КРИМИНАЛИСТИКА

Р. А. ЧЕБОТАРЕВ, О. В. ЧЕЛЫШЕВА

ОБЪЕКТИВИЗАЦИЯ ДОКАЗЫВАНИЯ ПРИ ПРОИЗВОДСТВЕ СЛЕДСТВЕННЫХ
ОСМОТРОВ И ОБЫСКОВ ПРИ РАССЛЕДОВАНИИ УБИЙСТВ

Одним из важнейших следственных действий, направленных на объективную фиксацию обстановки места расследуемых событий, обнаружение, фиксацию и изъятие материальных следов преступления, является следственный осмотр, в частности такая его разновидность, как осмотр места происшествия.

Эффективность следственного осмотра во многом зависит от правильного понимания сущности и возможностей этого следственного действия. Наши исследования показали, что ошибки, допускаемые следователями в ходе осмотра различных объектов, существенно сказываются на устойчивости доказательственной базы. Большинство этих ошибок обусловливается неправильным пониманием сущности следственного осмотра. Примерно в 25% случаев следователи производят в процессе осмотра действия, выходящие за его пределы, что ставит под сомнение достоверность результатов всего следственного действия, а иногда и законность его производства.

При изучении протоколов осмотра места происшествия нами были выявлены некоторые типичные ошибки следователей, обусловленные таким выходом.

Ряд претензий и ходатайств со стороны защиты по поводу результатов осмотра связан с тем, что протоколы осмотра места происшествия содержат, кроме объективно зафиксированных обстоятельств, различные выводы и субъективное мнение самого следователя.

Так, при осмотре трупа на месте происшествия и фиксации полученной информации в протоколе следственного действия рекомендуется указывать: месторасположение трупа, общефизические признаки пострадавшего, признаки и состояние всех элементов внешности (сверху вниз), позу трупа, признаки одежды и обуви, трупные явления, следы и повреждения, обнаруженные на теле и одежде пострадавшего .

Согласно ст. 178 УПК РФ осмотр трупа должен производиться с участием судебно-медицинского эксперта, а при невозможности его участия - врача. Очевидно, что участие медика вызывается необходимостью выявления и описания тех обстоятельств, которые требуют использования специальных знаний в области судебной медицины. К таким обстоятельствам относятся трупные явления, повреждения на трупе и следы биологического происхождения. Большинство следователей возлагают на эксперта не только описание указанных обстоятельств, но и описание месторасположения трупа, его позы, одежды, находящихся при нем предметов. Поскольку сведения о данных обстоятельствах никак не входят в круг специальных медицинских знаний, это часто влечет серьезные ошибки. Так, в протоколах используются неправильные и неединообразные названия предметов одежды, которые в последующих документах (протоколах осмотров, заключениях эксперта и т. п.) называются по-другому. Некоторые судебные медики и следователи пытаются «на глаз» определить состав одежды, надетой на трупе, и заносят эти сведения в протокол осмотра. Естественно, что такие сведения в большинстве случаев оказываются ложными, а это, в свою очередь, дает основания сомневаться в достоверности иных данных, изложенных в том же документе.

В настоящее время в процессе осмотра места происшествия нередко возникает необходимость в описании

предметов, иных объектов, название и назначение которых не является очевидным. Большинство следователей избегают употребления в протоколах таких терминов, как «кровь», «золото» и т. п., зная, что до исследования нельзя сделать вывод о том, что обнаруженные объекты таковыми являются. Однако в отношении других объектов постоянно допускают аналогичные ошибки (17% изученных нами протоколов).

На наш взгляд, единственно правильным решением в тех случаях, когда следователь сталкивается с проблемой описания незнакомых объектов, будет отказ от использования обозначающих их терминов. Вместо этого можно использовать более широкие понятия, применение которых не вызывает сомнений, с подробным указанием тех признаков, которые устанавливаются путем непосредственного восприятия, исключают любую субъективность суждений. Если следователь совсем не представляет, что именно обнаружил в процессе осмотра, допустимо использовать наиболее широкое понятие «объект». Например, «…обнаружен объект в форме параллелепипеда размером 76 х 52 х 12 мм, из полимерного материала, черного цвета …».

Тем более в процессе осмотра места происшествия недопустимо фиксировать суждения по поводувремени и способа совершения преступления, действий преступника на месте происшествия, последствий преступления, наличия причинной связи между действиями преступника и наступившими последствиями, а также иных обстоятельств. Конечно, это не означает, что следователь вообще не может делать подобные выводы на основании информации, полученной в процессе осмотра. Однако такие суждения не должны быть преждевременными и влиять на объективность следственного действия, и кроме того, недопустимо их занесение в протокол.

Необходимо помнить, что при фиксации результатов осмотра места происшествия недопустимо делать какие-либо выводы и высказывать суждения об обстоятельствах происшествия. Встречаются случаи, когда следователь (иногда по совету специалиста) делает вывод о непригодности обнаруженных следов для идентификационного исследования (8% исследованных нами протоколов осмотра места происшествия) и на этом основании отказывается от их изъятия. Такой подход абсолютно недопустим. Во-первых, формулирование в процессе осмотра места происшествия выводов противоречит сущности и задачам данного следственного действия. Во-вторых, невозможность провести идентификационное исследование традиционным способом (например, по папиллярным узорам) не исключает использования следов для производства пороскопических (эджеоскопических) или биологических исследований. Кроме того, след может быть исследован на предмет механизма его образования, в том числе и в процессе ситуалогических экспертиз. Необходимость таких исследований не всегда очевидна уже во время осмотра места происшествия, поэтому отказ от изъятия следов представляется неоправданным. Как показал опрос следователей, в большинстве случаев (87%) специалисты-криминалисты применяют на месте происшествия, в том числе и по делам об убийствах, наиболее традиционный метод выявления следов рук — обработку поверхностей дактилоскопическими порошками. Такой метод фактически исключает дальнейшее проведение пороскопических или медико-биологических исследований, поэтому ряд объективных доказательств оказываются утраченными. Это происходит в связи с тем, что многие следователи не владеют достаточной информацией о современных возможностях судебных экспертиз, а некоторые специалисты, не желая выполнять дополнительную работу, умышленно вводят следователя в заблуждение относительно того, что пороскопические исследования являются исключительно сложными и дорогостоящими и не проводятся в государственных судебно-экспертных учреждениях.

места происшествия, требуя от специалиста-крими-налиста применения наименее повреждающих методов выявления и фиксации следов преступления. В частности, для выявления потожировых следов рук таковым является окуривание следов парами йода. Если следователь обоснованно полагает, что на определенных объектах могут находиться невидимые следы рук, то такие объекты следует изымать без обработки на месте происшествия. Это даст возможность в последующем выявить следы в лабораторных условиях и организовать производство судебных экспертиз в полном объеме.

При изучении протоколов осмотра места происшествия нами были выявлены случаи внесения в протокол суждений, носящих характер выводов, касающихся установления типа папиллярных узоров (5%). Например: «в выявленном следе пальца просматриваются папиллярные линии, образующие завитковый узор». Дело в том, что тип и вид папиллярного узора может быть установлен лишь в процессе экспертного исследования. Существуют так называемые ложные узоры, когда внешний вид внутреннего потока папиллярных линий не соответствует строению остальных потоков, в первую очередь количеству дельт. Встречаются ложно-петлевые, ложно-завитковые, ложно-дуговые узоры. Неправильный же вывод, сделанный в процессе осмотра места происшествия, может вызвать недоверие к доказательству, опорочить его.

Еще один недостаток, выявленный в процессе изучения протоколов осмотра места происшествия по делам об убийствах, связан с фиксацией месторасположения трупа и иных предметов. При фиксации месторасположения трупа измеряется расстояние от теменной части головы, от одной из пяток и, возможно, от других частей тела до постоянных, неподвижных ориентиров, находящихся на месте происшествия . Исследования показали, что в подавляющем большинстве случаев (практически 100%) следователи и криминалисты используют измерительные приборы, точность которых не подтверждается необходимыми документами. Погрешность таких приборов (линеек, рулеток и т. п.) достаточно высока, что совершенно недопустимо при расследовании таких тяжких преступлений, как убийства. Точная фиксация места расположения трупа и иных объектов в процессе осмотра места происшествия позволяет в последующем реконструировать обстановку происшествия, получить объективное подтверждение показаний участников процесса и предположений следователя в ходе таких следственных действий, как проверка показаний на месте, следственный эксперимент, ситуалогическая экспертиза.

Важно не только использовать сертифицированные измерительные приборы, но и правильно определять ориентиры, от которых производятся измерения. Необходимо, чтобы такие ориентиры не только были неподвижны, но и представляли собой точку (не линию, не окружность или иную фигуру), кроме того, данные объекты должны быть индивидуально определены путем указания их признаков. В частности, не следует использовать в качестве ориентиров деревья, если они не являются одиноко стоящими или не имеют индивидуализирующих признаков, временные конструкции, которые могут быть демонтированы, и т. п. Если требуемые ориентиры отсутствуют на месте происшествия, рекомендуется использовать искусственные ориентиры, так называемые «маячки», которые позволят максимально точно зафиксировать месторасположение следов и объектов, имеющих значение для дела. В качестве «маячков» следует использовать предметы (столбики, бутылки с записками и т. п.), которые не могут быть легко уничтожены случайными лицами.

Важнейшим средством обеспечения достоверности и допустимости доказательств является неукоснительное соблюдение требований уголовно-процес-суального закона. В частности, при осмотре места происшествия большое значение имеет не только правильное составление протокола следственного действия, но и процессуально грамотное изъятие, приобщение к материалам дела обнаруженных и изъятых объектов.

Так, неправильная упаковка объекта, не предотвращающая доступа к нему без нарушения целостности упаковки, довольно часто является поводом для сомнения в подлинности вещественного доказательства. Также недопустимы действия следователя, связанные с нарушением целостности упаковки вещественного доказательства, без их тщательной фиксации. Потребность осуществить какие-либо манипуляции с вещественными доказательствами может быть вызвана необходимостью просушить одежду с трупа и т. п. Если в процессе судебного разбирательства будет установлено, что следователем выполнялись такие действия без отражения их в материалах дела, это послужит основанием для признания доказательства недопустимым.

Одним из наиболее грубых нарушений, выявленных нами в процессе изучения следственной практики, приводящих к дезавуированию доказательств, является подмена осмотром места происшествия иных следственных действий. Чаще всего осмотром места происшествия подменяются такие следственные действия, как обыск, выемка, осмотр участков местности и помещений, не являющихся местом происшествия. Как показал анализ уголовных дел, следователи допускают такие нарушения примерно в 6% случаев. Интервьюирование сотрудников Следственного комитета Российской Федерации также показало, что нередко следователи идут на такие нарушения вполне сознательно в тех случаях, когда рассматриваемые следственные действия проводятся до возбуждения уголовного дела. Причем большинство опрошенных нами следователей (65%) не считают подобные нарушения грубыми. На наш взгляд, такое положение нельзя признать нормальным. В связи с этим следует особо остановиться на вопросе отграничения осмотра места происшествия от иных следственных действий, сходных с ним по некоторым признакам.

Одним из таких действий является осмотр участков местности или помещений, не являющихся местом происшествия, в том числе осмотр жилища. Место происшествия — это то место, где произошло расследуемое событие или обнаружены явные следы этого события. При расследовании убийств часто возникает необходимость осмотреть не только место обнаружения трупа, но и иные места, где могут находиться следы преступления, в том числе место жительства пострадавшего. Если уголовное дело об убийстве возбуждено в связи обнаружением трупа с признаками насильственной смерти или частей трупа, то решение о возбуждении уголовного дела, как правило, принимается немедленно. Последующие же следственные действия — обыски, осмотры, выемки производятся в порядке, предусмотренном законом. Иная ситуация складывается, если вначале основания для возбуждения уголовного дела отсутствуют, например обнаруженный труп не имеет признаков насильственной смерти либо труп вообще не обнаружен, а имеются данные о безвестном исчезновении человека. В этом случае, кроме осмотра места происшествия, возникает необходимость в осмотре иных объектов либо в производстве обысков (выемок). Именно в таких ситуациях следователи чаще всего и подменяют данные следственные действия осмотром места происшествия.

В ряде случаев такая подмена происходит по причине непонимания следователем тех критериев, по которым рассматриваемые следственные действия отличаются друг от друга.

Надо отметить, что определения понятия обыска, предлагаемые разными авторами, мало отличаются друг от друга. В подавляющем большинстве в определениях отмечается, что сущность обыска состоит в принудительном обследовании участков местности, помещений, транспортных средств, граждан или иных объектов. Кроме того, указывается на поисковый характер данного следственного действия, что целью его является обнаружение и изъятие (отыскание) различных объектов, имеющих отношение к расследуемому преступлению. Таким образом,

основными признаками обыска являются его принудительный характер и цель поиска различных объектов. Именно принудительный характер обусловливает особый порядок производства обыска, предусмотренный ст. 182 УПК РФ.

Некоторые авторы обоснованно отмечают сходство обыска с осмотром места происшествия. Так, О. Н. Коршунова указывает, что «обыск и осмотр объединяет то, что следователь в обоих случаях производит обследование объектов в целях поиска различных материальных источников криминалистически значимой информации» . Среди отличий данных следственных действий автор называет принудительный характер обыска и то, что это следственное действие не преследует в качестве основной цели выяснение обстоятельств преступления. По мнению автора, эта цель может присутствовать лишь как дополнительная к одной из перечисленных в законе .

В то же время, представляется, что данные отличия весьма относительны, поскольку осмотр так же не исключает принудительного характера его производства. Законодатель прямо предусмотрел в ч. 5 ст. 177 УПК РФ, что осмотр жилища, производится только с согласия проживающих в нем лиц или на основании судебного решения. Следовательно, при отсутствии согласия проживающих, но при наличии судебного решения осмотр может проводиться принудительно. На наш взгляд, следует уточнить, что и цели рассматриваемых следственных действий, как правило, совпадают. Следует признать не совсем верным утверждение, что обыск не преследует цели выяснения обстоятельств преступления. Как раз факт нахождения у определенного лица искомых объектов и является важнейшим обстоятельством, имеющим значение для дела. Следственный осмотр согласно ч. 1 ст. 176 УПК РФ так же в качестве одной из целей имеет выяснение обстоятельств, имеющих значение для уголовного дела.

Таким образом, указанных признаков, отличающих обыск от следственного осмотра, явно недостаточно. По нашему мнению, при разграничении данных следственных действий прежде всего необходимо обратить внимание на основание производства обыска. В качестве такового закон называет (ч. 1 ст. 182 УПК РФ) наличие достаточных данных полагать, что в каком-либо месте или у какого-либо лица могут находиться орудия преступления, предметы, документы и ценности, которые могут иметь значение для уголовного дела. То есть если при осмотре места происшествия следователь имеет информацию о том, что в данном месте произошло расследуемое событие или там уже обнаружены явные следы такого события, то при принятии решения об обыске следователь лишь полагает, что в соответствующем месте могут находиться искомые объекты. На наш взгляд, это обстоятельство заставило законодателя предусмотреть более сложную процедуру принятия решения о производстве обыска — вынесение мотивированного постановления, и именно потому, что необходимость обследования участка местности или помещения при обыске не столь очевидна, как при осмотре места происшествия.

Кроме того, при принятии решения об обыске следователь должен обладать информацией об искомых объектах. Причем с тактической точки зрения такая информация должна быть достаточно точной. В случае, если следователь не имеет достоверных конкретных данных об искомых объектах, обыск может оказаться безрезультатным, а его проведение привести к крайне отрицательным последствиям. Так, по уголовному делу об убийстве А. следователь установил, что обвиняемые (отец и сын), проживающие в частном домовладении, после лишения жизни пострадавшего похитили его одежду и головной убор. По мнению следователя, эти предметы могли быть спрятаны обвиняемыми на территории своего домовладения. С целью отыскания

указанных предметов решено было провести обыск в доме и на приусадебном участке, принадлежащих обвиняемым. По описанию свидетелей, с пострадавшего были сняты куртка и брюки темного цвета, а также меховая шапка. Более точные данные следователь не получил. В ходе обыска были обнаружены и изъяты три куртки, шесть брюк и две шапки, подходящие под описание, данное свидетелями. Как было установлено в ходе дальнейшего следствия, ни один из этих предметов не принадлежал убитому. Через некоторое время выяснилось, что искомые предметы были закопаны обвиняемыми в дальнем углу приусадебного участка и уже после производства обыска уничтожены заинтересованными лицами, а именно родственниками обвиняемых, проживающими в том же доме. Таким образом, были утрачены предметы, имеющие важнейшее доказательственное значение .

При принятии решения об осмотре места происшествия следователь обладает информацией лишь о явных следах. При расследовании убийств это, как правило, наличие трупа. Остальные следы, предметы, их значение для дела устанавливаются лишь в ходе самого следственного действия или даже после него, при экспертном исследовании найденных объектов или в ходе других следственных действий. Однако и степень точности сведений об искомых объектах не является абсолютным критерием разграничения осмотра места происшествия и обыска. В том случае, когда следователь имеет достоверную, полную информацию об искомых объектах, но при этом место, в котором они, вероятно, спрятаны не находится ни в чьем ведении, является общедоступным, принимается решение о производстве осмотра участка местности или помещения. При этом не выносится никакого постановления.

Таким образом, решая, какое именно следственное действие необходимо произвести, следователь должен принимать во внимание ряд критериев разграничения обыска и осмотра места происшествия:

1) принудительность процедуры обследования — обыск проводится только в помещениях и на участках местности, находящихся в чьем-либо ведении;
2) очевидность места поиска объектов, имеющих значение для уголовного дела, — при осмотре места происшествия уже обнаружены явные следы расследуемого события, при обыске следователь лишь полагает, что искомые объекты могут находиться в определенном месте;
3) точность сведений об искомых объекта — при осмотре места происшествия следователь еще не знает, какие следы и предметы он обнаружит, при обыске информация об объектах должна быть относительно точной.

Существенно отличается и фиксация результатов осмотра места происшествия и обыска. При осмотре подробнейшим образом фиксируется вся обстановка места происшествия, независимо от того, найдены ли там какие-либо следы. Согласно ч. 2 ст. 180 УПК РФ в протоколе осмотра описываются все действия следователя, а также все обнаруженное при осмотре. Закон не требует, чтобы при составлении протокола обыска были описаны все действия следователя. В соответствии с ч. 13 ст. 182 УПК РФ в протоколе должно быть указано, в каком месте и при каких обстоятельствах были обнаружены предметы, документы или ценности. Изучение протоколов обысков, проведенных при расследовании убийств, показало, что следователи в большинстве случаев ограничиваются перечислением обнаруженных и изъятых объектов и названием мест их обнаружения. В 23% случаев называется лишь часть помещения, где обнаружили искомый объект, например, «в коридоре…», «в ванной…» и т. п. В остальных случаях назывались предметы обихода, в которых (или за которыми, под которыми) обнаруживались изъятые предметы или документы. Если в ходе обыска ничего не изымалось, то следователи ограничиваются фразой «в ходе обыска ничего не обнаружено и не изъято».

Нам кажется, что следователи несколько упрощают подход к составлению протокола обыска. Несмотря на то что ст. 182 УПК РФ достаточно кратко регламентирует содержание протокола обыска, ст. 166 УПК РФ требует, чтобы в протоколе описывались процессуальные действия в том порядке, в котором они производились, выявленные при их производстве существенные для данного уголовного дела обстоятельства. В протоколе должны быть указаны также технические средства, примененные при производстве следственного действия, условия и порядок их использования, объекты, к которым эти средства были применены, и полученные результаты (чч. 4, 5 ст. 166 УПК РФ).

Большинство следователей (76%) считают, что в протоколе обыска не имеет смысла описывать действия следователя и обследованные объекты, однако нам представляется, что такое описание имеет большое значение для расследования. Если следователь укажет, какие именно объекты на месте обыска исследовались, какими способами, какие технические средства при этом использовались, иные лица (контролирующие расследование, суд, рассматривающий дело по существу) смогут оценить, насколько тщательно был проведен обыск. Даже в случае отрицательного результата можно сделать вывод о том, действительно ли искомых предметов не было в месте обыска, или следователь их не смог найти в силу поверхностности проведения следственного действия. Изучение подробного протокола обыска может помочь спланировать повторный обыск, решить вопрос о том, какие еще средства можно применить для отыскания искомых объектов. Если какие-либо объекты будут найдены при повторном обыске, можно будет установить, появились ли они в данном месте уже после первичного обыска, или их просто не смогли обнаружить в первый раз. Таким образом, составление протокола обыска в соответствии с требованиями ст. 166 УПК РФ будет способствовать более полному установлению отдельных обстоятельств происшествия, сделает доказательственную базу более надежной и объективной.

Учитывая изложенное, представляется возможным сформулировать следующие правила, обеспечивающие максимальную объективизацию доказывания по делам об убийствах при производстве следственных осмотров и обысков:

1) недопустимость фиксации в протоколе осмотра места происшествия выводов и субъективных суждений субъекта осмотра;
2) недопустимость передачи участникам осмотра места происшествия, в первую очередь специалистам, функций, не обусловленных их специальными знаниями;
3) использование широких понятий при описании объектов, название которых неизвестно;
4) максимально подробное описание в протоколе следственного действия признаков исследуемых объектов;
5) недопустимость отказа от изъятия следов по мотиву непригодности их для идентификации;
6) отказ от использования методов выявления, фиксации и изъятия объектов, частично уничтожающих или изменяющих отобразившиеся в них признаки, за исключением случаев, когда использование более щадящих методов невозможно;
7) использование измерительных приборов, точность которых удостоверена документально;
8) использование при измерении точечных неподвижных ориентиров, а при их отсутствии — искусственной системы ориентиров;
9) упаковка изъятых объектов, не допускающая несанкционированного доступа к ним без нарушения упаковки;
10) недопустимость подмены осмотром места происшествия иных следственных действий, в первую очередь обыска и осмотра объектов, не являющихся местом происшествия.

Право полицейских нанести визит компании в рамках обследования предусмотрено ст. 6 Федерального закона от 12 августа 1995 г. № 144-ФЗ " ". В соответствии с этой нормой, проверяющие могут проводить 15 оперативно-розыскных мероприятий, в том числе: обследование помещений, зданий, сооружений, участков местности и транспортных средств, исследование предметов и документов, получение компьютерной информации. С обыском придут только в рамках возбужденного уголовного дела ().

Полицейские должны подтвердить полномочия в обоих случаях

Проверить полномочия полицейских важно с той точки зрения, что часто обыск маскируют под обследование с целью раздобыть больше информации о правонарушениях компании путем расширения своих полномочий.И при обыске, и при проведении обследования проверяющие обязаны предъявить свои служебные удостоверения и документ, на основании которого они проводят мероприятие.

В распоряжении о проведении обследования представителю компании нужно обратить внимание на следующую информацию: основание для проведения мероприятия, наименование юрлица и адрес, по которому проводится обследование, ФИО и должности сотрудников (форма утверждена ). Копию распоряжения должны вручить под роспись уполномоченному представителю компании.

Обыск производится на основании постановления следователя (). До начала обыска полицейские обязаны предъявить постановление о производстве обыска. Или судебное решение, разрешающее его производство (). В нем указывается дата, номер уголовного дела, место проведения обыска и название организации. Все такие сведения должны быть указаны верно. Если, к примеру, в постановлении указан адрес (например, место его государственной регистрации), который отличается от фактического места, куда нагрянули полицейские, то обыск незаконный.

Распространяется ли на полицейские проверки трехлетний мораторий, предусмотренный для субъектов малого бизнеса? Обязаны ли полицейские предупреждать о своем визите заранее? Пользователи системы ГАРАНТ могут получить оперативную помощь экспертов по телефону, подключив продукт "Советы экспертов. Проверки, налоги, право" .

Таким образом, проверив такие документы, у компании должно быть четкое представление о том, какое мероприятие проводят полицейские – визуальный осмотр в рамках обследования или обыск в рамках возбужденного уголовного дела. От этого зависят дальнейшие действия проверяющих и представителей компании.

Если же посетители отказываются предоставить удостоверение, нужно незамедлительно звонить в службу "02" и сообщать о нарушении со стороны сотрудников полиции.

Когда компания вправе отказаться открывать двери, сейфы или замки

Как правило, цель полицейских – найти доказательства. Все важное и сокровенное у компаний обычно спрятано в сейфах и закрытых помещениях. Соответственно, цель проверяющих – получить доступ к информации. Если они это делают в рамках обыска, то сотрудники правоохранительных органов могут вскрывать запертые помещения, шкафы и сейфы. При этом не должно допускаться не вызываемое необходимостью повреждение имущества ().

Если же у полицейских в наличии распоряжение на проведение обследования, то ломать замки и двери они не вправе. Компания может отказаться открывать запертые на ключ помещения, шкафы, столы и т. д.. В такой ситуации конкретным сотрудникам можно отвечать, что у них на это нет должностных полномочий, ключей и т.п. Кто конкретно – зависит от того, что хотят открыть. Если секретаря просят открыть тумбочку главбуха, то логично, что у него нет соответствующих полномочий. Или, к примеру, бухгалтера-кассира просят предоставить ключи и открыть дверь на складе. Отсутствие возможности сделать это также объясняется тем, что должностные обязанности не предусматривают наличие у работников бухгалтерии ключей от складских помещений.

То есть на прямой конфликт не идти, но и доступ полицейским не предоставлять. Ответственность за это не предусмотрено. Если же проверяющие в рамках обследования начнут сами пытаться открыть замки, то они превысят свои должностные полномочия. В том числе, если не обеспечат присутствие двух понятых.

При обыске сотрудникам могут запретить общаться и передвигаться по офису, при обследовании – нет

Следователь вправе запретить лицам, присутствующим в месте, где производится обыск, покидать его, а также общаться друг с другом или иными лицами до окончания обыска (). В случае проведения обследования полицейские не вправе запрещать сотрудникам общаться, передвигаться по офису и даже покидать его. Если же такое случилось, то спокойно спросите у сотрудника, на основании какой нормы закона, вы не вправе передвигаться и общаться с коллегами. Возможно, это напомнит полицейским, что в рамках обследования у них таких полномочий нет. Тогда эти нарушения позже будут являться одним из оснований для признания контрольного мероприятия незаконным. Так как оно было проведено с нарушением законной процедуры.

Личный обыск и изъятие личных вещей

Изымать личные вещи и обыскивать в рамках проведения обследования полицейские не вправе. В рамках обыска они могут это сделать на основании . В соответствии с этой нормой, при задержании лица по подозрению в совершении преступления его личный обыск проводится без вынесения соответствующего постановления. То есть получается, что, к примеру, генерального директора или главбуха могут обыскать с целью найти у них ключи, флэшки, ноутбуки и т.п. Также полицейские часто пытаются открыть автомобили руководящих лиц. Но если они при личном обыске ключи не найдут, то вскрывать машину путем ее повреждения полицейские не вправе.

И при обыске, и при обследовании общаться с полицейским необязательно

Любой сотрудник компании, в которой проходит обследование или обыск, вправе отказаться отвечать на вопросы сотрудников правоохранительных органов. Ответственности за это не установлено. Но не стоит пользоваться этой ситуацией с целью разозлить полицейских. Безопаснее отвечать спокойно примерно так: "Отказываюсь отвечать на поставленные вопросы на основании ". Эта норма говорит о том, что любой гражданин имеет право не свидетельствовать против себя, против своего супруга и своих близких родственников.

Еще совет: компания вправе вести видео- и аудиозапись действий сотрудников правоохранительных органов. Но наличие видеонаблюдения в офисе лучше не афишировать, если это возможно. Так как практика показывает, что в последнее время первое, что изымают полицейские в рамках обыска – это видеосистемы. Так как им невыгодно, чтобы их незаконные или противоправные действия были зафиксированы.

К осмотру и обыску прибегают в процессе раскрытия преступлений. Эти следственные действия позволяют найти необходимые доказательства. В чем суть операций того и другого вида, и чем отличается осмотр от обыска? Об этом рассказывается ниже.

Определение

Осмотр – это мероприятие по сбору сведений, проводимое в ходе предварительного расследования.

Обыск – принудительная операция по обнаружению предметов, имеющих какое-либо отношение к разбираемому делу.

Сравнение

В обоих случаях действия способствуют установлению истины. А отличие осмотра от обыска заключается, прежде всего, в целях их проведения. Роль осмотра многогранна. Такое мероприятие направлено на получение информации о месте происшествия, обстановке, признаках совершенного преступления. При этом в процессе детального исследования могут выполняться какие-либо замеры, фотографирование. Иногда попутно производится изъятие некоторых предметов, но это не является главной задачей.

Обыск же подразумевает именно обнаружение объектов, интересующих следствие, а также их конфискацию. Целью в этом случае является, например, найти похищенные вещи, нечестно полученные драгоценности, спрятанные орудия преступления или важные документы. Кроме того, в ходе таких действий может производиться поиск определенных лиц, например скрывающихся нарушителей.

Осмотр обычно представляет собой исследование объектов, находящихся в свободном доступе. Такая операция в меньшей степени ущемляет чьи-либо интересы, поскольку она не носит принудительный характер. Исключением являются мероприятия подобного рода, производимые по принятому судебному решению. Как правило, они касаются вторжения в жилое пространство.

Между тем действия по обыску являются принудительной мерой. Здесь тщательное обследование помещений всевозможного типа может происходить вопреки воле владельцев, иногда нарушается целостность объектов (например, вскрывается обшивка дверей транспортного средства). Основанием для процедуры становится соответствующее постановление.

Рассматривая, в чем разница между осмотром и обыском, важно также упомянуть тот факт, что первая операция применима, когда не предполагается сокрытие следов расследуемого преступления. В случае же вероятности подобного имеются все основания для осуществления обыска.

Карагодин Валерий Николаевич, заслуженный юрист РФ, доктор юридических наук, профессор, заместитель директора Института повышения квалификации Следственного комитета Российской Федерации - директор Екатеринбургского филиала (Екатеринбург).

Статья посвящена теоретическим и практическим вопросам разграничения ряда следственных действий (осмотра, обыска, выемки). Основываясь на анализе судебной практики, автор предлагает внести изменения в Уголовно-процессуальный кодекс РФ.

Ключевые слова: осмотр, обыск, выемка, УПК РФ, судебный контроль.

Examination of the crime scene, search or seizure?

The article deals with theoretical and practical issues of differentiation of some investigative actions (examination, search, seizure). Based an analysis of court practice the author proposes to amend the Criminal Procedure Code of the Russian Federation.

Key words: examination, search, seizure, Criminal Procedure Code of the RF, judicial review.

До недавнего времени разграничение осмотра места происшествия, обыска и выемки имело лишь теоретическое и учебно-методическое значение. В судебно-следственной практике эта тема не вызывала интереса до тех пор, пока не появились проблемы в досудебном производстве. Различные субъекты правоотношений стали обращаться в суд в порядке ст. 125 УПК РФ с жалобами на действия следователя и требованиями признания осмотра места происшествия незаконным. Вследствие удовлетворения подобных обращений признается недопустимым доказательством протокол осмотра места происшествия.

Нужно отметить, что нередко конфликтные ситуации подобного рода возникают на стадии возбуждения уголовного дела при проверке информации о совершении коррупционных преступлений. В этих условиях решения суда о неправомерности осмотра места происшествия фактически лишают смысла дальнейшее производство.

В обоснование своих доводов заявители ссылаются на то, что в действительности проводился не осмотр места происшествия, а обыск или выемка, производство которых до возбуждения уголовного дела не допускается.

Судебная практика по разрешению таких жалоб неоднозначна, что в значительной степени обусловлено отсутствием в законе четких критериев разграничения рассматриваемых следственных действий. В частности, в ст. 176 УПК фактически нет определения осмотра места происшествия, сказано лишь, что он наряду с другими видами осмотра "производится в целях обнаружения следов преступления, выяснения других обстоятельств, имеющих значение для уголовного дела".

В анализируемой норме не названы какие-либо признаки осмотра места происшествия. Это позволяет весьма произвольно толковать сущность данного следственного действия, а соответственно, и его законность.

Например , следователь в рамках проверки сообщения о незаконном выделении земельного участка руководителю органа внутренних дел изучил реестр договоров на приобретение указанных объектов. Обратив внимание на то, что в реестре имеются сведения о приобретении земельных участков также руководителями иных правоохранительных органов, следователь письменно затребовал в администрации муниципального округа подлинники названных договоров. Получив отказ в предоставлении документов, следователь провел осмотр места происшествия - служебного кабинета председателя комитета по управлению имуществом. В ходе производства следственного действия были обнаружены и изъяты искомые документы.

Председатель комитета по управлению имуществом обратился в суд с жалобой на действия следователя.

В судебном заседании заявитель и его адвокат пояснили, что осмотренный кабинет, по их мнению, не может рассматриваться в качестве места происшествия, поскольку изъятые договоры не заключались в его пределах, а были доставлены туда из архива администрации муниципального округа.

Суд согласился с доводами заявителя, посчитав, что осмотр производился без сообщения о преступлении, в кабинете, не являвшемся местом происшествия, документы изъяты при отсутствии информации об их незаконности, осмотр не был вызван необходимостью неотложного исследования кабинета и изъятия документов. В связи с этим суд пришел к выводу, что следователь действовал в нарушение ч. 1 ст. 144, ч. 2 ст. 176, ст. 177 УПК, а потому эти действия признаются незаконными и необоснованными <1>.

<1> Решение Березовского городского суда Свердловской области от 15 марта 2010 г. по жалобе председателя комитета по управлению имуществом Березовского городского округа.

Не касаясь процедуры принятия приведенного решения, попытаемся проанализировать его в плоскости рассматриваемой проблемы.

Прежде всего вызывает сомнение указание на отсутствие сообщения о преступлении. В описательной части решения указано, что проверка проводилась по заявлению конкретного гражданина.

Что касается оснований производства осмотра, то они упоминаются лишь в наименовании ст. 176 УПК. В диспозиции ч. 1 этой статьи основания не обозначаются, говорится о целях осмотра. В теории уголовного процесса высказано мнение, что любое следственное действие должно иметь фактические и юридические основания <2>.

<2> Семенцов В.А. Следственные действия в досудебном производстве (общие положения теории и практики). Екатеринбург, 2006. С. 137 - 150.

К первым относятся любые сведения, полученные в ходе уголовного судопроизводства. Из смысла ч. 1 ст. 176 УПК можно сделать вывод, что основаниями осмотра места происшествия выступают данные, позволяющие предполагать, что в ходе этого следственного действия могут быть обнаружены следы преступления или выяснены иные обстоятельства, имеющие значение для уголовного дела. Цель в психологии понимается как мысленный образ желаемого результата, который далеко не всегда совпадает с реальными достижениями <3>. Следовательно, фактическими основаниями осмотра места происшествия будут сведения, не только прямо указывающие на то, что в конкретном месте имеются следы преступления, но и позволяющие предполагать, что они могут там находиться. Согласимся с авторами, считающими, что к фактическим основаниям осмотра относятся как доказательства, так и оперативно-розыскные данные <4>. Думается, к основаниям осмотра места происшествия могут быть отнесены и другие сведения, в частности полученные при производстве проверочных действий. В анализируемом примере, как явствует из приведенного решения, такие данные могли содержаться в изученном следователем реестре. Вполне логично предположить, что нарушения допускались и при передаче земельных участков руководителям других правоохранительных органов.

<3> Леонтьев А.Н. Деятельность. Сознание. Личность. М., 1975. С. 103.

КонсультантПлюс: примечание.

<4> Кальницкий В.В. Осмотр. Освидетельствование. Следственный эксперимент // Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации / Науч. ред. В.Т. Томин, М.П. Поляков. 3-е изд., перераб. и доп. М., 2010. С. 490.

Предположения следователя в известной степени подтверждались и тем, что изъятые договоры по неустановленным причинам были изъяты из архива и находились у председателя комитета по управлению имуществом.

Содержание указанной в ч. 1 ст. 176 УПК цели обнаружения следов преступления в теории и судебной практике определяется по-разному. В теории криминалистики с давних пор под такими следами понимаются любые идеальные и материальные отражения преступных действий <5>. С этих позиций договор, составленный с нарушением требований закона, может рассматриваться в качестве носителя следов преступления.

<5> Турчин Д.А. Теоретические учения о следах в криминалистике. Владивосток, 1983. С. 83 - 86.

Однако отдельные авторы полагают, что подобное толкование следов преступления неприменимо к проведению осмотра места происшествия в целях изъятия предметов и документов, поскольку для этого должен проводиться обыск или выемка <6>. Подобный подход вызывает возражения. Сущность понятия не может устанавливаться на основе неоднозначного толкования используемых признаков. Недопустимо в одном случае рассматривать подложные документы как следы преступления, а в другом - не считать их таковыми. Следуя же логике авторов приведенного суждения, осматривать, т.е. визуально исследовать документ с целью обнаружения следов преступления, в принципе можно, но не в рамках осмотра места происшествия. Такая трактовка не способствует формированию единого подхода к оценке законности и обоснованности осмотра места происшествия. Например , суд в рассмотренном примере исходил из аналогичных представлений о целях и содержании осмотра места происшествия.

КонсультантПлюс: примечание.

Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации (под ред. В.И. Радченко, В.Т. Томина, М.П. Полякова) включен в информационный банк согласно публикации - Юрайт-Издат, 2006 (2-е издание, переработанное и дополненное).

<6> Кальницкий В.В. Указ. соч. С. 430.

Однако имеются примеры иных позиций при разрешении подобных жалоб. Так, следователи при проверке сообщения о невыплате заработной платы дважды проводили осмотры места происшествия, в ходе которых изъяли документы бухгалтерского учета, системный блок компьютера бухгалтерии, печать учреждения, крупную сумму наличных денежных средств, обнаруженных в одном из служебных кабинетов. Руководитель проверяемого учреждения обратился в суд с жалобой на действия следователей, полагая, что ими производились обыски, а не осмотр места происшествия. Суд отказал в удовлетворении жалобы, признав действия следователей законными. В то же время суд обязал органы расследования в кратчайшие сроки решить судьбу изъятых объектов: либо приобщить их к делу в качестве вещественных доказательств, либо вернуть владельцу <7>.

<7> Решение Нижневартовского городского суда Ханты-Мансийского автономного округа от 3 июня 2011 г.

Кроме обнаружения следов преступления в ч. 1 ст. 176 УПК в качестве цели называется "выявление других обстоятельств, имеющих значение для уголовного дела". Таким образом, законодатель допускает противоречие, указывая в качестве основной цели осмотра обнаружение следов преступления, а в качестве факультативной - обстоятельств.

Представляется, что конечная цель осмотра места происшествия - установление обстоятельств происходившего в исследуемых условиях события, его характера (преступного или некриминального) и участников. Достижение этой цели возможно посредством решения промежуточных целей (задач): определения по следам, отобразившимся в объективной обстановке, отдельных обстоятельств события.

Обнаружение следов преступления - одна из важнейших, но не единственная из промежуточных задач осмотра места происшествия. Задача осмотра места происшествия, как и любого другого следственного действия, состоит в обнаружении и фиксации следов события, которое имело место в реальной действительности, независимо от того, носило оно преступный или некриминальный характер.

Вместе с тем нельзя отрицать, что сходные цели могут ставиться и при проведении иных следственных действий, которые по содержанию разительно отличаются от осмотра места происшествия. Допустим, допрос очевидцев также проводится для установления обстоятельств, характера и участников события. Однако его содержание составляют операции по получению и фиксации показаний. Содержание же осмотра - непосредственное исследование обстановки места происшествия с помощью методов чувственно-рационального познания. Место происшествия в криминалистике традиционно понимается как участок местности, помещение, в которых имеются следы преступления <8>. Оно не всегда совпадает с местом совершения преступления. Например , убийства, сопряженные с сокрытием трупа, нередко совершаются в помещениях, а тело жертвы скрывается на участках местности, в водоемах и т.п. Территория, на которой обнаруживается труп или его части, несомненно, признается местом происшествия, но не всегда совпадает с местом совершения убийства.

<8> Якимов И.Н. Осмотр места происшествия // Криминалистика: Учеб. для вузов: В 2 ч. / Под ред. А.Н. Винберга, С.П. Митричева. М., 1950. Ч. 2. С. 208.

В следственной практике при проведении значительного числа осмотров мест происшествия не обнаруживаются следы преступления. Они не выявляются в основном по причинам объективного характера, поскольку никакого преступления в данном случае не совершалось. Такие ситуации довольно часто встречаются при проведении осмотра места обнаружения трупа без признаков насильственной смерти.

Учитывая это обстоятельство, а также приведенные доводы, предлагаем внести в уголовно-процессуальный закон статью, закрепляющую основные признаки и понятие осмотра места происшествия. Часть первую статьи сформулировать следующим образом: "Осмотр места происшествия представляет собой следственное действие, заключающееся в непосредственном обследовании и фиксации обстановки места происшествия с целью установления обстоятельств, характера и участников расследуемого события". Во второй части установить: "Основаниями осмотра места происшествия являются данные, позволяющие предполагать, что на участке местности, в помещении, средствах транспорта могут находиться следы расследуемого события". В третьей части сохранить прежнюю формулировку разрешения на производство осмотра места происшествия до возбуждения уголовного дела.

Для более четкого разграничения осмотра места происшествия и обыска нужно внести дополнения в ст. 182 УПК РФ: в части первой сформулировать определение обыска как следственного действия, заключающегося в принудительном обследовании помещений, участков местности, средств транспорта, одежды физических лиц и находящихся при них объектов с целью изъятия орудий и средств совершения преступления, предметов, документов и ценностей, которые могут иметь значение для уголовного дела. Все остальные части статьи не требуют изменения.

В то же время представляется, что принятие этих предложений не решит проблемы получения следствием необходимых предметов и документов в конфликтных ситуациях, возникающих на стадии возбуждения уголовного дела. Как известно, закон не позволяет проводить на этой стадии обыски и выемки. По смыслу ч. 4 ст. 21 УПК РФ следователь имеет право направлять требования и запросы, которые обязательны для исполнения должностными лицами, учреждениями, предприятиями и гражданами. Однако это предписание закона нередко не исполняется, особенно при проверке сообщений о коррупционных, налоговых и некоторых других видах преступлений. В подобных ситуациях следователи для преодоления оказываемого противодействия вынуждены проводить осмотр места происшествия.

В связи с этим интересны предложения о закреплении в законе таких процессуальных действий, как истребование и предоставление, с регламентацией процедуры их проведения. В то же время ряд авторов полагают, что эти проверочные действия заключаются в добровольной передаче требуемых следователем объектов <9>. В этом случае у следствия не возникает полномочий, позволяющих преодолевать противодействие лиц, препятствующих доступу к необходимым предметам и документам. Для восполнения этого пробела предлагается обеспечить истребование и получение письменных документов мерами процессуального принуждения <10>. В таком случае возникает вопрос: чем эти действия будут отличаться от выемки? С позиций соблюдения принципов экономичности целесообразнее законодательно разрешить производство в случаях, не терпящих отлагательства, выемки на стадии возбуждения уголовного дела.

При подготовке настоящей статьи мы не ставили цель однозначно решить перечисленные проблемы. Основная задача публикации - привлечение внимания ученых, судей, прокуроров к сложным вопросам правоприменительной практики. Возможно, что при обсуждении будут найдены оптимальные средства решения вопросов, возникающих в правоприменительной практике.

<9> Семенцов В.А. Указ. соч. С. 97 - 98.
<10> Игнатьев Д.Б. Документы как доказательства по делам о налоговых преступлениях. М., 2001. С. 21 - 22.

Bibliography

Ignat"ev D.B. Dokumenty kak dokazatel"stva po delam o nalogovyx prestupleniyax. M., 2001.

Kal"nickij V.V. Osmotr. Osvidetel"stvovanie. Sledstvennyj ehksperiment // Kommentarij k Ugolovno-processual"nomu kodeksu Rossijskoj Federacii / Nauch. red. V.T. Tomin, M.P. Polyakov. 3-e izd., pererab. i dop. M., 2010.

Leont"ev A.N. Deyatel"nost". Soznanie. Lichnost". M., 1975.

Semencov V.A. Sledstvennye dejstviya v dosudebnom proizvodstve (obshhie polozheniya teorii i praktiki). Ekaterinburg, 2006.

Turchin D.A. Teoreticheskie ucheniya o sledax v kriminalistike. Vladivostok, 1983.

Yakimov I.N. Osmotr mesta proisshestviya // Kriminalistika: Ucheb. dlya vuzov: V 2 ch. / Pod red. A.N. Vinberga, S.P. Mitricheva. M., 1950. Ch. 2.

Если во время осмотра места происшествия будут допущены нарушения, протокол осмотра места происшествия станет недопустимым доказательством.

Внимание! Вы находитесь на профессиональном сайте для участников уголовного процесса. Для чтения статьи может потребоваться регистрация.

Осмотр места происшествия

Осмотр места происшествия — одно из самых распространенных следственных действий. Сущность осмотра в том, что следователь или дознаватель визуально наблюдает материальные объекты, имеющие значение для дела, а затем фиксирует их признаки, описывая в протоколе и применяя технические средства.

Наименование следственного действия свидетельствует о том, что в ходе его производства применяется преимущественно метод визуального наблюдения, то есть исследование объекта при помощи органа зрения с фиксацией указанного в статике, а также с помощью фототехники, чертежей и рисунков. Протокол осмотра должен отражать именно результат наблюдения субъекта, его проводящего. Несмотря на это, распространены ситуации, когда во время осмотра места происшествия следователь задает вопросы присутствующим лицам (потерпевшим, свидетелям) и заносит в протокол информацию, которую они сообщили.

Полезные документы

• Копия постановления суда о штрафе за игнорирование адвокатского запроса
• Ходатайство об ознакомлении с материалами уголовного дела
• Ходатайство о возмещении расходов на оплату услуг представителя потерпевшего

Смешивать отдельные следственные действия нельзя

В таких случаях следователь нарушает не только порядок производства осмотра места происшествия, но и порядок получения сведений об обстоятельствах дела от потерпевших (свидетелей). Его действия вопреки требованиям ч. 4 ст. 177 направлены на фиксацию информации, полученной от третьего лица, а не наблюдаемой самостоятельно. В то же время единственный способ получения сведений от потерпевшего — это его допрос, в том числе его разновидности — проверка показаний на месте, очная ставка и т. д. (ст.ст. 78, 187-190 УПК РФ).

УПК закрепляет исчерпывающий перечень следственных действий, а также требования к их процессуальной форме (порядку проведения, способу фиксации и т. д.). При этом закон не разрешает смешивать следственные действия — проводить одно в рамках другого. Поскольку допрос поименован в УПК РФ как самостоятельное следственное действие, проводить его в рамках осмотра места происшествия незаконно. Если же протокол осмотра места происшествия содержит информацию, полученную от третьих лиц, не проводящих осмотр, он является недопустимым доказательством.

Из практики. Как следует из протокола осмотра места происшествия по делу в отношении Х., «в ходе осмотра свидетель В. указала на место, где был обнаружен труп — на кровати в комнате № 2».

В этом случае следователь в рамках осмотра фактически провел проверку показаний на месте (самостоятельное следственное действие) с участием свидетеля В., что незаконно. Проверка показаний на месте — рассказ лица об обстоятельствах на месте, интересующих следствие, имеет другие цели: проверить ранее данные показания. Осмотр места происшествия — это первоначальное следственное действие, которое позволяет получить первичную информацию об обстоятельствах дела. Кроме того, при проверке показаний источником информации является тот субъект, чьи показания проверяются, а при осмотре места происшествия — это объекты материального мира, воспринимаемые органами чувств следователя. Другими словами, указанные следственные действия имеют разную природу и не могут быть подменены одно другим.

Самое распространенное нарушение при производстве осмотра места происшествия — подмена его обыском в жилище.

Как вести осмотр места происшествия

Осмотр предполагает, что следователь непосредственно воспринимает и фиксирует внешние признаки объектов, к которым есть свободный доступ, исключающий необходимость проведения принудительных поисковых мероприятий (вскрытие помещений, хранилищ, поиск внутри предметов мебели). Кроме того, цель осмотра места происшествия — детально исследовать и зафиксировать обстановку и обнаружить очевидные следы преступления, для фиксации которых не требуется принудительный поиск.

Если у следователя есть основания полагать, что в каком-либо месте или у какого-либо лица могут находиться орудия, оборудование или иные средства совершения преступления, предметы, документы и ценности, которые могут иметь значение для дела, нужен обыск, то есть принудительный поиск указанных предметов.

Обыск

Обыск в жилище возможен только на основании судебного решения (ч. 3 ст. 165 УПК РФ). Если следователь проводит его без постановления суда, даже с согласия проживающих в жилище лиц, обыск незаконен. Это и отличает обыск в жилище от его осмотра, который может проводиться с согласия проживающих в нем лиц без решения суда.

Когда во время осмотра места происшествия следователь открывает шкафы, выдвигает ящики, вскрывает помещение и т. д., чтобы обнаружить предметы, имеющие значение для дела, фактически он производит обыск. Такие действия следователя незаконны. В этом случае лицо, в чьем жилище производится обыск, лишается важнейшей процессуальной гарантии, предусмотренной для этого следственного действия — проверки судом достаточности оснований для производства следственного действия, ограничивающего право на неприкосновенность жилища.

Из практики. В доме подозреваемого Х. был проведен осмотр места происшествия, в ходе которого изъяты средства совершения преступлений (шапочки, нож, охотничьи патроны, два сифоновых баллончика, струна с шайбами). При этом в протоколе осмотра места происшествия указано: «в правом верхнем ящике комода обнаружены шапочки, нож, струна с шайбами, две веревки телесного цвета, коричневый порошок, имеющий запах пороха. При открытии следующего ящика обнаружены: охотничьи патроны, два сифоновых баллончика, связка ключей, две сим-карты, флэш-карты, нож-бабочка с рукояткой красного цвета».

В данном случае следователь фактически провел обыск в жилище подозреваемого, поскольку из протокола следует, что изъятые предметы не были расположены на открытых для наблюдения местах. Чтобы их обнаружить, он проводил принудительные поисковые мероприятия, а не фиксировал общую обстановку совершения преступления. Получается, следователь подменил следственное действие, требующее больших гарантий прав личности, следственным действием, не содержащим таких гарантий.

При таких обстоятельствах протокол осмотра места происшествия является недопустимым доказательством. Также недопустимыми доказательствами будут все предметы, изъятые в ходе этого следственного действия и приобщенные к материалам дела в качестве вещественных доказательств.