысячи - на Ленинградском. Эти данные соответствуют тем сведениям, которые отразились в документах, собранных в советских архивах: на пополнение частей дивизии за все время войны прибыло 27 маршевых батальонов, по 1200–1300 человек. Это значит, что всего на пополнение дивизии из Испании было отправлено 33–35 тысяч солдат и офицеров. В период первоначального формирования соединения в нем было 19 148 человек. В Испанию после снятия дивизии с фронта вернулись 8 тысяч солдат и офицеров, в легионе остались 2500 человек. Если исходить из этих сведений, потери дивизии должны были составить около 42 тысяч человек . Некоторое расхождение со сведениями генерала Эстебан-Инфантеса можно объяснить тем, что часть раненых вернулась в строй.

Формально Испания сохраняла нейтралитет и не объявляла войну СССР.

Личный состав включал кадровых военных только частично, значительная часть состояла из ветеранов гражданской войны или членов фалангистской милиции. Дивизия имела испанскую структуру и полностью испанское командование.

Дивизия принимала не немецкую присягу на верность фюреру, а её изменённую редакцию - на верность борьбе с коммунизмом.

Среди личного состава не преобладали нацисты и фанатики, мотивация добровольцев была очень пёстрой: от желающих отомстить за советское участие в Гражданской войне (1936-39) до ушедших на фронт нищих и безработных в надежде обеспечить жизнь своих родственников.

Уже после первого знакомства немцев со свежесформированными испанскими подразделениями, у них возникли сомнения в политической «благонадёжности» личного состава и появилось подозрение, что в рядах дивизии находится много республиканцев, скрывающихся от преследования франкистов. Так в сентябре 1941 года штаб 250-й дивизии получил распоряжение: «Наша секретная служба информации утверждает, что в дивизии есть люди, имевшие в прошлом самые крайние политические взгляды и бывшие под судом. Одни записались в дивизию с целью саботажа, другие пошли в дивизию во избежание суда и наказания за свои преступления, совершенные еще в прошлой нашей кампании».

Дальнейшие события показали, что подозрения немцев были справедливы: почти сразу после прибытия на фронт добровольная сдача в плен стала обычным делом. Один из комиссаров Северо-Западного фронта в ноябре 1941 г. замечает, что испанские перебежчики «очень недовольны тем, что их считают обычными военнопленными и содержат с немцами».

По железной дороге испанцы добирались только до Германии, где проходили месячную подготовку. Дальше на восток они, в отличие от немцев, шли пешком - маршевыми батальонами. Уже в Польше проявилось особое отношение испанцев к дисциплине. Несколько солдат ушло в самоволку в штатской одежде и были задержаны гестапо - из-за своей смуглой внешности они были похожи на евреев. Товарищи освободили своих после перестрелки. «Один из перебежчиков сообщал: 17-й маршевый батальон прославился тем, что половина солдат, прибывших в его составе, разбежалась: многие бежали в тыл, некоторые - к русским. По пути из Германии из 19-го батальона дезертировали 160 человек».

Не смотря на своеобразное отношение к дисциплине, испанцы показали себя смелыми и отчаянными солдатами в боях на подступах к Ленинграду - во время попытки советских войск прорвать кольцо окружения в первые месяцы 1943 г. (вторая после разгрома 1-й ударной армии зимой 1941-42 гг.). Тогда силы Красной армии, поддержанные массированными налётами артиллерии и авиации, прорвали немецкую оборону; устойчивость фронта оказалась под угрозой. В район Мги был отправлен сначала один батальон 269-го полка, а в феврале - и вся «Голубая дивизия».

«По словам перебежчика, удар, нанесенный советскими войсками (55-я армия) 10 февраля в районе Красный Бор, произвел на испанцев удручающее впечатление. Военнопленный, взятый в плен 3 марта, рассказал, что "последние бои были сильнейшим испытанием для испанцев, они понесли колоссальные потери, были уничтожены целые батальоны". Эти бои, по словам пленного, сурово отразились на настроении даже солдат-фалангистов, раньше фанатически веривших в силу Германии. В результате боев на Колпинском участке фронта 262-й полк, понесший особенно большие потери, был снят с линии фронта и отведен на укомплектование».

Однако, испанцы поставленную задачу выполнили и ценой огромных потерь остановили советские войска. Если бы не жестокое сопротивление «Голубой дивизии», блокада Ленинграда была бы снята ровно на год раньше.

- «Военнопленные 269-го пехотного полка, взятые на участке Ловково 27 декабря 1941 года, показали, что в ротах осталось по 50–60 человек вместо 150, есть обмороженные. Пленные того же 269-го пехотного полка, взятые на участке Красный Ударник, показали, что в ротах всего по 30–50 человек. В 3-м батальоне 263-го полка в ротах осталось 60–80 человек, во 2-м батальоне 262-го полка - до 80 человек. И лишь в немногих подразделениях 250-й дивизии, по показаниям военнопленных, осталось по 100 человек - в 9, 10 и 14-й ротах 2-го батальона 269-го полка, в 1-м и 2-м батальонах 263-го полка. Почти всегда в показаниях пленных речь шла об обмороженных».

Со стороны немцев отношение к испанцам было презрительное. По мнению немцев, в «Голубой дивизии» каждый солдат воевал с гитарой в одной руке и с винтовкой - в другой: гитара мешала стрелять, а винтовка - играть. На одном из застолий Гитлер заметил: «Солдатам испанцы представляются бандой бездельников. Они рассматривают винтовку как инструмент, не подлежащий чистке ни при каких обстоятельствах. Часовые у них существуют только в принципе. Они не выходят на посты, а если и появляются там, то только чтобы поспать».

Многие перебежчики и военнопленные утверждали, что в дивизии очень сильны антигерманские настроения. Так, солдат 269-го полка рассказал, что «он и несколько его товарищей в конце декабря 1942 года были свидетелями того, как немецкий капитан, начхоз, жестоко избил испанца-фалангиста Бермудоса за то, что он, придя в баню, вошел в раздевалку, а не захотел подождать на улице: в бане в это время мылись немцы». По словам другого перебежчика, при встрече немецких солдат с испанскими затевается драка, подчас даже без всякого повода.

О постепенной эволюции взглядов даже у тех, кто считался «опорой» франкистского режима, свидетельствует книга бывшего члена Национальной хунты фаланги Дионисио Ридруехо «Письма в Испанию»: «Для меня 1940–1941 годы были самыми противоречивыми, душераздирающими и критическими в моей жизни... К моему счастью, у меня открылись глаза - я пошел добровольцем воевать в Россию. Я выехал из Испании твердокаменным интервенционистом, обремененным всеми возможными националистическими предрассудками. Я был убежден, что фашизму суждено стать самым целесообразным образцом для Европы, что советская революция была «архиврагом», которого нужно уничтожить или, по крайней мере, заставить капитулировать. В моей жизни Русская кампания сыграла положительную роль. У меня не только не осталось ненависти, но я испытывал все нарастающее чувство привязанности к народу и русской земле. Многие мои товарищи испытывали те же чувства, что и я». Как показали последующие воспоминания испанских ветеранов, большинство из них раскаивалось за участие в войне против Советского Союза.

Во время советского артобстрела, несколько снарядов попали в центральный купол храма Святой Софии в Великом Новгороде, и крест начал сваливаться на землю. Испанские сапёры спасли крест, отреставрировали во время войны, и он был отправлен в Испанию. В семидесятых годах, ещё при жизни Франко крест стоял в Инженерной академии.

Узнав об очередной побитой русской девушке, испанцы начали избивать всех попадавшихся им по дороге немцев.

Немцы беспрекословно подчиняются всякому приказу, каков бы он ни был. Испанцы всегда норовят приказа не выполнить, каков бы он ни был. Немцам «ферботен» обижать испанцев. И они внешне к ним относятся доброжелательно, хотя страстно их ненавидят. Испанцы же режут немцев каждую субботу по ночам после того, как напьются своего еженедельного пайкового вина. Иногда и днем в трезвом виде бьют немцев смертным боем. Немцы только защищаются.

Испанцы хоронили девушку, убитую снарядом. Гроб несли на руках и все рыдали. Ограбили всю оранжерею, которую развели немцы. Не обошлось без потасовки.

Если едет на подводе немец, то никогда вы не увидите на ней детей. Если едет испанец, то его не видно за детьми. И все эти Хозе и Пепе ходят по улицам, обвешанные детьми.

Испанцы ездят за 35 километров от Павловска за продуктами каждую неделю. И все знают, что они получили на эту неделю. Если это лимоны, то выхлопная труба у грузовика заткнута лимоном и лимоны торчат на всех возможных и невозможных местах. Если яблоки - то же происходит и с яблоками и всем прочим.

Немцы храбры постольку, поскольку им приказано фюрером быть храбрыми. Испанцы совершенно не знают чувства самосохранения. Выбивают у них свыше 50% состава какой-либо части, остальные 50% продолжают с песнями идти в бой. Это мы наблюдали собственными глазами.

Пожарская С.П., Испанская «Голубая дивизия» на советско-германском фронте // Крестовый поход на Россию. - М.: Яуза, 2005. (ссылка)
Неизвестная блокада. В 2-х томах. - СПб.: Нева, 2002 (ссылка)

Поэтому и удивляет, что история «Голубой дивизии» до сих пор не экранизирована. В ней нет ничего, чего Испания могла бы стыдиться - её солдаты вели себя как люди и вполне достойны памяти и сочувствия, в отличие от мразей из немецких войск и их румынских, финских, венгерских, латышских, норвежских и других союзников со всех концов Европы. К тому же, испанцы, в отличие от остальных, с лихвой оплатили свою вину десятками тысяч жизней - домой вернулся только каждый пятый.

Но этого не произойдёт, пока в Европе господствует слепое замалчивание нацистского прошлого пополам с уравниванием вины среди всех участников бойни, свидетельство чему - реакция общественности на недавние заявления Ларса фон Триера. Жаль. История испанских солдат могла бы стать драматичной исповедью участия этого народа в войне, аналогом которой 10 лет назад стал впечатляющий фильм Язык бабочек , посвящённый Гражданской войне.

Blue Division. “División Española de Voluntarios”

«Г олубая дивизия » – такое название получила полная пехотная дивизия, которую направил генерал Франциско Франко , дабы помочь силам вермахта на Восточном фронте сражаться с Советским Союзом. Направление дивизии было обосновано ответом на советскую интервенцию во время испанской гражданской войны (1936-39 г.г.). Дивизия не была подразделением испанской армии, хотя все офицеры дивизии, по настоянию Франко, были кадровыми офицерами испанской армии. Первоначально большинство бойцов дивизии составляли испанские добровольцы-фалангисты. Именно цвет партийной униформы этих самых фалангистов (а они носили голубые рубашки) и дал популярное прозвище всей дивизии.

Следует отметить, что не все члены дивизии были добровольцами, даже в самом начале: Франко принудительно направил в «Голубую дивизию» всех своих заклятых, левопартийных оппонентов. Дивизия была организована 27 июня 1941 года Серрано Суньером, свояком Франко, министром иностранных дел и закоренелым фашистом. Он давал восторженную политическую поддержку, в то время как кадровые офицеры формировали 18 тысяч добровольцев-фалангистов в боевую дивизию. Большая часть контингента были радикальными фалангистами, многие были студентами университетов, но также были люди среднего класса и рабочие. Мотивами тех, кто присоединился к дивизии, была смесь фашистского энтузиазма, ожидание скорой победы Германии, а также антикоммунистические и антисоветские чувства, корни которым положила гражданская война.

В то время как Франко рад был видеть, что такие преданные революционеры покидают Испанию, он также имел и другие интересы, а именно, смягчение влияния Германии на Испанию и отсрочка вступления в войну, а также отдать долг крови немецкому легиону “Кондор” . Участие «Голубой дивизии» в боях на Восточном фронте означало бы выход на новый уровень отношений Испании со странами Оси. Никакая другая страна, из не участвовавших во Второй мировой войне, не создавала для Адольфа Гитлера целую дивизию.

Первым командиром Дивизии был Агустин Муньос Грандес , бывший генеральный секретарь Фаланги. В декабре 1942 его сменил генерал Эмилио Эстебан Инфантес .

В Баварии, где в июле 1941-го бойцы подразделения проходили военную подготовку, дивизия была записана как 250-я дивизия вермахта и была реорганизована в соответствии с германским боевом порядком. Потребовалось почти два месяца, чтобы дивизия смогла достигнуть линии фронта, из-за ужасной немецкой логистики (техника перевозок и снабжения). Большинство бойцов «ГД» разумно поменяли свою синюю униформу на немецкую, как только достигли Восточного фронта. Но все же некоторые еще оставались в своих голубых рубашках, когда дивизия приняла свой первый бой 7 октября 1941 года.

250-я дивизия сражалась хорошо, но была сильно обескровлена, поскольку в последующие 2 года входила в группу армий Север, осаждавшую блокадный Ленинград. К концу 1941 года дивизия потеряла убитыми 1400 человек, но и произвела сильное впечатление на местных германских командиров, и на Гитлера.

Более тяжелые боевые действия «Голубая дивизия» увидела в первые месяцы 1942 года. Особенно тяжелые бои Дивизия пережила на следующий год, когда в ходе штурма Красной Армии у поселка под названием Красный Бор в кровопролитном бою 10 февраля 1943 года была, в конце концов, разгромлена. В тот день дивизия потеряла 2252 человека, из них более 1100 убитыми. Это составило одну четвертую от всех потерь убитыми, понесенных дивизией за более чем 2 года. Последние 7 месяцев, проведенные Голубой дивизией на Восточном фронте, были более спокойными. Поскольку количество жертв возросло, все меньше находилось добровольцев-фалангистов. Вместо этого посылалось все больше призывников или солдат регулярной армии и больше врагов режима Франко. В 1943 году дивизия была полностью переформирована с заменой личного состава. Выплату всего денежного довольствия и расходы по обеспечению брала на себя Испания, тогда как Германия предоставляла вооружение и военную технику.

Позже Франко, наконец, понял, что Германия проиграет войну и под сильным давлением Союзников, призывавших его прекратить любое сотрудничество с режимом Гитлера, в октябре 1943 года отозвал и расформировал «Голубую дивизию». Но более 2-х тысяч испанских фашистов отказались покинуть фронт. Полнившись новобранцами, они были реорганизованы и стали частью немецкой 121-й дивизии под названием «Испанский Легион» (Legion Españolo de Voluntarios) или же «Голубой легион». Но, следует отметить, даже этот небольшой отряд получил от Франко приказ о роспуске и вернулся в Испанию в марте 1944 года, так как давление на Мадрид со стороны Союзников увеличилось, и он боялся вторжения и свержения своего режима.

Последний всплеск идеологического энтузиазма среди ветеранов «Голубой дивизии» произошел в середине 1944 года, когда 300 бойцов пересекли границу южной Франции и изъявили желание присоединиться к вермахту для совместной борьбы с Западными союзниками. Последние несколько подлинных фанатиков в 1945 г. по-прежнему оставались на восточном фронте: 243 бойца, отказавшиеся вернуться в Испанию, как того требовал приказ Франко. Они, как и другие испанцы, состояли в войсках СС и воевали на востоке вплоть до окончательной капитуляции Германии в 1945 году. Почти никто из «голубых рубашек» больше не увидел ни своих родных, ни Испанию.

Из более, чем 45000 человек, из прошедших годовую (либо же дольше) службу в «ГД» около 5000 было убито, 8700 ранены, около 400 взяты в плен Красной Армией, а еще 8000 получили серьезные обморожения или другие связанные с фронтом болезни. Позже в Испании было выпущено большое количество хвалебной литературы, изображавшей бойцов «ГД» необыкновенно добрыми к русским гражданским лицам, отделяя их от известных немецких зверств , чинимых на востоке. Моральное отличие «ГД» от поведения других подразделений вермахта и СС было преувеличено в этом националистическом ревизионизме, но утверждения об их несколько большей порядочности небезосновательны. Большинство испанских фашистов, добровольно вступивших в «Голубую дивизию», были по своей идеологии антикоммунистами, а не нацистами раса-ненавистниками. Не мало было также набранных по призыву из рабочего класса, у которых не было лояльности к фашистскому делу вообще.

Несколько сотен бойцов «Голубой дивизии» попавших в плен были возвращены Советским Союзом в Испанию в 1954 и 1959 годах.

Двухсотпятидесятая дивизия Вермахта, укомплектованная испанскими добровольцами, известна в советской историографии как «Голубая дивизия». Она сражалась на стороне Гитлера и представляла собой живой пример компромисса, на который был вынужден пойти Франко. С одной стороны, он слишком многим был обязан фашистской Германии и Италии, а с другой - не хотел втягиваться в полномасштабную войну с СССР. Но количество контингента, который был задействован и прошёл через «Голубую дивизию» (называются различные цифры - от 50 тыс. до 60 тыс. солдат и офицеров), позволяет говорить о том, что это была, по сути, целая армия по меркам того времени. Хотя испанцы пытаются приуменьшить свою роль в участии во Второй Мировой войне, но факты - вещь упрямая: Испания участвовала в агрессии против Советского Союза.

Как обстояли дела на самом деле? Действительно ли созданная дивизия пролила много крови в годы Второй Мировой войны? Об этом стоит поговорить более детально. История "Голубой дивизии" будет поведана читателю в статье. Итак, начнем.

Формирование дивизии и её состав

24 июня 1941 года было объявлено о создании «Голубой дивизии». СССР был обвинён во многих смертных грехах и ужасах гражданской войны в Испании и было сказано, что пришло время начать крестовый поход против большевизма. Население восприняло эту новость неоднозначно, но дивизия укомплектовывалась исключительно из добровольцев: кто-то хотел отомстить за своих друзей, родных и близких, а кто-то не мог упустить возможность хорошо подзаработать. За службу в рядах дивизии платили примерно 15.50 песет (большие деньги по тем временам для Испании). В июле 1941 дивизия была сформирована, причём называются различные цифры, от 17000 до примерно 18700. Последняя цифра более реалистична. Бойцы выдвинулись на военный полигон в Германию. Там они избавились от голубых рубашек и красных беретов и получили немецкую пехотную униформу, которая отличалась от стандартной нарукавником с надписью "Испания" и соответствующим шевроном. Пройдя обязательную пятинедельную подготовку, подразделение перешло в подчинение Вермахта с обозначением "250-я дивизия". Из Германии испанских добровольцев срочным порядком перебросили в Польшу.

Эх, дороги... Пыль да туман

Из Польши знаменитая "Голубая дивизия" продвигалась пешим маршем, проходя по земле, обожжённой войной. Командование вермахта любезно взяло заботу о сообщении с внешним миром на себя. Успехи были настолько впечатляющими, что уже в начале октября 1941 года правительство Испании вовсю разыскивало своих легионеров, утратив с ними всякую связь. Испанские добровольцы, продолжая месить грязь под ногами и терпя насмешки своих немецких коллег, добрались наконец до места назначения - города Новгорода.

В который раз по многострадальной России проходили очередные солдаты, дабы принести свои «европейские ценности» и «освободить угнетённых», всё сжигая и убивая всех на своём пути. Сохранились воспоминания участников тех событий, например генерала Эмилио Эстебана-Инфантеса. В своих воспоминаниях он отмечает полную беззаботность и неосторожность советских солдат. Генерал полагал, что они воюют скорее из страха перед своим руководством, чем из убеждений. Советскую артиллерию он считал лучшей, так как именно она и приносит огромное количество потерь.

Ещё одним свидетелем, описавшим события тех лет, был Дионисио Ридруэхо. Он, будучи простым солдатом, не замечал «радости освобождения» у населения, считая, что они отравлены сталинской пропагандой, поэтому так и сопротивляются. Постепенно его взгляды на войну меняются, и он делает вывод о том, что никого нельзя «прийти и спасти с оружием в руках». Можно лишь приумножить беды и страдания.

Испанские добровольцы глазами немцев

Немцы не очень жаловали своих союзников. Это заметило советское командование при допросе пленных. Вызывающее поведение испанских солдат, их недисциплинированность, излишняя суетливость и беспокойство выводили немцев из себя. Вспыхивали стычки между военнослужащими, подавались рапорты о недостойном поведении бойцов «Голубого легиона», но результатов это не приносило. Командование испанцев практически никогда никого не наказывало. При артиллерийском обстреле испанцы не пригибались, продолжая стоять в полный рост, поэтому и несли потери. Эту интересную особенность прекрасно описывает и наш знаменитый советский диверсант полковник Илья Старинов. Будучи участником гражданской войны в Испании в 1937 году, он так же описывает безрассудную и показушную браваду испанских воинов. Это отмечалось у обеих воюющих сторон. О креативности испанцев отзывался и Фёдор фон Бок. В своём дневнике он отмечает, что новая упряжь для лошадей режется на ремни, коробки для противогазов лучше всего, по мнению испанцев, использовать для варки кофе. Но особенно умиляет их отношение к оружию. Сборка и разборка пулемёта MG-34 производится молотком, при этом появляются лишние детали, которые благополучно закапываются в землю...

Испанская «Голубая дивизия» на восточном фронте

4 октября 1941 года испанцы заняли свой участок фронта возле Новгорода. Командование фронта было поставлено в известность о появлении испанской «Голубой дивизии». В конце октября двести пятидесятая дивизия захватила ряд населённых пунктов. В ноябре многие добровольцы получили обмораживание - мороз был для них в диковинку, но даже это не помешало испанским бойцам мужественно оборонять свои позиции, отбрасывая противника назад.

Зима 1941-1942 годов

Несмотря на мужество, которое проявляли испанские добровольцы из "Голубой дивизии", их потери были огромны. Так, за полмесяца боёв сводная рота лыжников в составе 206 человек потеряла почти всех своих бойцов. В строю осталось только 12 человек. А если говорить о положении в других ротах 262-го полка, то из 150 положенных для полного укомплектования в строю оставалось в среднем 30, 50, 80 человек. Большинство потерь было из-за обморожений. Да и войска Волховского фронта наносили ощутимые потери оккупантам. Полки немцев и испанцев каждый день теряли свыше сотни человек. И только в конце лета сорок второго изрядно потрёпанную «Голубую дивизию» испанцев вывели в тыл «зализать раны».

Пришло время платить по счетам

Зимой сорок второго года испанские легионеры представляли собой сборище бандитов, а не армию. Рукоприкладство и воровство процветали. Генерал Эмилио Эстебан-Инфантес предпринял попытки призвать всех к порядку, но было уже поздно. Красная армия тоже качественно изменилась, но в лучшую сторону. Она, перейдя в наступление с задачей захватить Красный Бор, сеяла смерть и ужас в рядах головорезов, уничтожив 75% их личного состава. Стабилизация линии фронта вынудила испанцев засесть в окопах. Изматывающая позиционная война, потери и неудачи, а также давление союзников заставили Франко предпринять попытку возвратить домой своих легионеров. В конце ноября сорок третьего года из недобитых фалангистов сформировали испанский добровольческий легион. Их переименовали в 450 гренадерский полк и включили в состав 121-й пехотной дивизии. На Рождество сорок третьего года Красная армия шквальным огнём уничтожила испанских оккупантов. Всех уцелевших в этой кошмарной бойне срочным порядком переправили в Эстонию.

12 апреля 1944 года знаменитый испанский «Голубой легион» официально прекратил своё существование.

Медаль «Голубой дивизии»

Гитлер учредил военную награду для союзников из Испании. Она существует в двух вариантах: испанском и немецком. Отличаются они материалом изготовления: цинк с примесью бронзы (немецкий) и полностью из бронзы (испанский). Медаль - окаймлённый буртиком круг диаметром 33 мм. На аверсе медали вверху находится нацистский шлем. Ниже изображаются два щита (с нацистским орлом и символом фалангистов), надетые на меч. На реверсе медали внизу расположен крест, стилизованно украшенный ветками лавра и перетянутый лентой. Надпись на награде гласит: «Испанская добровольческая дивизия в России» (на испанском). На медальоне имеется ушко и кольцо, при помощи которых он и крепится к шёлковой муаровой ленте. Лента по центру имеет жёлтый цвет, по её бокам - красные полосы. Дальше идут полоски белого цвета, а по самым краям ленты - чёрные полосы.

Вместо послесловия

В последнее время в среде российских и западных историков появляются опусы о том, какими добрыми с местным населением были испанские оккупанты, и как они, несчастные, страдали в сталинских концлагерях. Особенно интересно наблюдать, как известный российский историк на каждом углу кричит о "бедных испанцах подвергшихся лишениям и невзгодам" (и это подчёркивается!) в советских концлагерях. Мир начинает забывать о том, что это испанцы помогали на севере захлопнуть блокаду Ленинграда, испанцы сожгли дома в Новгороде, выбросив людей на улицу. «Добрые» и «милосердные» бойцы «Голубой дивизии» Испании застрелили главу Новгорода, после того как он запретил им становиться в очередь за молоком, которое было предназначено для беременных женщин и детей. И список их «подвигов» можно продолжать. Актуальность темы состоит в том, что в который раз Европа пытается навязать всем правила жизни, забывая о тех жёстких уроках, которые получали захватчики от Лжедмитрия до Гитлера: «Кто в Россию с мечом...».