Криминологические идеи классической школы уголовного права. Основные криминологические направления и школы. Преступность несовершеннолетних Семинарские и практические занятия

Принято считать, что более или менее систематический характер научное осмысление проблем преступности и борьбы с ней приобрело во второй половине XVIII в. Хотя ряд суждений о причинах преступности и методах борьбы с ней встречается и на более ранних этапах человеческой истории, в том числе и в трудах церковных идеологов.

Человеческий мир представлялся полем борьбы между добром и злом, т. е. между богом и сатаной. В ходе этой борьбы «злое начало» активно воздействует на личность, совращая ее, и трансформирует нормального человека в преступника. Идея о том, что совершение преступления (греховного деяния) является доказательством, что лицом овладели «силы зла», была всеобщей и бесспорной. Кстати, сомнение в подобном порядке вещей считалось одним из тяжких преступлений, которое влекло за собой смертную казнь.

Понятие преступного связывалось с крайним проявлением зла, т.е. преступлением считалось посягательство на бога в виде его земного воплощения в церкви и королевской власти. Утверждалось, что самый плохой представитель духовенства лучше самого благочестивого из мирян. И основным видом преступления в таком обществе была ересь, а самым опасным преступником – еретик. Преступник – это непосредственное воплощение зла, т.е. низкого, дурного, безнравственного, а следовательно, и греховного, человек, который попал под влияние дьявола. Он качественно отличается от других людей. Создается методика выявления преступников (грешников). Дается описание ведьмы: это, прежде всего, женщина, которой по натуре присущи низменные страсти, порицаемые христианством, и меньшая вера в бога. У них должен быть знак – родимое пятно как метка дьявола. Это была первая, но не последняя в истории человечества идея о возможности заранее выделить преступного человека. Так, религиозная модель личности преступника явилась неотъемлемой частью господствующего представления о мире, в том числе о боге и дьяволе, как воплощении добра и зла.

Еретики и ведьмы были объявлены самыми опасными врагами веры и людей. С целью их преследования создается инквизиция, для деятельности которой характерны следующие черты:

− в основу был положен постулат зловещей опасности со стороны еретиков, неминуемо грозящей обществу;

− источник угрозы наделялся чрезвычайным могуществом;

− те, кто сомневался или пытался стоять в стороне, были причислены к пособникам зла;

− быть заподозренным в ереси практически значило уже быть осужденным;

− преследование за ересь окутывалось тайной.

Святая и великая цель – очищение человека от зла – оправдывала любые средства, применяемые к преступнику (грешнику) инквизицией для ее достижения. Главное в такой деятельности – это добиться покаяния преступника и спасти его душу. Этим и объясняется та жестокость феодального уголовного права и процесса, против которой и выступили в XVIII в. гуманисты-просветители.

Таким образом, в рамках данной концепции были затронуты основные криминологические вопросы: понятие преступного поведения, его причины, личность преступника и меры борьбы с преступностью.

Возникновению нового представления о личности преступника, причинах преступлений предшествовал один из наиболее грозных в истории социальных переворотов: смена феодального строя буржуазным, замена религиозного мировоззрения философией гуманизма и просвещения.

В центр системы общества помещается человек, наделенный от природы неотъемлемыми правами: правом на жизнь, свободу, достоинство, счастье и собственность. Вопреки религиозным догмам о «причинности» человеческого поведения было сформулировано понятие преступления как выражение акта «свободной воли» человека, который не есть игрушка в руках высших либо потусторонних сил, но сознательно действующий и свободный в своих поступках. Истоки преступления, как и истоки добродетели, – в самом человеке. Лицо, совершающее преступление, – это совершенно независимый от каких-либо объективных факторов индивид, взвешивающий последствия преступного акта и решающий совершить преступление вследствие такого расчета.

Постулат «свобода воли» освобождает человека от воздействия каких-либо объективных, существующих вовне и не зависящих от его сознания сил. При этом причина поступков скрыта в нем самом, а точнее, такой причины вообще нет, ибо воля абсолютно «свободна», мотивы к действию возникают произвольно, по усмотрению самого индивида.

В чем же причина, что люди нарушают законы, установленные для общего блага? Преступление – это результат действия всемирного закона разложения, это зло, порожденное всеобщей борьбой человеческих страстей. Преступление совершается, т.к. массы людей не могут усвоить твердых правил поведения и избежать действия всемирного начала разложения, проявляющегося как в мире физическом, так и моральном. Но если поведение человека не детерминировано объективной реальностью, если оно не связано с ней, то каким же образом можно воздействовать на человека, чтобы обязать его к законопослушному поведению? Предлагалось два способа воздействия на его поведение: убеждение и устрашение. Воспитание, как утверждал Беккария, даст результат в будущем, а сейчас надежды необходимо возлагать на устрашение .

Если человек абсолютно свободен в своих поступках, то за все, что ни сделано им, если это сделано в здравом уме, ему не может быть ни снисхождения, ни прощения. Отрицая за государством и церковью право вторгаться в «свободный дух» человека, эта позиция исходила из того, что наказание как раз и должно выполнить функцию вторжения в моральную позицию личности, которая создавала бы в сознании лица противовес его противоправным устремлениям.

Подобное осмысление природы поступка человека и возможности воздействия на него отвело решающую роль уголовному праву в борьбе с преступностью. Была выдвинута развернутая программа создания совершенно нового уголовного права, построенного на новых принципах и содержащего новые правовые институты. Гуманисты-просветители в противовес феодальным законам потребовали резко сократить число деяний, влекущих за собой уголовную репрессию, и, прежде всего, за счет так называемых «религиозных» преступлений (ересь, колдовство, магия и т.д.). Они потребовали отменить смертную казнь или же свести до минимума число преступлений, за которые она может быть назначена, запретить пытки подозреваемых в преступлениях и отменить членовредительские наказания для осужденных. Было выдвинуто требование осуществить ряд новых принципов уголовной ответственности, которые и поныне сохраняют свое значение. К их числу относятся: принцип равенства всех граждан перед законом, первоначально означавший отмену привилегий дворянства и духовенства; принцип «нет преступления без закона», иначе говоря, только закон определяет круг уголовно наказуемых деяний; принцип «нет наказания без закона», т.е. должны применяться только те наказания, которые предусмотрены уголовным законом. Примером того, какое значение придавали гуманисты доброкачественным уголовным делам в борьбе с преступностью, является мнение Монтескье, оценивающего их как «…сведения о наилучших правилах, которыми следует руководствоваться при уголовном судопроизводстве, важнее для человечества всего прочего в мире» .

Наряду с рассмотрением в основном проблем уголовного права и процесса, философы-гуманисты и Монтескье, и Беккария рассматривали также криминологические проблемы.

Исключительный интерес представляют соображения Монтескье по вопросам уголовной политики. Он выступал за общее смягчение уголовных наказаний, против излишней их суровости, обосновывая это тем, что суровые наказания, налагаемые государством, не содействуют большему повиновению законам. Им была высказана глубокая мысль, которая в дальнейшем неоднократно повторялась разными мыслителями и на которую следует обратить внимание. «Вникните в причины всякой распущенности, и вы увидите, что она проистекает от безнаказанности преступлений, а не от слабости наказаний» .

Монтескье задумывался над проблемами причин преступности и не ограничивался одними лишь уголовно-правовыми средствами борьбы с нею. Но подойти к правильному решению проблем причин преступности ему мешала его общесоциальная концепция, согласно которой законы, нравы и обычаи людей находятся в решающей зависимости от климатических условий. Монтескье полагал, что в северном климате живут люди, у которых мало пороков, немало добродетелей и много искренности. По мере приближения к югу мы как бы удаляемся от самой морали: там вместе с усилением страстей умножаются преступления. В странах же умеренного климата мы видим народы, непостоянные в своем поведении и даже в своих пороках и добродетелях, так как недостаточно определенные свойства этого климата не в состоянии дать им устойчивость.

Наряду с этими фатальными причинами преступности, которые невозможно преодолеть, он указывал и на другие, предлагая меры их предупреждения. Монтескье считал, что источник преступлений – нравы, мораль людей, которые могут быть изменены законодательством. Беккариа, наряду с рассмотрением уголовно-правовых проблем, уделил большое внимание предупреждению преступлений. Он исходил из того, что окончательное искоренение преступлений невозможно, ибо они порождаются «всеобщей борьбой человеческих страстей», а эта борьба является вечной, как и сами чувства людей. Однако можно добиться сокращения преступлений, предупредив многие из них. Лучше предупреждать преступления, чем наказывать. В этом – главная цель всякого хорошего законодательства.

Основную роль в предупреждении преступности он отводил законодательной деятельности, которая должна соответствовать следующим условиям:

− сокращение числа преступлений за счет «тех действий, которые в дурных законах называются преступлениями»;

− ясность и простота законов, которые должны вызывать у людей страх;

− распространение просвещения, ибо знание законов предупреждает преступление, а незнание и неточное представление о наказаниях, вне сомнения, усиливают красноречия страстей;

− наличие такой деятельности властей, которая исключала бы произвол и воспитывала в людях уважение к закону, а не страх перед властями.

Вестник Омского университета. Серия «Право». 2017. № 4 (53). С. 134-143.

DOI 10.25513/1990-5173.2017.4.134-143

КРИМИНОЛОГИЧЕСКИЕ ШКОЛЫ: ОТ ПРОШЛОГО К БУДУЩЕМУ

CRIMINOLOGICAL SCHOOLS: PAST TO FUTURE И. М. КЛЕЙМЁНОВ (I. M. KLEYMENOV)

Характеризуются методологические основания основных криминологических школ прошлого, настоящего и будущего: классической, позитивистской, социалистической, постмодернистской, интегративной. Формулируется вывод о необходимости развития интегративной школы криминологии, которая вызвана тотальной криминализацией общественных отношений в современном мире.

Ключевые слова: криминология; свобода воли; позитивизм; марксизм; постмодернизм; интегративная школа криминологии.

Describes the methodological foundations of the major criminological schools of the past, present and future: classical, positivist, socialist, postmodern, and integrative. The conclusion is formulated about the necessity of development of integrative school of criminology, which is caused by the total criminalization of social relations in the modern world.

Key words: criminology; free will; positivism; Marxism; postmodernism; integrative school of criminology.

Внедрение доктринальных взглядов в практику противодействия преступности осуществляется через криминологическую теорию. Лица, занимающиеся уголовной политикой, действуют в рамках определённой мировоззренческой парадигмы. Такая парадигма «задаётся» совокупностью факторов: политических, религиозных, идеологических, исторических, социологических, психологических и др., - многие из которых имеют криминологические содержание и последствия. В этой связи можно только констатировать появление, существование и последовательное развитие нескольких криминологических теорий (школ), в основании которых находятся своеобразные мировоззренческие парадигмы.

В. Фокс предлагает различать следующие криминологические школы:

1. Классическая: оценка серьёзности преступления с юридических позиций.

2. Позитивистская: преступление обусловлено множеством факторов; юридический подход полностью отвергается.

3. Американская: социологические теории причин преступности.

4. Школа социальной защиты: преступление вызывается различными социальными факторами, и в рамках действующего законодательства все эти факторы следует принимать во внимание; позитивистские воззрения эта школа дополняет юридическим подходом .

Предложенная классификация не имеет чётких оснований и поэтому допускает смешение типов. Так, школа социальной защиты, в отличие от трёх предыдущих, переносит акцент с объяснения преступности и её причин на социальное реагирование, что размывает основания классификации.

Британский криминолог П. Рок полагает целесообразным рассматривать криминологические теории, объединяя их в более крупные однородные единицы (кластеры).

Кластер 1. Преступность и контроль: теория аномии и социальной дезорганизации (Э. Дюркгейм, Р. Мертон, А. Коэн, Р. Клоу-эрд, Л. Олин); теория контроля (Т. Хирши, Д. Матза, С. Бокс); теория рационального

© Клеймёнов И. М., 2017

выбора (Р. Кларк); теория привычной деятельности (М. Фелсон).

Кластер 2. Преступность, контроль и окружение: чикагская школа (Э. Берджесс, К. Шоу, Г. Маккей, Р. Парк, Ф. Трэшер); картографическая (А. Боттэм, П. Браннтингхэм); контролируемого ландшафта («множества глаз» (Дж. Якобс, О. Ньюмэн)); управления окружением (У. Бек, К. Ширинг, Ф. Стенинг).

Кластер 3. Радикальная криминология, основанная на политэкономии марксизма с критикой капитализма, его хищнической природы, социальной несправедливости и классового подхода к правовому реагированию на правонарушения (Я. Тэйлор, П. Уол-тон, Дж. Янг, П. Карлен).

Кластер 4. Функционалистская криминология (М. Дуглас).

Кластер 5. Сигнификация (придание значений и смыслов): теория наклеивания ярлыков (Г. Беккер); теория культуры и субкультуры (С. Холл) .

Немецкий криминолог Г. Шнайдер выделяет три эпохальные школы в развитии криминологии: классическую (XVIII в.), позитивистскую (конца XIX в.) и новейшего времени (позднее середины XX в.) .

Следует сказать, что школа «новейшего времени» слишком сложна и многообразна, чтобы не замечать мировоззренческих противостояний и различий в её содержании. В частности, долгое время (вплоть до крушения СССР) чётко различались «социалистическая» и «буржуазная» криминологии, причём различие осуществлялось с методологических позиций.

Наиболее развёрнутую классификацию криминологических школ, направлений и теорий предлагает Я. И. Гилинский:

1. Классическая школа уголовного права и криминологии.

2. Позитивистская школа, которая распадается на три направления:

2.1. Биологическое, или антропологическое. Включает теории: прирождённого преступника (Ч. Ломброзо, его последователи), конституционального предрасположения

(Э. Кречмер, У. Шелдон), хромосомную (П. Джекобс), эндокриминологическую (Д. Фаррингтон, А. Рэйн).

2.2. Психологическое. Включает теории: подражания (Г. Тард), опасного состояния (Р. Гарофало), факторной личности (Г. Айзенк), психоанализа (З. Фрейд, К. Юнг, А. Адлер, В. Рейх).

2.3. Социологическое. Включает теории: социальной дезорганизации (Э. Дюркгейм, Р. Мертон), конфликта культур, дифференциальной ассоциации (Э. Сазерленд, У. Кресси) и стигматизации (Ф. Танненбаум, Э. Лемерт), марксистские (К. Маркс, Р. Кини, А. Лиазос), современные (радикальные, феминизм, постмодернизм, интегративные теории) .

Недостаточно убедительным в этой классификации представляется отождествление позитивизма с постмодернизмом. У позитивизма много общего с модернизмом, но мало - с постмодернизмом. Постмодернизм представляет собой самостоятельное направление в философии и, соответственно, базовое основание отдельной криминологической школы.

Нельзя согласиться и с отождествлением критического и постмодернистского направлений в криминологии, которое, в частности, допускает А. Л. Сморгунова (Гуринская). Постмодернистскую криминологическую теорию она считает одним из проявлений критической криминологии . Здесь налицо смешение двух подходов: функционального (криминология «обречена» выступать в роли научного «критического разума») и методологического (философские основания определённой криминологической школы). Заметим также, что постмодернистская школа чаще выступает с точки зрения понимания и оправдания (патологий), а вовсе не с критических позиций.

Таким образом, опираясь на методологические (философские) основания и труды предыдущих поколений криминологов, можно выделить следующие криминологические школы.

I. Классическая школа криминологии. Она зиждется на постулатах религиозной философии и философии Просвещения.

Схоластическая европейская мысль имела глубокую традицию. Здесь не только признанные церковные авторитеты (св. Гри -

горий Богослов, Петр Дамиани, Ф. Аквин-ский, Ансельм Кентерберийский), но и светские мыслители (Абеляр, Боэций, Беренга-рий, Бонавентура, Сигер Брабантский). Двигаясь в рамках этой теологической мысли, основатели классической криминологической школы защищали и выдвигали идеи, которые и сейчас не потеряли своей актуальности. Отметим некоторые из них.

1. Идея свободы воли. Здесь существуют две полярные позиции. Одна из них утверждает, что детерминизм совместим со свободой воли, другая это отрицает. С юридических позиций вторая позиция устраняет вину в поведении человека, что означает крушение учения о составе преступления и виновном причинении вреда. Такое крушение возможно только в периоды социального хаоса и беззакония. Право всегда исповедует принцип субъективного вменения. Правильно пишет С. В. Шевелева, что, не будучи юридически закреплённой в нормах Уголовного кодекса РФ, свобода воли, тем не менее, является предпосылкой уголовной ответственности .

2. Утилитаризм. Создание формулы утилитаризма приписывают И. Бентаму. Эта формула гласит: «Человеческие действия должны оцениваться с точки зрения достижения наибольшего возможного счастья (полезности) для наибольшего числа людей». И. Бентам, исходя из этого принципа, задаётся вопросом о том, какие меры могли бы вести к снижению уровня преступности и улучшению человека в будущем. Наказание одного или нескольких индивидов, которое само по себе является страданием, справедливо только тогда, когда оно в конечном результате приводит к большему удовольствию для всех . Таким образом, правовая политика становится объектом гедонистического исчисления.

3. Развитие идей естественного права в направлении утверждения «прав человека» как выражения всеобщих и неизменных законов. Происходит сдвиг от религиозной картины мира к антропоцентризму. Вот как характеризовал Ф. Энгельс философов-просветителей (бесспорно, им симпатизируя): «Никаких внешних авторитетов какого бы то ни было рода они не признавали. Религия, понимание природы, общество, государствен-

ный строй - всё было подвергнуто самой беспощадной критике, всё должно было предстать перед судом разума... Мыслящий рассудок стал единственным мерилом всего существующего» . Характерно, что ученики философии Просвещения - деятели Великой французской революции - объявили «культ Разума». Повсюду было много в это время закрытых церквей, превращённых затем в храмы Разума .

4. Вера в прогресс, в то, что человеческое общество можно и нужно переустроить на разумных началах . Преобразование социальной реальности на новых началах -вот мощный посыл рассуждений основателей классической школы криминологии, обра-щённый к последующим поколениям, который остаётся нерастраченным и по настоящее время.

5. Рационализация уголовной политики на началах отказа от несуразностей и непоследовательностей существующей практики уголовного правосудия и усвоения очевидных принципов:

1) приоритет предупреждения преступлений перед их наказанием;

2) обеспечение ясности и доступности законодательных установлений;

3) замена тайных обвинений и пыток гуманными и быстрыми процедурами;

4) цель наказания - удержание людей от совершения преступлений, а не социальная месть;

5) достижение соразмерности между преступлениями и наказаниями;

6) исключение из системы наказаний смертной казни как архаичного и подающего пример жестокости средства борьбы с преступностью;

7) эффективность наказаний обеспечивается не их тяжестью, а неотвратимостью;

8) тюремное заключение следует применять шире, но содержание в тюрьме нужно улучшить .

Эти принципы не потеряли своей актуальности и в настоящее время: многие из них реализуются в уголовной политике ряда го -сударств, а другие обсуждаются как прогрессивные идеи, особенно в рамках неоклассической школы криминологии. Неоклассики, например, развивают идеи о рациональном выборе варианта преступного поведения

(Р. Акерс, Г. Беккер, Р. Кларк, М. Фелсон) , о превентивном значении тюремного заключения (М. Эриксон, Дж. Гибс, Г. Дженсон) .

II. Позитивистская школа криминологии. Её характеризуют эмпиризм и детерминизм. Отказываясь от схоластического подхода, утверждая систему эмпирических фактов (доказательств), позитивистская школа от концепции свободной воли классического направления переходит к «причинности» преступления. «Позитивисты не разделяют идей об индивидуализации ответственности, умысле, свободной воле и развивают мысль о некарательной социальной реакции на преступление» .

Философия позитивизма содержит множество идей, но среди них можно выделить те, которые имели огромное значение для развития криминологии, а именно эволюционизм, материализм и прагматизм.

Эволюционизм, теорию которого развивал Ч. Дарвин, положил начало клинической школе криминологии, которая сосредоточила своё внимание на личности преступника, его физиологических и психологических свойствах. Теории клинической школы (антропологическая, психоаналитическая и др.) подробно охарактеризованы в научной учебной литературе, что освобождает нас от необходимости их анализа . Здесь только обратим внимание на эволюционный характер развития самой клинической школы криминологии, которая от идеи прирождённого преступника переходила к разработке теории «опасного состояния» и «социальной защиты» .

Следует также отметить, что клиническая школа криминологии и в настоящее время сохраняет свои позиции в Италии. Клинический характер итальянской школы криминологии привёл к возникновению четырёх ведущих кафедр криминологии на медицинских факультетах городов Генуи, Милана, Модены и Бари. Обучение криминологии на этих кафедрах проводилось в целях подготовки тюремных экспертов и судей. В дальнейшем преподавание криминологии стало осуществляться также на факультетах права, психологии, социальных наук. Количество членов Итальянского общества криминологов (SIC) составляет около 500 человек . Общество издаёт криминологиче-

ский журнал (Rassegna Italiana di Criminologia). Ведущие итальянские криминологи (Т. Бандини, Г. Рокка, А. Верде, Ч. Барбери, Н. Козентино, А. Джеретти, И. Бетсос) продолжают традицию итальянской клинической школы криминологии, исследуя преступное поведение с позиций антропологии, психологии и психиатрии .

В становлении французской клинической криминологической школы большое влияние оказали труды Жана Пинателя. Он разработал теорию опасного состояния личности с позиций взаимодействия психологических и внешних факторов. Существенное значение в этой теории придаётся преступному порогу лица (лёгкости выбора им преступных форм поведения), который можно определить экспериментально .

Клиническая школа криминологии основана на материализме и выражает тенденции апостасии и секуляризации. Поэтому её преобразующий потенциал значительно уже традиций уголовно-политического подхода, заложенного великим Ч. Беккариа, и ограничен мерами индивидуально-профилактической направленности. Кроме того, обращает на себя внимание социал-дарвинистский характер клинической школы, по которому она частично смыкается с теориями позитивистской школы социологического направления.

Принципы естественного отбора, борьбы за существование, выживания наиболее приспособленных чётко сформулированы в работах признанного теоретика позитивизма Г. Спенсера . При этом в его работах (как и в работах каждого великого мыслителя) надо различать субъективное (авторское) и объективное (выражающее закономерности) видение проблем. Г. Спенсер, так же как и О. Конт, был убеждён в существовании социальных законов, которые являются в той же степени детерминистскими, что и естественные законы - управляющие природой. Собственно говоря, сама социология возникла из стремления создать такую же точную и объективную науку об обществе, каким является естествознание. О. Конт в контексте познания закономерностей вообще возводил социологию на самую вершину человеческой пытливости .

Как верно замечает С. М. Иншаков, основы социологии параллельно с О. Контом

закладывает А. Кетле. Но он делает это в практической сфере: при анализе преступности. В своей фундаментальной работе «Социальная система», вышедшей в 1848 г., А. Кетле пишет: «Цель моя - показать, что в мире, где многие упорно видят только беспорядочный хаос, существуют всесильные и неизменные законы» . Характерно и название одной из первых работ А. Кетле -«О человеке и развитии его способностей, или Опыт социальной физики». Социальная физика, по О. Конту и А. Кетле, как раз и предполагает установление законов общественной жизни.

Итак, сильная сторона позитивного метода - его прагматизм - поиск объективных законов существования и развития человеческого общества. И здесь представители позитивизма (в особенности с позиций социологии) провели массу интересных и полезных исследований преступности и криминального поведения, которые необходимо учитывать при решении многих современных криминологических проблем. Эти исследования необходимо не столько критиковать, сколько изучать - для восприятия полученных знаний и практического использования рекомендаций, многие из которых до сих пор не утратили своей актуальности. Можно безо всякой натяжки утверждать, что любое криминологическое исследование, осуществлённое представителями позитивистской школы, содержит такую информацию.

Позитивистская школа криминологии имеет сильные позиции в США. К позитивистской школе относится, в частности, функ-ционалистская криминология, основанная на базовой идее структурного функционализма - «социального порядка», т. е. имманентного стремления любой системы поддержать собственное равновесие, согласовать между собой различные её элементы, добиться согласия между ними. Функционалисты исследуют географию преступности (как взаимосвязь преступности, криминалитета и викти-мизации в пространственном измерении), влияние гендерных факторов на преступное поведение, идеологию криминальной юстиции . Главная заслуга функционалистов состоит в том, что они делают доступным понимание механизма работы системы уголовной юстиции.

Существенный прагматический интерес представляет знаковая криминология, известная как теория стигматизации или «наклеивания ярлыков». Здесь базовым выступает понятие сигнификата - содержание имени или знака, которые выбираются для номинации субъекта. Сюда включают теорию субкультуры (А. Коэн), изучение процесса социального клеймения девианта (Я. Кац), анализ криминальной карьеры в контексте человеческого развития (включая риски личностной криминализации), определение воздействия этнических факторов на преступное поведение (Д. Фарингтон, Д. Смит) . Положительный потенциал знаковой криминологии заключается в интенции реабилитации правонарушителя.

Следовательно, позитивистская школа криминологии является прагматичной и в связи с этим весьма эффективной.

Однако следует видеть и те идеи позитивизма, которые оказались бесплодными или даже вредными, а с криминологических позиций - криминогенными. Одна из таких идей выражается в учении социал-дарвинизма. В современной трактовке это учение принимает заведомо примитивный и антигуманистический характер . Позитивизм содержит в себе также другую опасную криминогенную характеристику - оккультизм. Оккультное содержание позитивизма часто скрывается, однако отказ от христианства вынуждает к поиску гностических моделей мировоззрения, возрождению и развитию учений «тайного знания.

III. Социалистическая школа криминологии. Её самостоятельность обосновывается наличием специфического комплекса характеристик, который включает: а) догматизм и политизированность; б) критицизм; в) юридизм; г) профессионализм.

Социалистическую криминологию выделяет патриарх мировой криминологии Л. Радзинович, создавший в 1961 г. Институт криминологии Кембриджского университета . Институт приобрёл мировую известность как образовательный и исследовательский центр.

Догматизм социалистической криминологии основан на учении Маркса - Ленина -Сталина. После «развенчания культа личности» труды Сталина были преданы забвению,

но следует признать, что они в течение более 30 лет определяли мировоззрение теоретиков и практиков социалистической криминологии. Мировоззренческий догматизм социалистической криминологии был выражен в материализме и тотальном экономическом детерминизме, идеологии классовой борьбы. Иные методологические основания игнорировались. Что касается политизированности социалистической криминологии, то это выражалось в выборе тем исследований, закрытости статистической информации, партийном контроле за лояльностью криминологов существующему политическому режиму.

В то же время многие положения марксизма-ленинизма доказали свою значимость. Не случайно после падения мировой социалистической системы, в особенности в период мирового финансового кризиса, вновь стали популярны произведения К. Маркса, прежде всего «Капитал». В британской криминологии активно заявляет о себе радикальное направление, которое формулирует свои цели, опираясь на идеи марксизма. В престижной «Оксфордской настольной книге по криминологии» опубликованы главы «Политическая экономия преступности», «Криминологии левого реалиста: радикал и его анализ; реалист и его политика» . В США получила известность книга Г. Барака, Дж. Флавин и П. Лейтона «Класс, раса, пол и преступность» , а работа Дж. Рей-мана «Богатые становятся богаче, а бедные попадают в тюрьму» выдержала 10 изданий . При этом зарубежные исследователи радикальной криминологии настаивают на том, что марксизм по целям преобразования общества принципиально расходится с позитивизмом и поэтому не может быть с ним отождествлён .

Хорошо зарекомендовало себя такое философское основание социалистической криминологии, как диалектическая методология. На фоне общей антидиалектичности западного идеологического способа мышления именно социалистическая криминология создала школу целостного (а не фрагментарно-позитивистского) криминологического анализа.

Критика социалистической криминологии в основном была направлена вовне - на капиталистическую систему - в соответствии

с постулатами марксизма-ленинизма. Внутренние противоречия критиковались осторожно и в допустимых пределах. Тем не менее научные достижения социалистической криминологии были заметны, находились в поле партийного внимания и учитывались в социальной практике. Школа социалистической криминологии создавалась профессионалами и являлась высокопрестижной научной деятельностью.

Что касается юридизма социалистической криминологии, то в этом плане утверждается обусловленность уголовного права экономическими отношениями. Во-первых, с позиций соотношения базиса и надстройки. Во-вторых, с точки зрения выражения интересов господствующих классов. «Марксист рассматривает уголовное право как орудие для удержания власти, как средство реализации экономических и политических интересов», - пишет Лаура Финли . Думается, что в контексте юридизма важно подчеркнуть социальную обусловленность уголовно-правовых норм, а также связь социалистической криминологии с классической школой: здесь также утверждается в качестве генерального тезис о свободе воли.

Социалистическая школа криминологии имеет свои достоинства и недостатки, в значительной мере унаследованные современной российской криминологией. В частности, она унаследовала такую черту социалистической криминологии, как замкнутость, которая в настоящее время обусловлена наличием языкового барьера. Российские криминологи крайне редко публикуются в зарубежных изданиях и выступают на международных форумах.

Следует ещё раз подчеркнуть, что российская криминология сложилась и закрепилась как юридическая наука. В этом её своеобразие и преимущество по сравнению с зарубежными криминологическими школами. Российская криминология исповедует принцип верховенства права в социальной жизни и ориентирована на обеспечение главной идеи права - достижение справедливости.

IV. Постмодернистская школа криминологии. Если позитивисты оппонировали традиционному обществу и утверждали модернистский проект, который, подменяя традиционные ценности (в частности, веру -

разумом), тем не менее опирался на объективные законы общественного бытия, то постмодернисты отрицают саму объективность законов.

Центральной идеей постмодернистской школы криминологии является перенос внимания с объективного содержания преступности на её внешнюю сторону как продукт уголовно-правового конструирования. В результате формулируется парадоксальный вывод, что источником возникновения преступности является не общественно опасная деятельность, а уголовный закон . Следуя такой логике, необходимо признать, что наиболее эффективным путём сокращения преступности будет сужение сектора уголовно-правового регулирования. Достаточно отменить уголовное законодательство, и преступность немедленно «ликвидируется» . Постулат nullum crimen sine lege в постмодернистской интерпретации означает договоренность относительно того, что считать преступным. Тем самым отрицается онтологическая сущность преступления в угоду признания его релятивистского содержания. Поскольку в идентификации преступного принимают участие органы уголовной юстиции, то не выявленные ими преступления получают фактическое одобрение и становятся частью легальной практики. Отсутствие уголовно-правового реагирования есть путь легализации преступной деятельности.

Эпистема постмодернизма (общая система научного теоретизирования) иррациональна и нацелена на деконструкцию . Постмодернизм имеет в себе потенцию превращения в свой, казалось бы, антипод - тоталитаризм. Независимость человека, его атомизированность, является кажущейся. В действительности он опутан множеством ролевых предписаний, характер и содержание которых постоянно меняется. При этом вина за все несчастья, которые случаются с человеком (утрата работы, болезни, непредвиденные обстоятельства), возлагаются на него самого . Такое разделение: одним -выгоды без ответственности, а другим - ответственность без всякой выгоды - представляет собой одну из постмодернистских практических идей.

Центральным постулатом постмодернистской криминологии является положение

о том, что преступление - это социальный конструкт, не имеющий онтологических оснований, а только выражение властных отношений . Тем самым проблема «вечности» преступности переводится в дискурс релятивистских представлений, где прав каждый и никто не прав.

Таким образом, философия постмодернизма вследствие своей принципиальной де-структивности не может служить методологической основой криминологии. Что же касается постмодернистской школы криминологии, то такой её можно назвать с большой долей условности. Правильнее говорить о том, что некоторые идеи постмодернизма используются зарубежными криминологами для формулирования отдельных научных гипотез. Целостного криминологического учения (подобного классическому, позитивистскому или социалистическому) последователи постмодернизма не создали. Так, введённые Б. Арриго понятия «криминология теней» и «криминология чужака» имеют отношение к фрагментам мотивации преступного поведения и на целостное учение претендовать не могут. Точно так же вряд ли столь оригинален главный догмат конститутивной криминологии о том, что преступность и контроль над ней не могут быть поняты вне структурного и культурного контекста . И уж совсем не понятно, в чём постмодернизм «феминистской криминологии», основанной на изучении преступности по гендерному признаку . В то же время нельзя отрицать творческого характера некоторых идей постмодернизма, которые имеют частное (технологическое) значение, помогая познавать и понимать некоторые стороны предмета криминологического исследования.

V. Интегративная школа криминологии основана на междисциплинарном подходе. Его задача - восприятие и творческое использование позитивных положений всех иных криминологических школ, да и в целом - положительного общечеловеческого опыта борьбы с преступностью. Американские криминологи Ф. Пирсон и Н. Вейнер полагают, что в плане интеграции особый интерес представляют теории социализации, дифференциальной ассоциации, стигматизации, социального контроля, сдерживания, привычной деятельности, нейтрализации,

депривации, наследственности, нормативного (культурного) конфликта, классового (межгруппового) конфликта. По их мнению, шесть идей образуют базис интеграции криминологических теорий: 1) получение выгоды; 2) наличие способностей; 3) поощрение и ограничение; 4) управление поведением; 5) соображения целесообразности; 6) требования морали . Легко заметить, что все эти идеи имеют отношение к механизму преступного поведения и не выходят за пределы криминальной психологии (микрокриминологии). Попытка вывести их на макроуровень (в частности, через требования морали) показывает эклектичность предлагаемой модели.

Следовательно, эклектическое объединение различных криминологических теорий не даёт положительного результата. Как замечает Г. Барак, современная криминология существует в пространстве постмодерна и мультикультурализма и вынуждена прибегать к учениям постструктурализма, постмарксизма, постфеминизма и иным школам научной мысли. Словом, простые криминологические модели, основанные исключительно на биологическом, культурологическом, психологическом или социологическом подходе, неадекватны, поскольку игнорируют множество других факторов, которые должны быть учтены .

Полагаем, что простое суммирование положений различных криминологических теорий не в состоянии обеспечить получение искомого научного результата.

В связи с этим на передний план выходит задача разработки методологии интегра-тивной школы криминологии.

Думается, что интегративная школа криминологии должна отвечать ряду требований.

1. Восприятие (творческое наследование) базовых положительных (подтверждённых практикой) идей всех предыдущих (изученных к настоящему времени) криминологических школ. Так, в классической школе криминологии позитивными представляются идеи свободы воли, утилитаризма, веры в прогресс, утверждения прав человека, рационализации уголовной политики; в позитивистской - мысль о существовании объективных общественных законов, социальной эволюции и практической значимости их на-

учного познания; в социалистической - поиск единой методологии и нормативизм. Что касается постмодернистской криминологической школы, то её положения не могут претендовать на роль методологии, но приемлемы в качестве рабочих гипотез при осуществлении эмпирических исследований. Они способствуют установлению частных закономерностей, но не должны иметь общетеоретического значения.

2. Утверждение универсальной методологии научного познания. Создание универсальной методологии научного познания является логическим завершением развития сравнительной криминологии и одной из её творческих вершин. Действительно, при этом необходимо аккумулировать мировой опыт криминологических исследований и выразить его в определённых императивах. Универсальную методологию научного познания обеспечивают диалектический метод мышления и системный подход. Как замечают многие учёные, в условиях нарастания глобальных угроз человечеству, сложности происходящих процессов решение исследовательских задач нуждается в междисциплинарном (многодисциплинарном, кросс-дисциплинарном, трансдисциплинарном) согласовании, а его эффективная реализация возможна только на основе системного подхода .

В криминологии познавательная ценность системного подхода обусловлена не только специфическим пониманием преступности как системы или кросскультурной интерпретацией криминальных феноменов, но и «встроенностью» криминологических объектов в различные по характеру и уровню социальные процессы.

3. Использование положительного общечеловеческого опыта противодействия преступности. Это «золотой фонд» тех идей, следование которым всегда сопровождалось благоприятными криминологическими последствиями: снижением социальной конфликтности, улучшением нравственного климата в психологии масс, совершенствованием общественных отношений (идеи онтологии справедливости и нравственности, понимания власти как служения общим (а не частным) интересам и инструмента защиты слабых и обездоленных и др.

4. Ещё одно требование, которому должна отвечать интегративная школа криминологии, заключается в получении, верификации, использовании результатов смежных (стыковых) исследований социальных отклонений, осуществляющихся в других отраслях знания.

5. В рамках интегративной школы криминологии должно быть обеспечено согласование профессионализма (при получении и интерпретации информации) и траспарент-ности (доступности результатов криминологических исследований и их «прозрачности»).

Необходимость развития интегративной школы криминологии обусловлена тем, что общественные отношения в мире в настоящее время активно криминализируются практически по всем направлениям. В этой связи научное и практическое значение криминологических знаний будет постоянно возрастать.

1. Фокс В. Введение в криминологию. - М., 1980. - С. 47-48.

2. Rock P. Sociological Theories of Crime // The Oxford Handbook of Criminology. - Second Edition. - Oxford, 1997. - P. 233-262.

3. Шнайдер Г. Й. Криминология. - М., 1994. -С. 66.

4. Гилинский Я. И. Криминология. Теория, история, эмпирическая база, социальный контроль: курс лекций. - СПб., 2002. - С. 102142.

5. Сморгунова А. Л. Критическое направление в англо-американской криминологии: авто-реф. дис. ... канд. юрид. наук. - СПб., 2004. -25 с.

6. Шевелева С. В. Уголовно -правовое значение субъективного элемента свободы воли // Актуальные проблемы российского права. -2015. - № 11. - С. 159-165.

7. Скирбекк Г., Гилье Н. История философии. -М., 2003. - С. 428.

8. Энгельс Ф. Анти-Дюринг. - М., 1983. - С. 12.

9. ОларА. Христианство и французская революция 1789-1802 гг. - М., 1925. - 60 с.

10. Мейнеке Ф. Возникновение историзма. - М., 2004. - С. 143.

11. Беккариа Ч. О преступлениях и наказаниях. -М., 2004. - 184 с.; Фокс В. Указ. соч. - С. 49.

12. Akers R. L. Rational Choice, Deterrence, and Social Learning Theory: The Path Not Taken // Journal of Criminal Law and Criminology. -1990. - Vol. 81 (3). - P. 653-676; Becker G. Crime and Punishment: An Economic Approach // The Journal of Political Economy. - 1968. -Vol. 76. - P. 169-217; Clarke R. V. & Felson M.

Routine Activity and Rational Choice // Advances in Criminology Theory. - New Brunswick: Transaction Publishers, Inc., 1993.

13. Erickson M., Gibbs J. P., Jenson G. F. The Deterrence Doctrine and the Perceived Certainty of Legal Punishment // American Sociological Review. - 1977. - Vol. 42. - P. 305-317.

14. Фокс В. Указ. соч. - С. 52.

15. См., например: Решетников Ф. М. Современная американская криминология. - М., 1965. -171 с.; Его же. Уголовное право буржуазных стран. Классическая школа и антрополого-социологическое направление. - М., 1985. -С. 17; Социология преступности. - М., 1966; Фокс В. Указ. соч.; Иншаков С. М. Зарубежная криминология. - М., 2003; Гилинский Я. И. Указ. соч.

16. Ломброзо Ч. Новейшие успехи науки о преступности // Ломброзо Ч. Преступление. Новейшие успехи науки о преступнике. Анархисты. - М., 2004; Ферри Э. Преступные типы в искусстве и литературе. - СПб., 1908; Gramatica F. Principi di difesa sociale. -Padova, 1961.

17. Maffei S., Betsos I. M. Crime and Criminal Policy in Italy // European Journal of Criminolgy. -2007. - № 4. - P. 465-466.

18. Societa Italiana di Criminologia. - URL: http://www.criminologiaitaliana.it.

19. Пинатель Ж. Методология сравнительной криминологии // Проблемы сравнительного правоведения. - М., 1978. - С. 90.

20. Бачинин В. А., Сандулов Ю. А. История западной социологии. - СПб., 2002. - С. 175179.

21. Волков Ю. Г., Добреньков В. И., Нечипурен-ко В. Н., Попов А. В. История зарубежной социологии. - М., 2003. - С. 9.

22. Цит. по: Иншаков С. М. Указ. соч. - С. 35-36.

23. Bottoms A. E., Wiles P. Enviroment Criminology // The Oxford Handbook of Criminology. - Oxford, 1997. - Р. 305-359; Sparks R. Social Theory and Crime and Punishment // Ibid. - Р. 409435.

24. Farrington D. P. Human Development and Criminal Careers. - Oxford, 1997. - Р. 361-408; Smiht D. J. Ethnic Origins, Crime, Criminal Justice // The Oxford Handbook of Criminology. -Oxford, 1997. - Р. 703-759.

25. См., например: Косова Ю. С. Социология Людвига Гумпловича: автореф. дис. ... канд. социол. наук. - СПб., 2002. - 21 с.; Sumner W. G. What Social Classes Owe to Each Other. - New York ; London, 1883. - 169 p.

26. Radzinowicz L. The Growth of Crime. - London, 1979. - P. 81-83.

27. Taylor I. The Political Economy of Crime // The Oxford Handbook of Criminology. - Second Edition. - Oxford, 1997. - P. 265-304; Young J. Left Realist Criminology: Radical and its

Analasis, Reralist and its Policy // Ibid. - P. 473498.

28. Barak G. L., Flavin J. M., Leighton P. S. Class, Race, Gender and Crime. Social Realities of Justice in America. - N. Y., 2011. - 408 р.

29. Reiman J., Leighton P. Rich Get Richer and The Poor Get Prison: The Ideology, Class, and Criminal Justice. - Boston: Pearson Allyn & Bacon, 2012. - 304 р.

30. Sampson R., Graves B. Traditional Contribution to Radical Criminology // Journal of Research of Crime Delinquency. - 1987. - Vol. 24, № 3. -P. 183; Crime and Capitalism: Readings in Marxist Criminology / еd. by David F. Green-berg. - Philadelphia, 1993. - 762 р.

31. Зиновьев А. А. Запад. - М., 2000. - С. 421.

32. Finley L. The Lyrics of Rage Against the Machine: A Study in Radical Criminology? // Journal of Criminal Justice and Popular Culture. -2002. - Vol. 9, № 3. - P. 152.

33. Winfree L. Т., Abadinsky H. Understanding Crime. Theory and Practice. - Chicago, 1996. -P. 9-11; Maxim P., Wiitciead P. Explaining Crime. - Fourth Edition. Butterworth. - Heinc-mann, 1998. - P. 21.

34. Гилинский Я. И. Criminology today // Nar-Com.ru [сайт]. - URL: http://www.narcom.ru> law/system/25.html.

35. Давыдов Ю. Н. У истоков социологического постмодернизма: от распредмечивания социальной науки к плюралистическому разложению разумности // История теоретической социологии: в 4 т. - СПб., 2000. - Т. 4. -С. 288-290; Деррида Ж. Страсти // Socio-Logos"96: альманах Российско-французского центра социологических исследований Рос-

сийской АН. - М., 1996. - С. 274; Лио-тар Ж.-Ф. Состояние постмодерна. - СПб., 1998. - 159 с.; Его же. Феноменология. -СПб., 2001. - 160 с.

36. Бек У. Собственная жизнь в развязанном мире: индивидуализация, глобализация и политика. - URL: http://www.soc.pu.ru/publications /pts/bek_3.shtml.

37. Henry S., Milovanovic. D. Constitutive criminology: beyond postmodernism. - London, 1996. -P. 116.

38. Pollizi D., Arrigo B. Phenomenology, Postmod-ernizm and Philosophical Criminology: A Conversation Critique // Juournal of Theoretical and Philosophical Criminology. - 2009. - Vol. 1 (2). -P. 115, 117.

39. Henry S., Milovanovic. D. Op. cit. - Р. 116.

40. Carrington K. Postmodernism and Feminist Criminologies: Fragmenting the Criminological Subject // The New Criminology Revisited. -London, 1998. - P. 76-97.

41. Pearson F. S., Weiner N. A. Toward an Integration of Criminological Theories // Journal of Criminal Law and Criminology. - 1985. -Vol. 76, iss. 1. - P. 116-150.

42. Barak G. Integrative Theories // Encyclopedia of Crime & Punishment. - Sage, 2002. - URL: http://www.critcrim.org.

43. Разумов В. И., Сизиков В. П. Информационные основы синтеза систем: в 3 ч. - Омск, 2007. - Ч. 1. - С. 13-14; Системный поход в современной науке. - М., 2004. - 560 с.; Современные методы математического моделирования природных и антропогенных катастроф: материалы VIII Всерос. конф. - Кемерово, 2005. - 480 с.

В учебной литературе указанным вопросам уделяется значительное внимание. Много публикаций и научно-аналитического, и критического плана.

Однако нет сколько-нибудь определившейся последовательности трактовок сложившихся научных школ и их концепций, все это больше носит фрагментарный характер. Не сложилась методически отлаженная система.

Исходным является то, что, если преступность сопутствует человеческому сообществу издревле или во все времена, то, следовательно, она обращала к себе внимание не только официальных властных и управленческих структур обществ и государств, но и логико-аналитической мысли и научно-практического исследования и объяснения.

И в этом плане приводятся яркие высказывания именитых философов, аналитиков разного научного профиля, их трактовок социальной либо биологической природы преступных проявлений, их рекомендаций по поводу предупреждения, профилактики преступлений. Мы не собираемся этим заняться, а попытаемся упростить представление о затронутых в теме данной лекции проблем, определившись с точкой отсчета, когда представление о преступности, о ее природе и мерах борьбы с нею стали концентрироваться в складывающихся научных подходах уголовно-правового и криминологического толка.

Научная разработка проблем преступности получила импульс к развитию и острая необходимость, когда данный социальный феномен получил широко распространенный характер и стал приобретать опасные для общества формы проявления, проникая во все сферы общественных отношений, особенно социально-экономических, нравственно-этических и культурно-гуманитарных. Все это оказалось инфицировано и связано с новыми способами производства и потребления материальных благ, с широкими доминирующим развитием капиталистического типа общественного и экономического строя.

С провозглашением раскрепощения подневольных крестьян, свободы и формального равенства людей на поприще предпринимательства либо наемного труда, расковались внутренние побудительные силы огромной массы освобожденных от официальных пут людей, которые в условиях первоначального накопления капитала стали приобретать и реализовывать криминогенные установки.

Соответственно, потребовалась адекватная реакция со стороны властей, осуществления контроля над преступностью и реагирования на факты совершаемых преступлений на «законном» основании, сообразно с провозглашенными принципами свободы и равенства граждан.

Таким образом, на передний план выдвинулась проблема адекватной уголовной ответственности и наказания. Отсюда и криминологический анализ преступности и ее составных частей стал строиться на уголовно-правовой оценке, с точки зрения уголовной ответственности и наказания, а так же методов обращения с осужденными преступниками (карательно-исправительный аспект).

1) Анализ криминологических концепций принято начинать с классической школы уголовного права, которая, не без основания, считается и первой криминологической школой. Поэтому следует согласиться с авторами учебника по Криминологии (Под. Ред. А.И. Долговой. М. 1997. Стр. 12), которые считают, что именно «с ХVIII века начинается бурное развитие учений о преступлении и реагировании на него». Особое значение при этом имели, по их мнению, работы Монтескье и Беккариа (мы бы к ним добавили, помимо многих других авторитетных ученых и мыслителей прошлого, Ж. Марата, И. Бентама и Вольтера).

Представители классической школы исходили из приоритетной роли уголовной ответственности и наказания в предупреждении преступлений и выдвинули ряд принципиальных, «классических» положений этого рода. Впервые наиболее систематизированно, ясно и полно эти положения выдвинул и обосновал молодой итальянский ученый (в 26 лет) Чезаре Беккариа в своем знаменитом труде «О преступлениях и наказаниях», вышедшем в свет в 1764 году (в советский период был издан М.1939).

Каковы наиболее важные положения (этого в принципе уголовно-правового исследования), имеющие криминологическое значение?

Главной идеей, лейтмотивом указанного труда является стремление обозначить основные условия эффективности уголовной ответственности и наказания в борьбе с преступностью.

Этому будет способствовать, прежде всего, то, что господствующие власти, законодатель должен в исчерпывающем виде законодательно определить все общественно опасные деяния, признаваемые преступными, и какая мера ответственности, вид и размер наказания воспоследует за их совершение. Далее, необходимо, чтобы об установлениях уголовного закона были осведомлены все граждане, а для этого само государство должно позаботиться о правопросветительной работе среди населения. Данное положение еще более убедительно было развито Ж-П. Маратом в своем столь же популярном для своего времени труде «План уголовного законодательства», (появился в 1787 г. См. изд. иностр лит. М. 1951), в котором призывал власть-придержащих позаботиться, чтобы законоположения доходили до своих адресатов: «Пусть уголовный кодекс будет в руках у всех, чтобы правила нашего поведения постоянно находились перед нашими глазами. Раз человек подчинен законам, пусть он, достигнув разумного возраста, ознакомится с ними и пусть знает, чему подвергнул бы себя, нарушая их» (стр. 53).

Другое важное положение, выдвинутое Беккариа, это – справедливость определения меры ответственности и наказания в законе и в правовых актах правосудия, их адекватность содеянному, с тем чтобы наказание и его испытание превышало выгоду от совершенного преступления. Отсюда определялось ------- наказанием, его частно-предупредительную и обще предупредительную результативность, т.е. «воспрепятствовать виновному вновь принести вред обществу и удержать других от совершения того же» (стр. 243 указанного издания). При этом эффективность наказания зависит еще от того, насколько быстро и без затяжки выявлено и привлечено к ответственности лицо, совершившее преступление, и сколь демонстративно, явно это происходит.

Еще ряд важных положений: неотвратимость ответственности – самое главное в борьбе с преступлениями, а не суровость наказания – «уверенность в неизбежности хотя бы умеренного наказания произведет всегда большее впечатление, чем страх перед другим, более жестоким, но сопровождаемым надеждой на безнаказанность» (с. 309 указ. Издание 1939 г.). В этой связи, заметим, что Беккариа не одобрял смертную казнь, которая «не может быть полезна, потому что она подает пример жестокости…» и предпочитал в крайних случаях пожизненное заключение, которое может удержать от новых преступлений и «самого решительного человека», а так же иметь не меньшую общепредупредительную эффективность.

Представителями классической школы уголовного права приводились и ряд иных положений криминологического значения.

В частности, по вопросу о причинах совершения преступления, о его мотивации. Они исходили из трактовки идеи о свободе воли и оттенкой ее проявления разными людьми в определенных условиях, о соотношении добра и зла в природе человека. Совершение преступления рассматривается как проявление злой воли, как злодеяние. Ответная реакция на это тоже составляет причинение зла злодеятелю, «зло за зло», без чего добро не побеждает. Этому может способствовать только подавление зла. И таким образом порождаются благородные мотивы и соответствующие им поступки.

Философскую трактовку этой, примерно обрисованной схемы, наблюдалась у классиков идеологической философской школы И. Канта и Г. Гегеля. Подробный анализ их взглядов мы находим у С.М. Иншакова в его книге «Зарубежная криминология» (изд. М. 1997). Вот некоторые моменты, которые мы заимствуем у него, который приводимые положения озаглавил так «Карающий императив Канта». По мысли Канта, человек по природе зол. Зло можно предположить как субъективно необходимое (мы добавим от себя «затаянное» – З.А.) в каждом, даже самом лучшем человеке. По мнению Канта наклонность человека к злому проистекает:

во-первых, из слабости человеческого сердца и хрупкости человеческой природы («я хочу добра, но совершить его не могу»);

во-вторых, из наклонности к смешению неморальных мотивов с моральными (одного только закона в качестве достаточного мотива оказывается мало, требуются и другие мотивы);

в-третьих, «наклонность к принятию злых максим, т.е. злонравие человеческой природы и человеческого сердца» (см. стр. 24 указ. работы С.М. Иншакова).

Справедливо назначаемое наказание и должно служить, по Канту, необходимым воздаянием за причиненное зло. А справедливым оно будет тогда, когда отвечает принципу пропорциональности, т.е. соответствие содеянному. Аналогично и мнение Гегеля о наказании, которое виновное лицо сам определяет своим злодеянием «поскольку преступление по своему наличному бытию имеет определенный качественный и количественный объем и тем самым его отрицание (т.е. наказание – З.А.) имеет такой же объем». (Гегель. Философия права М. 1990. С. 148).

Объяснению причин преступности и ее предупреждению в трудах указанных философов так же уделялось определенное внимание. Плохое государственное устройство и коррупцию они считали причиной многих преступлений, а разумное государственное устройство и искоренение коррупции могут продуктивно сказываться на оздоровлении нравов и предупреждении преступности в широких кругах населения.

Со временем криминология при анализе преступности стала базироваться на данных статистического исследования, соответственно получила новое направление в своем развитии. Основателем этого направления принято считать бельгийского профессора математики и астрономии Адольфа Кетле (1796-1874 г.) – «один из немногих исследователей преступности, которому благодарные потомки поставили памятник на центральной площади столицы его родины (см. указ. книгу С.М. Иншакова, стр. 35). На основе анализа динамики статистических данных о преступности Кетле вывел определенные закономерности, которые и обуславливают это явление. Главный фундаментальный вывод Кетле «заключается в том, что все совершаемые в обществе преступления суть одно явление, развивающиеся по определенным законам. Попытка избавиться от преступности, строго карая нарушителей, обречена на неудачу. Необходимо выявить законы развития преступности, силы, которые влияют на ее рост или уменьшение» (см. Иншакова, стр. 36).Изменение общественного строя и улучшение социальной системы, нравов и учреждений человеческих могли бы способствовать борьбе с преступностью. При этом Кетле призывает – «нужно действовать на массы, а не отдельные личности», очевидно, имеется в виду социальную среду, которая формирует и влияет на личность.

2) Биологизаторская школа в криминологии начала складываться под влиянием динамичного роста преступности в условиях обострения социальных противоречий, связанных с острым кризисом капиталистического способа производства и обострением классовых противоречий, ростом протестных революционных движений.

Очевидно, мы вправе говорить, что все новое в сферах общественных и гуманитарных наук в определенной мере обуславливается социальным заказом, сообразным с реальным состоянием общественных отношений. Криминология, как наиболее острая сфера научных знаний, в силу специфики ее предмета не лишена от влияния такого заказа. В новых условиях и при обостренных криминогенных реалиев и потребовались новые подходы. Концепции классической школы, строящиеся на противодействии преступности и преступникам на основе строгой уголовно-правовой регламентации, не стали устраивать властных структур. Вот и появляются новые теории основной объединяющей идеей, лейтматовом которых стала идея о прирожденности преступного типа.

Вначале на первый план выдвигается антропологический подход к изучению преступника и преступности (антропология – наука о физическом строении человека и человеческих рас), зачинателем которого явился итальянский ученый Чезаре Ломброзо (ученый – медик, психиатр, 1836-1909 гг.). На основе его учения возникло новое направление – «криминальная антропология».

В результате многочисленных целевых исследований и длительной медико-психиатрической практики Ломброзо следующим образом выразил основные идеи своего учения в его первой книге, вышедшей в свет в 1876 году: «Изучайте личность этого преступника не отвлеченно, не абстрактно, не в тише вашего кабинета, не по книгам и теориям, а в самой жизни: в тюрьме, больницах, в полицейских участках, в ночлежных домах, среди преступных обществ и шаек, в кругу бродяг и проституток, алкоголиков и душевнобольных, в обстановке их жизни, в условиях материального существования. Тогда вы поймете, что преступление есть не случайное явление и не продукт «злой воли, а вполне естественный и наказанием неотвратимый акт. Преступник – существо особенное, отличающееся от других людей. Это своеобразный антропологический тип, который побуждается к преступлению в силу организации. Поэтому и преступление в человеческом обществе так же естественно, как во всем органическом мире…» (цит. По книге С. Иншакова. С. 50).

На основе разработанных им внешних чертах и признаков преступного человека Ломброзо создает типологию, используя применительно к каждому типу характерные для него признаки. Таким образом им обозначены типы наиболее распространенных преступников – убийц, воров, мошенников, насильников.

Впоследствии вместе с отстаиванием примата антропологических свойств в преступнике Ломброзо стал признавать и влияние неантропологических факторов человека на становление его на путь преступления – это метереологические и климатические, географические, уровень цивилизации, плотность населения, эмиграция, рождаемость, питание, неурожаи, цены на хлеб, алкоголизм, влияние просвещения, экономическое развитие, беспризорность и сиротство, недостатки воспитания и др. (см. Ломброзо Ч. Преступление. С-п/б, 1900). Что касается мер противодействия совершению преступления и реагирования на совершенные, то Ломброзо скептически оценивал роль адекватного наказания, отдавал предпочтение мерам медицины, психиатрии.

Хотя взгляды Ломброзо многими отвергались либо критиковались, но ему воздавалось должное как инициатору активизации изучения личности преступника с акцентом на людей, более приверженных к совершению преступлений и слабо адаптируемых в социальной среде в силу прирожденных качеств криминогенного характера.

Помимо уголовной антропологии Ломброзо криминологическую школу биологизаторского толка составляют и другие подшколы и концепции. Одной из таких является концепция «наследственной отягощенности», согласно которой склонность к преступности передается по наследственности.

Развитие генетики, как нового направления биологии, раскрыло перспективы для новых гипотез о передаче склонности к преступлению генетическим путем.

Относительно самостоятельное место в биологизаторской криминологии занимает психоаналитическая концепция причин преступности, построенная на учении Зигмунда Фрейда. В работе «Введение в психоанализ» им раскрыты внутренние, неосознаваемые психические процессы, которые определяют инстинктивные поведенческие поступки людей, которые могут иметь положительную или отрицательную (агрессивную) направленность. Агрессивная склонность, внутренне присущая индивидам, и приводят к преступлениям. По мнению Фрейда «не возникает вопроса о полном избавлении от человеческих агрессивных импульсов: достаточно попытаться изменить их направление до той степени, что им не придется искать своего выражения в войне… Все что питает рост культуры, работает против войны». (цит. По С. Иншакова, с. 135).

3) Социологическая школа криминологии – более современное и наиболее устоявшееся и динамично развивающееся направление в учении о преступности. Она начала складываться еще в процессе анализа предшествующих школ, выдвигая концепции критического и позитивистского характера. Одним из инициаторов такого направления в криминологии считается Энрико Ферри (1856-1928 г.г.), профессор Римского университета, который свои основные взгляды о преступности и преступнике изложил в работе «Уголовная социология».

В изложении С.М. Иншакова «суть концепции Ферри заключается в рассмотрении преступления как продукта трех родов естественных факторов (антропологических, физических и социальных). Физические факторы (климат, погода, географические особенности) влияют на всех преступников почти одинаково; антропологические факторы преобладают в преступной деятельности преступников прирожденных, помешанных или по страсти; социальные же факторы влияют особенно заметно на случайных преступников и на преступников по привычке». При такой градации социальным факторам Ферри отводит приоритетную роль: «Рост и уменьшение преступности зависит главным образом от социальных факторов, т.е. факторов, которые легче других могут быть применены и исправлены по воле законодателя» (см.указ. книгу С. Иншакова, с. 63, в котором воспроизводятся эти положения из книги Ферри «Уголовная социология». М. 1908, с. 191-193).

В русле позитивистского подхода, в унисон Ферри развивал свои идеи о преступности другой итальянский ученый Р. Горофало (1852-1934 гг.).

У него оказался более выраженный социологический подход к преступности и преступнику и более широкий охват проблематики криминологии. Не спроста его считают автором «конструирования» науки криминологии с определением ее предмета. Это связано с выходом в 1887 году его монографии под названием – «Криминология» с подзаголовком «Природа преступности и теория наказания». Она состояла из трех глав: «Преступность», «Преступник», «Репрессия». Во втором издании «Криминологии» Горофало разработал рациональную систему наказания, которые должны применяться с учетом типологии преступников и того, что содеяно, а так же личностных характеристик. При этом он отстаивал принцип неопределенности или относительной определенности назначаемых наказаний. Вот как им выражена эта идея: «Необходимо разделить преступников на две большие категории: тех, которые никогда не должны бы входить в тюрьму, и тех, которые не должны бы были выходить из нее. Для случайных преступников тюрьма бесполезна, штраф или условное осуждение вполне достаточно. Для привычных преступников тюрьма недостаточна, если изъятие из общества не будет продолжаться неопределенное время, т.е. пока не будет доказательства действительного исправления» (цит. По книге С. Иншакова, стр. 80).

В концепциях Горофало ценно и то, что очень большое значение он придавал возложению обязанности возмещения вреда, причиненного преступлением, как одной из эффективных мер воздействия на преступников, реализация которой по не тяжким преступлениям могло бы считаться» настоящим эквивалентом наказания. Наконец, Горофало отстаивал необходимость смертной казни в отношении опасных преступников.

Надо иметь в виду, что положения концепции Горофало о неопределенных сроках наказания было раньше других подхвачено законодателями США, где одновременно начались крупные разработки проблем социологической школы криминологии.

Основные концепции социологической школы криминологии более полно и, мы бы сказали, беспристрастно изложены и оценены немецким ученым Гансом Иоханом Шнайдером в своей книге «Криминология» (см. М. Изд-во «Прогресс» 1994), ставшей популярной у нас не только в научных кругах, но и студенческих аудиториях. Мы вкратце упомянем о них.

Шнайдер делит эти концепции на две группы теорий: Уголовно-социологические и социально-психологические теории преступности. Остановимся на основных социологического толка концепциях.

Теория социальной дезорганизации, согласно которой корни преступности следует искать в расстроенной динамике жителей городских общин, в неустроенности жизни и деятельности определенного круга лиц, особенно в городских условиях… «по причине быстрой смены одного состава населения другим здесь не успевает складываться достаточно прочная социальная культура и не рождается общинное чувство.

В районах с повышенной преступностью неформальный контроль ослабляется анонимностью образа жизни и большим разнообразием противоречащих друг ругу ценностей и форм поведения» (стр. 272).

Теория аномии, основоположником которой считается Эмиль Дюркгейм (1858-1917), профессор Сорбонского университета Франции, продолжает развивать теорию социальной дезорганизации в масштабах общественного строя и государственного устройства страны. Аномия – это отсутствие солидарности и порядка в обществе, что является источником абсолютного большинства негативных общественных явлений, в том числе преступности. Наряду с экономическими и социальными факторами аномии Дюркгейм выделяет и физиологические. Но особо акцентирует внимание на то, что аномия, а вместе с нею и преступность возрастает в условиях экономического кризиса и социальных преобразований, когда «общество оказывается временно неспособным проявлять нужное воздействие на человека. Пока социальные силы, предоставленные сами себе, не придут в состояние равновесия, относительная ценность их не поддается учету и, следовательно, на некоторое время всякая регламентация оказывается несостоятельной. Никто не знает точно, что возможно и что не возможно, что справедливо и что не справедливо; нельзя указать границы между законными и чрезмерными требованиями и надеждами, а потому все считают себя вправе претендовать на все»… (цит. По книге С. Иншакова, с. 100-111).

Не правда ли, как в свое далекое время описал Дюркгейм дезорганизованное общество (аномию), которое очень похоже на наше сегодняшнее общество!?

Считается, что влияния Дюркгейма на развитие мировой криминологии очень огромны. Поэтому мы еще вернемся и к другим важным его положениям при изложении и другой темы, в частности, о причинах преступности.

Теория о множественности факторов характерна тем, что при объяснении причин преступности в ней принимается внимание влияние множества факторов: и экономических, и социальных, и антропологических-физиологических, и медицинских, и географических, и климатических даже космических. Советскими криминологами критиковалась эта «теория» в виду того, что в конгломерате «факторов» заслоняется главное – капиталистический способ производства и эксплуатация масс и иные противоречия, характерные для буржуазного строя.

Такой плюралистический (т.е. многофакторный подход) характерен для многих авторов зарубежной криминологии, поименно перечислять которых нет надобности. По мнению Шнайдера многофакторный подход господствовал в американской криминологии в период 1915-1950 годов (см. указ. Книгу, стр. 245).

Теория дифференцированной связи.

Считается, что эта теория основывается на концепции подражания, созданную французским ученым Г. Тардом (1843-1904). В своих работах «Законы подражания» и «Философия наказания» в отличие от биологизаторского подхода Ломброзо Тард объяснял привыкание к преступному поведению действием психологических механизмов обучения и подражания. Свое развитие этой теории получила в книге американского ученого Эйвина Сатерленда «Принципы криминологии».

По мнению американского криминолога В. Фокса, «теория дифференциальной связи считается первой частью социологической теории, в центре внимания которой стоит вопросы частоты, интенсивности и значимости социальных отношений, а не свойств и особенно личности или характеристики окружения». (см. его книгу «Введение в криминологию». М. «Прогресс», 1980, с. 105).

Основные положения указанной теории, по Сатерленду, сводятся к следующему (берем у В. Фокса):

«1. Процессы, ведущие к систематическому преступному поведению, по своей форме в основном совпадают с процессами, ведущими к законопослушному поведению.

2. Систематическое преступное поведение – это процесс связи с тем, кто совершает преступление, подобно тому, как систематическое законопослушное поведение – это процесс с теми, кто не нарушает законов.

3. Дифференцированная связь есть особый причинный процесс развития систематического преступного поведения

4. Возможность того, что индивид изберет систематическое преступное поведение, в общих чертах обуславливается с тем, насколько часты и непосредственны его контакты с моделями такого поведения.

5. Индивидуальные различия между людьми в плане личностных характеристик или особенностей социальных ситуаций обуславливает преступное поведение лишь в том смысле, что они влияют на характер дифференцированной связи или на чистоту и устойчивость контактов с моделями преступного поведения.

6. Конфликт культур – основная причина дифференцированной связи и, стало быть, основная причина преступного поведения.

7. Социальная дифференциация – Главная причина систематического преступного поведения. (см. указ книгу В. Фокса, с. 106-107).

Относительно самостоятельное место в развитии криминологии в мировой практике занимает социалистическая концепция, развитая в работах Маркса, Энгельса, Ленина, согласно которой природа преступности и ее причина увязываются с капиталистической эксплуатацией трудящихся, классовой борьбой и протестными выступлениями масс и индивидов.

В знаменитом «Капитале» и ряде других работ («Смертная казнь», «Население, преступность и пауперизм», «Святое семейство» и др.). К. Маркс показал источники преступности современного ему общества, коренящиеся в основных условиях, свойственных этому обществу в целом, выявлена зависимость динамики преступности от остроты противоречий в нем прямая и обратная связь процессов в обществе с порождаемой им же преступностью.

В работе Ф. Энгельса «Положение рабочего класса в Англии» раскрыты социальные корни преступности в условиях классово-антогонистического общества.

В.И. Ленин коренные социальные корни эксцессов, нарушений правил общежития и преступности видел в эксплуатации масс и в их нищете, с устранением которых они начнут «отмирать». Более близко к анализу преступности и мерам борьбы с нею В.И. Ленин подходит после октябрьской революции и завоевывания власти большевиками. Это уже начало периода, которому мы особо уделим внимание, имея в виду, что данная концепция получила широкое развитие в криминологии советского периода.

Интеракциониский подход в криминологии имеет сравнительно краткую историю, но получил широкое распространение в работах ученых – криминологов. Считается, что его начало было положено с выходом в свет в 1973 г. монографии Голландского ученого Г. Хофнагельс «Обратная сторона криминологии», в которой и выражена основная идея концепции – это «реакция на отклонение».

Более подробно концепция развита в работах социологов Г. Беккера, Д.Киткуса, К. Эриксона.

Суть концепции заключается в следующем.

Сторонники концепции используют термин «девиантное поведение», т.е. предосудительное с точки зрения общественной оценки. В поведении и поступках людей в обществе присутствует одновременно и «исправное» и «девиантное» поведение, оценки которых могут меняться в зависисмоости от социальных условий.

Если официально лицо, допускающее девиантное поведение, осуждается обществом, то становится девиантом (соответственно, преступником в уголовно правовой оценке), оярлыченным как таковое заклейменным. Все это охватывается понятием «Стигматизация» (от термина «стигма» - клеймо, ярлык). Классическим произведением интеракционизма принято считать работу Г. Беккера «Аутсайдеры. Исследование социальной девиантности» (1963 г.), в которой суть данной концепции передан следующим изречениям: «Если школьника считать плохим учеником, то он в конце концов им и станет, а если считать хорошим, то школьник станет хорошим учеником». (из кн. «Буржуазная криминология о причинах преступности» Реферативный сборник М. 1975, с. 31). То есть социальная среда вычленяет из своей среды заклейменных лиц, которые в силу этого становятся «аутсайдерами», т.е. отчужденными, которые вынуждены искать свою нишу среди себе подобных, прибегая к девиантному поведению нового уровня. Таким образом, они обретают криминальную субкультуру, становятся преступниками.

4) Школа новой социальной защиты, которая более современно трактует проблемы уголовной политики и криминологии, положения которой созвучны с концепциями, так называемой, «Клинической» криминологии… Исходными для этих направлений в криминологии являются институт уголовной ответственности, и способы реагирования на совершенные преступления и методы обращения с преступниками. Представители клинической криминологии, «клиницисты, отвергают идею уголовной ответственности как общественную форму воздаяния преступнику, достижения цели частного и общего предупреждения новых преступлений, считая, что преступления, совершаются не проявлением свободной воли, а часто импульсивно в силу отклонений в психике. Значит способы реагирования и методы обращения должны определяться не столько судьями, сколько психиатрами, экспертами. По мнению сторонника такой концепции, французского криминолога Жан Пинатель, клиническое воздействие должно строиться тремя методами – диагноз, прогноз, перевоспитание. В процессе диагностики необходимо установить преступный порыв лица, имея в виду, что преступная способность может быть высокой, средней и низкой. (цит. По кн. С. Иншакова. с. 141-142).

«Клиницисты» полагают, что в процессе «клинического» воздействия на преступников определяются причины становления лиц на путь преступления, как бы строя выход из «клиники» в социальную среду, анализируя атрибуты социальных условий.

Несколько иной подход у представителей школы новой социальной защиты, которые расценивают свою доктрину как гуманистическое направление в современной уголовной политике, как переворот сложившихся принципах и взглядах на категорию ответственности, переосмыслению ее.

Вся уголовная политика, в поддержку которой выступают сторонники социальной защиты, должна строиться на воспитании ответственности во всех сферах функционирования общества и жизнедеятельности индивидов, при том не только тех, кто совершает преступления, но тех кто правит обществом и отправляет правосудие, которые сами оказываются причастными в «доведении» девиантов до совершения преступления.

Основные идеи и положения указанной школы изложены в книге французского ученого Марка Анселя «Новая социальная защита (гуманистическое движение в уголовной политике) (см. М – 1970).

Виктимологическое направление в криминологии связано с оценкой роли жертв (потенциальных и реальных) преступлений в объяснении причины, условий и механизма проявления преступлений, с попыткой влияния таких лиц («виктимов») на феномен преступности в целом. Столь важные проблемы долгое время не находили отражение в предмете криминологии, вследствие чего является наиболее молодой отраслью криминологии.

Ее «официальное» становление принято связывать с выходом в свет в 1948 году монографии американского криминолога Ганса Фон Гентига «Преступность и его жертва», в которой было дано обоснование теоретической значимости и практической полезности виктимологии (учения о жертве).

Поскольку характеристике виктимологии будет посвящена самостоятельная тема, то нет необходимости касаться ее основных положений и концепций.

В представленном обзоре в основном вкратце охвачена лишь концептуально теоретическая проблематика в развитии криминологии в мировой практике. Выход криминологических выводов и рекомендаций в реальную практику борьбы с преступностью в определенной мере будет показан в темах по организации борьбы с преступностью и криминологической характеристики форм проявления преступности и отдельных видов преступлений.

В результате изучения материала данной главы обучающийся должен:

знать

• основные зарубежные криминологические теории и школы;
• основные криминологические теории возникновения и причин преступности;
• этапы развития криминологии в России;

уметь

• понимать и анализировать мировоззренческие, социально и личностно значимые криминологические проблемы;
• анализировать основные этапы и закономерности развития криминологических теорий и школ;
• ориентироваться в причинах преступности;

владеть навыками

• анализа идей мыслителей о преступности, ее причинах и условиях, личности преступника;
• обобщения и формулирования выводов по криминологическим темам, посвященным истории развития криминологии;
• выявления негативных явлений общества, детерминирующих преступность.

Зарубежные криминологические теории и школы

Потребность в осмыслении преступности наблюдалась во всех государствах мира на всем протяжении их становления и развития. Начиная с античных времен, существовали отрывочные, противоречивые, несистематизированные суждения о преступности, ее причинах, личности преступников; предлагались меры предупреждения преступности. Это было начало процесса развития криминологии, которая как наука сформировалась лишь в конце XIX столетия.

Среди античных мыслителей наибольший интерес представляют идеи Платона (428 или 427 до н.э. - 348 или 347 до н.э.) и Аристотеля (384 до н.э. - 322 до н.э.).

Основные идеи Платона:

• - среди мотивов преступлений превалируют стремление к наслаждениям, праздности, гнев, ревность, заблуждение и другие неведения;
• - наказание должно быть индивидуальным, т.е. соответствовать характеру совершения преступления и мотивам, побуждающим лицо к совершению преступления;
• - закон призван оказывать на человека предупредительное воздействие, и люди под воздействием закона и наказания должны становиться лучше.

Основные идеи Аристотеля:

• - люди воздерживаются от дурных поступков из страха наказания, предусмотренного законом. Закон и наказание имеют предупредительное значение;
• - преступник становится порочным только по своей воле;
• - в качестве причин преступлений также выступают внешние условия: беспорядки в государстве, нищета, слабость наказания, нарушение принципа неизбежности наказания, произвол судей.

Особый интерес представляют размышления о преступности Цицерона (106 до н.э. - 43 до н.э.), Лукреция (ок. 99 до н.э. - 55 до н.э.), Сенеки (4 до н.э. - 65 н.э.), Публия Сира (I в. до н.э.). В основном их высказывания относились к гражданам Рима и в значительно меньшей степени - к рабам. Преступность понималась как дурное поведение, причинами которого являлись корыстолюбие, гордость, честолюбие, злоба, гнев, зависть, а также бедность, отчаяние, бесправие, надежда на безнаказанность. Наказание, по мнению указанных авторов, должно было соответствовать причиненному вреду, субъективной стороне деяния и стремиться к исправлению виновного и безопасности общества.

После падения Римской империи и до конца XV в. взгляды большинства ученых формировались под влиянием церкви.

В идеологии преобладали религиозные воззрения, из которых следовало, что человеку все дано свыше. Преступления рассматривались как проявления «злого духа», козни «нечистой силы», вселившейся в человека. Данный период характеризуется упадком уголовно-правовой мысли.

Наибольший интерес представляют идеи канонистов - средневековых криминалистов, преследовавших сугубо практические цели. Они отрицали смертную казнь, полагали, что целью наказания является исправление осужденного, и основой наказания считали принцип виновности.

Исследования проблем преступности были возобновлены в эпоху Возрождения (XV-XVII вв.). Заслуживают внимания взгляды:

• - Томаса Мора (1478-1535), рассматривавшего идеи предупреждения преступлений, проявление снисходительности и человечности по отношению к преступникам;
• - Фрэнсиса Бэкона (1561-1626), анализировавшего проблему совершенствования законов и полагавшего, что целью всякого права является достижение максимума счастья для всех граждан; придававшего большое значение кодификации законов;
• - Гуго Греция (1583-1645), считавшего, что результаты деяния должны влиять на возмещение вреда, что цель наказания - исправление преступников, обеспечение безопасности общества и что при определении вида и размера наказания необходимо учитывать субъективную сторону деяния.

В эпоху Просвещения (XVIII в.) начинается развитие учений о преступлении и наказании. В этот период была сформулирована примитивнорационалистическая концепция причин преступности. Особое значение имели работы таких философовпросветителей, как Шарль Монтескье (1689-1755), Вольтер (1694-1778), Чезаре Бекка- риа (1738-1794). Эти ученые стремились определить понятие, сущность и причины преступности, основываясь на реальном, научном понимании природы и общества, рассматривали человека как разумное, свободное от каких-либо «таинственных сил» существо. В 1794 г.

Ч. Беккариа написал книгу «О преступлениях и наказаниях», которая стала первым специальным трудом в области изучения преступлений. Ему принадлежит идея предупреждения преступлений: «...Лучше предупредить преступление, чем наказывать за него».

Сущность преступности, ее причины и меры предупреждения также исследовали Джон Локк (1632-1704), Клод Гельвеций (1715-1771), Поль Гольбах (1723-1789), Дени Дидро (1713-1784) и другие философы.

Все эти события относятся к предыстории криминологии, а происхождение этой науки обычно датируется концом XVIII - началом XIX в., когда ученые, поддерживая идеи гуманизма, подвергли критике жестокость и неэффективность уголовного правосудия и существующей тюремной системы.

В истории развития криминологии выделяют три основных этапа:

• 1) классический (начало второй половины XVIII в. - конец XIX в.), основоположником которого является итальянец Ч. Беккариа;
• 2) позитивистский (с 90-х гг. XIX в. до конца 20-х гг. XX в.);
• 3) современный (с 30-х гг. XX в. по настоящее время).

Возникновение криминологии как самостоятельной науки было

обусловлено сформировавшимися потребностями общества в противодействии преступности. Первым научным криминологическим трудом стала монография итальянского ученого, прокурора кассационного суда, барона Р. Гарофало под названием «Криминология».

Первоначально термин «криминология» подразумевал исследование этиологии преступности, т.е. ее причин.

Особую роль в становлении криминологии сыграла классическая криминологическая школа, связанная с идеями просвещения (XVIII- XIX вв.). Идеи классической школы содействовали реформе уголовного законодательства, которое становилось все более гуманным, целесообразным и справедливым.

Представители классической криминологической школы (Ч. Беккариа, Д. Бентам, Л. Фейербах и другие) отвергали теологическое обоснование преступности и объясняли это явление с рациональной, научной точки зрения. Ученые считали, что преступление - следствие сознательного поведения человека. Каждый человек может выбирать: совершить преступление или нет, поскольку обладает свободной волей. Выбор предопределяется нравственными принципами конкретного человека. Наказание же не должно быть жестоким, но должно быть неотвратимым и справедливым.

Основные недостатки классической школы:

• 1) поверхностное исследование личности преступника;
• 2) непонимание причин преступности;
• 3) отсутствие системы предупреждения преступности, которая сводилась только к мерам воспитания и просвещения;
• 4) идеи ученых не подтверждались практикой.

Во второй половине XIX в. Огюст Конт (1798-1857) обосновал позитивистский подход в науке, в соответствии с которым преступное поведение объяснялось с помощью большого количества эмпирического материала, экспериментального знания. Главным в учении школы позитивистского направления было отрицание «свободы воли», присущей классической школе. Некоторые позитивисты выдвинули концепцию многопричинности преступлений. Под их влиянием были внедрены более мягкие наказания: штрафы, испытательный срок, условное наказание и др.

Наиболее яркими представителями данного подхода стали Чезаре Ломброзо (1835-1909), Энрико Ферри (1856-1929), Рафаэле Гарофало, Альфредо Ницефоро (1876-1960) и другие. На основе многолетних наблюдений за заключенными, отбывающими наказание в тюрьме, Ч. Ломброзо сделал вывод о наличии так называемых врожденных черт преступника на основании антропометрических измерений черепа, костей лица, скелета и изучения неврологических отклонений осужденных.

Современный этап развития криминологии характеризуется переосмыслением предыдущих накопленных знаний; продуктивными международными контактами криминологов в рамках конференций, симпозиумов по проблемам предупреждения преступности; проведением криминологических экспертиз законопроектов, а также криминологического мониторинга национального законодательства; формированием частных криминологических теорий, таких как региональная криминология, семейная криминология, криминология средств массовой коммуникации, криминология женской преступности, психиатрическая криминология и другие, о чем более подробно будет изложено в параграфе 2.3.

ЗАРУБЕЖНЫЕ КРИМИНОЛОГИЧЕСКИЕ ТЕОРИИ И ШКОЛЫ. РАЗВИТИЕ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ КРИМИНОЛОГИИ

Рождение криминологии как науки, обусловленное возросшими потребностями общества в противодействии преступности, связывается с выходом в 1885 г. книги итальянского ученого Р. Гарофало. Однако идеи о сущности преступности, ее причинах, предупреждении преступлений интересовали человеческое общество всегда, о чем свидетельствуют многочисленные высказывания по этим вопросам мыслителей древности (Платона, Аристотеля), эпох Возрождения (М. Лютера, Дж. Локка), Просвещения (Монтескье, Руссо и др.), становления и развития капитализма (Ч. Ломброзо, Кетле и др.).

Анализ многочисленных теорий и научных взглядов дает основания для выделения трех основных направлений (классического, антропологического и социологического), по которым исторически развивались криминологические идеи, позволившие в конечном счете сформировать криминологию как самостоятельную науку.

Классическое и антропологическое направления криминологических теорий

Представители классических криминологических школ (Беккариа, Бентам, Горвард, Лист, Фейербах и др.) уже в XVIII - XIX веках решительно отвергли теологическое понимание преступности как проявления сатанинского, дьявольского начала. По их мнению, преступление - следствие сознательного поведения человека, который, обладая полной свободой воли, осуществляет выбор варианта своих действий. Сам же этот выбор предопределен тем, насколько человек усвоил нравственные правила жизни.

Еще один постулат классиков состоял в оценке наказания за совершенное преступление как неотвратимого и справедливого ответа общества, не преследующего проявления жестокости, но направленного на устрашение, исправление и обезвреживание преступника.

Многие идеи "классиков" сохраняют определенное значение и в современном обществе. Так, испытание временем выдержали такие положения Беккариа, как необходимость соразмерности между преступлениями и наказаниями; преимущество предупреждения преступления перед наказанием и т.п.

В то же время представители классических теорий при переоценке возможностей уголовного наказания недостаточно внимания уделяли личности преступника, а также объективным социальным факторам, детерминирующим преступность, лишь к мерам воспитания и просвещения сводили предупреждение преступлений.

Серьезные пробелы классической школы дали определенный толчок к развитию антропологического направления криминологической теории, одним из первых представителей которого стал итальянский тюремный врач-психиатр Ч. Ломброзо.

Проведенные Ч. Ломброзо исследования личности, организма лиц, совершивших преступления, привели к формированию так называемой теории прирожденного преступника. Основные идеи этой теории сводились к следующим положениям: преступником, являющимся особым природным типом, не становятся, а рождаются; причина преступности заложена не в обществе, а в самом преступнике; для врожденного преступника характерны особые физиологические, психологические и даже анатомические свойства. Последние при этом различаются в зависимости от преступной направленности личности на совершение убийств, изнасилований, посягательств на собственность. Подобные взгляды приводили к выводам о необходимости внесудебных процедур выявления и изоляции прирожденных преступников.

Несмотря на научную несостоятельность данных положений, подтвержденную многочисленными исследованиями, вряд ли следует оценивать их только негативно. Ломброзо и его последователи впервые уделили особое внимание личности преступников, разработке антропологического метода их идентификации. Да и сама теория прирожденного преступника постепенно трансформировалась в биосоциальную, что наглядно проявилось в трудах последователей Ч. Ломброзо.

Так, достаточно широкое распространение получила теория клинической криминологии (опасного состояния личности), объясняющая преступность внутренне присущей отдельным индивидам склонностью к преступлениям. Такие склонности, по мнению французского ученого Пинателя, определяются с помощью особых тестов, а также анализа профессии, образа жизни, поведения личности. Коррекция поведения потенциальных или реальных преступников может, по мнению представителей данной школы, осуществляться с использованием электрошока, хирургии, стерилизации, кастрации, медикаментозного воздействия.

Представители теории конституционного предрасположения к преступлению (Кречмер, Шелдон, супруги Глюк и др.) связывали совершение преступлений с работой желез внутренней секреции, влияющей как на внешность (физическую конституцию), так и на психику человека.

В качестве мер борьбы с преступностью они предлагали, наряду с применением химических препаратов, помещение потенциальных преступников в специальные лагеря для привития умений и навыков общественно полезного поведения.

Близки к идеям Ломброзо оказались и концепции умственной отсталости преступников (Годдард), их наследственной предрасположенности (Кинберг, Лонге и др.). В основе этих концепций лежали исследования поведения нескольких поколений близких родственников; идентичных и неидентичных близнецов; влияния на поведение лишних мужских хромосом.

Однако все эти положения, не учитывающие социальных факторов преступности, не выдерживают критики последующих научных исследований, проведенных как генетиками, так и социологами, психологами, криминологами.

Вместе с тем вряд ли правильно абсолютное игнорирование биологических, а точнее биосоциальных концепций преступности. Многие из них дают интересный материал для современных криминологов, рассматривающих человека как единство биологического и социального, а формирование личности преступника - как результат влияния социальных факторов (причин поведения) на биологическую структуру, выступающую лишь определенной предпосылкой (условиями) последующего поведения.

§ 2. Социологическое направление криминологической теории

Почти одновременно с биологическим направлением возникла социологическая школа криминологии, основоположником которой является Кетле со своей теорией факторов.

Эта теория основана на обобщении результатов статистического анализа преступности, социальных характеристик личности преступника, других признаков преступлений. Ее основной постулат, сформулированный Кетле, заключается в том, что преступность, как продукт общества, подчиняется определенным статистически фиксируемым закономерностям, а ее изменение зависит от действия разнообразных факторов: социальных (безработица, уровень цен, обеспеченность жильем, войны, экономические кризисы, потребление алкоголя и т.п.); индивидуальных (пол, возраст, раса, психофизические аномалии); физических (географическая среда, климат, время года и т.п.).

Последователи Кетле расширили (до 170 - 200) число факторов, влияющих на преступность, включив урбанизацию, индустриализацию, массовую фрустрацию, этнопсихологическую несовместимость и многое другое.

Теория множественности факторов расширила и углубила представление о причинном комплексе преступности и тем самым обогатила криминологию. Ее недостаток в отсутствии четких представлений о степени значимости тех или иных факторов, критериях их отнесения к причинам или условиям преступности.

Основоположник теории социальной дезорганизации французский ученый Дюркгейм рассматривал преступность не только как закономерное социально обусловленное, но даже в известном смысле нормальное и полезное явление в обществе. В рамках этой теории разработано понятие аномии - безнормативности, т.е. состояния дезорганизации личности, ее конфликта с нормами поведения, что и приводит к совершению преступлений.

Известным развитием этих концепций является теория конфликта культур, исходящая из того, что преступное поведение является следствием конфликтов, определяемых различием мировоззрения, привычек, стереотипов поведения индивидов и социальных групп.

Теория стигматизации, основателем которой явился Танненбаум, предполагает, что человек часто становится преступником не потому, что он нарушает закон, а в силу процесса стигматизации - присвоения ему властями этого статуса, его своеобразного нравственно-правового "клеймения". В результате человек отторгается от общества, превращается в изгоя, для которого преступное поведение становится привычным.

Американский ученый Сатерленд в начале XX века разработал теорию дифференциальной ассоциации, в основе которой лежит положение о том, что преступность является результатом обучения личности противоправному поведению в социальных микрогруппах (в семье, на улице, в трудовых коллективах и т.п.).

Широким социологическим подходом отличаются виктимологические теории, дополняющие криминологическую проблематику учением о жертвах преступлений, поведение которых может стимулировать, провоцировать криминальную активность преступников, облегчать достижение преступных результатов. Эти идеи положены в основу разработки и использования в практике так называемой виктимологической профилактики преступлений.

Социологическое направление включает также теорию научно-технической революции как комплексной причины преступности; теорию уголовно-статистического регулирования уровня преступности; экономическую теорию роста преступности; теорию возможностей; демографическую теорию; теорию лишений и т.п.

Все рассмотренные выше социологические концепции, касающиеся причин преступности, вряд ли могут быть оценены однозначно - положительно либо отрицательно. Однако они по сравнению с антропологическими школами значительно глубже подходят к проблеме причин преступности. Исследования, проводимые в рамках социологической школы, охватывают широкий комплекс социальных отношений и дают весьма полезные для практического использования в деле борьбы с преступностью рекомендации. К таким положениям можно отнести предложение о необходимости целенаправленного воздействия на криминальные субкультуры и их носителей, являющегося важным условием коррекции взглядов, установок, поведения правонарушителей; об экономии репрессии, отказе от карательных мер стигматизации преступников; о воспрепятствовании обмену криминальным опытом; о снижении виктимности потенциальных жертв преступлений.

К недостаткам социологических концепций можно отнести эклектичность ряда положений, невыделение в системе криминологических факторов наиболее значимых детерминантов и т.п.

В целом же заслуги представителей социологического направления криминологических теорий бесспорны. Их труды явились крупным шагом вперед в познании преступности, ее особенностей, детерминантов и применяемых для борьбы с ней мер.

Развитие отечественной криминологии

Отечественная криминология в своем развитии не только воспринимала многие идеи представителей различных школ, но и внесла свой вклад в исследования проблем преступности.

Уже в XVIII веке известный общественный деятель России А.Н. Радищев предложил конструктивную методику статистического наблюдения преступности и ее причин. В начале XIX века глубокое исследование убийств и самоубийств на основе уголовной статистики провел К.Ф. Герман.

В тесной связи с уголовно-правовой проблематикой рассматривали преступность известные юристы И.Я. Фойницкий, Г.Н. Тарновский, Н.С. Таганцев и др. При этом подчеркивалось понимание преступности как социального явления, имеющего объективные причины.

Поддерживая в целом антропологическое направление причин преступности, Д.А. Дриль в то же время отмечал влияние на совершение преступлений наряду с особенностями психофизической природы человека и внешних воздействий на него.

И после 1917 г. в условиях советского государства М.Н. Гернет, А.А. Жижиленко, С.В. Познышев и др. продолжали разработку проблем уголовного права и криминологии. Причем до середины 30-х годов XX века эти исследования осуществлялись весьма активно, особенно в области анализа социальных, экономических факторов преступности, влияния на нее физической конституции личности, возрастных особенностей, здоровья, наследственности преступников.

Однако затем (с середины 30-х до начала 60-х годов) криминологические исследования в стране были свернуты. Возобладала политическая установка об отсутствии объективно присущих социалистическому обществу причин преступности, о ее искоренении преимущественно репрессивными мерами. В результате криминология как учебная дисциплина была изъята из программ подготовки юристов высшей квалификации.

Только в начале 60-х годов появились первые за многие годы публикации по проблемам криминологии. Особую роль при этом сыграли ученые-юристы И.И. Карпец, В.Н. Кудрявцев, А.А. Герцензон, А.Б. Сахаров, Б.С. Утевский, С.С. Остроумов, Н.Ф. Кузнецова и др. В 1963 г. был создан Всесоюзный институт по изучению причин и разработке мер предупреждения преступности (ныне - НИИ проблем укрепления законности и правопорядка при Генеральной прокуратуре Российской Федерации). С 1964 г. криминология снова стала преподаваться в юридических вузах страны, начали издаваться учебники и учебные пособия, проводиться глубокие научные исследования.

Современное развитие криминологии подтверждает, что преступность в любом обществе есть объективно существующее социально-правовое явление, что человеку присуще сложное сочетание биологических свойств, выступающих в качестве предпосылок развития личности, которая в конечном счете формируется под влиянием социальной среды.

Современная российская криминология активно развивается с учетом реалий общества, вносит весомый вклад в реализацию государственной политики борьбы с преступностью, предупреждения преступлений.