Фото: pravdoryb.info

Очередная инициатива по регулированию вопросов самообороны поступила в Госдуму. Депутат Журавлев А.А. внёс 11 ноября законопроект «О самообороне в Российской Федерации» . Теперь можно ждать баталий по одному из самых наболевших вопросов.

С чего сыр-бор

Давайте начнём с понимания базовых причин. Почему все правоохранительные органы так неохотно применяют уже существующие и действующие положения о самообороне? И противятся введению новых? Очень просто: потому что преступления такого рода обычно совершаются без свидетелей, а после уже почти невозможно установить, что происходило на самом деле. Пострадавший будет говорить одно, обвиняемый – другое, юридически они оба – заинтересованные лица. Кому из них надо будет поверить в ущерб другому?

И это ещё в случае, если пострадавший выжил. А если имело место убийство, то вообще показания даёт только одна «сторона» – и это, как вы понимаете, сторона, совершившая убийство.

Достоверно установить, что именно происходило в момент совершения преступления, почти всегда невозможно. А дело-то висит: побои, тяжкие телесные, а то и вообще – труп. Раскрывать надо. Поэтому следствие часто «срезает углы» и либо предъявляет нанесение телесных или убийство в чистом виде, либо – превышение пределов необходимой обороны.

И не спешите негодовать! Очень часто пределы необходимой самообороны действительно превышаются. Ведь как поступают критики? Показывают один одиозный случай: например, дело против человека, защитившего семью от трёх бандитов-рецидивистов , а потом начинают показывать статистику осуждений по статье 37 УК РФ – превышение пределов необходимой обороны. И люди почему-то думают, что там все случаи точно такие же.

А как зачастую бывает в жизни? Сидели двое, выпивали. Один стукнул по столу, второй схватился за нож – что здесь нового? Зарезал первого, вложил ему нож в руку и говорит: «Это он на меня напал – я защищался».

Критики нынешнего положения дел говорят о беззащитности гражданина перед преступниками, но давайте будем честны: в России (да и во всём мире) огромный завал бытовых преступлений. С ними и так непросто разобраться по справедливости и закону, а если ещё и новые дырки в Уголовном кодексе наделать, то преступлений меньше не станет, а вот совершившие преступления будут чаще уходить от закона.

Такой вот банальный и очень жизненный мотив у правоохранителей. Они ежедневно в таких делах копаются. Им и так поперёк горла гопники, бандиты да пьяницы, которые все до единого «не виноват я, начальник». В нашем, так называемом, «полицейском государстве» отнюдь не так просто привлечь к ответственности преступника, как принято думать. А будет ещё сложнее. Вот поэтому полиция со следователями и прокуратурой и против таких нововведений.

Иное время

Но мотивы правоохранителей эгоистичны. Им хочется, как проще. Понять их можно, но их «простота» осуществляется за счёт ущемления прав граждан, вообще-то. Первая часть написана не для того, чтобы оправдать нынешнее положение дел, а для того, чтобы показать, что у них ЕСТЬ причина так поступать. А ещё для того, чтобы читатель задумался: у нововведений будут последствия . И вы, рядовой гражданин, читающий эти строки, возможно, после изменения законов, не разгоните бейсбольной битой гопников во дворе, а получите этой битой по затылку от случайного знакомого или соседа. А он потом ещё и окажется невиновным.

Но вторая правда в том, что законы и практика их применения достались нам с советских времён, когда такого разгула преступности и близко не было, когда милиция неплохо прижимала бандитов, а уличная шпана дралась «до первой крови», а не до первых трупов.

Сегодня гражданину приходится сталкиваться с большим количеством угроз, полиция не в состоянии обеспечить полный порядок, и граждане взывают к обеспечению гарантированного им по закону права на самостоятельную оборону. Тоже очень резонная и жизненная мотивация. Правда, тоже стоит понимать, что и самые лучшие в мире законы не гарантируют того, что вы действительно не превысите пределы необходимой обороны. Хорошо ли вы их вообще знаете – эти пределы? Что дозволено законом, а что – нет? И хорошо ли себя контролируете, чтобы за рамки, отведённые законом не выйти?

И вообще: всё ли тут сводится к закону? В конце концов, право на самооборону есть и сейчас. Кстати, людей не только регулярно сажают за превышение пределов обороны, но и отпускаю за то, что они действовали в этих пределах. Где гарантии, что новый закон будет лучше? И в нём ли дело или проблема в предвзятости следователей и судов?

Новый законопроект

Скажем честно, идея скверная на наш взгляд. Для права это ужасная практика – дербанить нормальный, работающий кодекс на отдельные законы. Что за странная манера – закон «О самообороне»? А давайте примем закон «О бандитизме», «Об угоне частного транспорта», давайте весь УК разнесём на тысячу закончиков? Потом в каждый из них начнём вносить отдельные поправки, и уголовное право в нашей стране превратится в такой винегрет, что заранее страшно.

Данная тема – это компетенция Уголовного кодекса. Именно там, в Уголовном кодексе, эти статьи пребывают во всех развитых странах. Потому что там им самое место. Так почему же депутат Журавлев А.А. не предложил просто поправки к Уголовному кодексу – к соответствующим статьям?

Потому что с кодексами работают целые экспертные группы профессиональных юристов и опытных представителей правоохранительных органов, которые знают как следственную практику, так и судебную. Которые в состоянии охватить своим опытом и познаниями весь спектр вопросов: от восстановления картины преступления, выяснения личности подозреваемых вплоть до судебного процесса над обвиняемым, включая прохождение всех инстанций обжалования и аргументации адвокатов.

В апреле широкая общественность вновь заговорила о вечно актуальной российской проблеме – самообороне граждан. Поводом для дискуссии послужило скандальное дело известного российского боксёра Романа Романчука, который, отбиваясь от напавшего на него преступника, прострелил ему голову из его же пистолета. В результате несколько дней назад суд признал спортсмена виновным в убийстве при превышении пределов необходимой обороны (ч.1 ст.108 УК РФ) и приговорил его к полутора годам колонии-поселения. Прокуратура Владивостока посчитала приговор слишком мягким, а многие рядовые россияне и эксперты в очередной раз задались вопросами: «Почему граждане должны сидеть за то, что защищают свою жизнь и здоровье и где тот самый предел «необходимой самообороны?» Найти ответы на них попробовал и корреспондент «Нашей Версии».

Прокуратура обвиняла Романчука в совершении умышленного убийства и настаивала на наказании сроком восемь с половиной лет колонии строгого режима. Суд с такой позицией не согласился, и было отчего. Во-первых, во время нападения Романчук сам получил ранение в голову из пистолета. Во-вторых, произошедшее было зафиксировано камерой видеонаблюдения, и суд без особого труда восстановил картину произошедшего. Романчук защищал свою жизнь. Правда, по словам экспертов, подобные дела с такими мягкими наказаниями являются скорее исключением из правил. Некоторые приговоры «оборонщикам» порой вообще понять невозможно.

17 декабря 2008 года Балашихинский городской суд Московской области вынес удивительный приговор, который вызвал шок не только у родственников и адвокатов обвиняемого, но и у стороны обвинения. Как напишут позже прокуроры в кассационном представлении, приговор является «незаконным и необоснованным», а наказание «чрезмерно жёстким». Между тем случаи, когда обвинение признаёт наказание чрезмерно жёстким, в отечественной судебной практике можно пересчитать по пальцам.

На скамье подсудимых оказался инженер спецполка ДПС «Южный» ГУВД Московской области старший лейтенант милиции Радислав Демченко. По словам родственников и многочисленных свидетелей произошедшего, Демченко защищал от пьяных хулиганов себя и своих друзей, но в итоге был признан виновным в «умышленном причинении тяжкого вреда здоровью, повлекшего смерть по неосторожности». В приговоре суда не было ни слова о том, что самому Радиславу в той драке, а точнее его зверском избиении группой пьяных молодых людей, удалось выжить лишь чудом. От смерти его спас травматический пистолет «оса», который приобщён к делу как орудие преступления…

Несмотря на гневные представления прокуроров, 12 марта 2009 года Судебная коллегия по уголовным делам Мособлсуда оставила приговор без изменения – в общей сложности старшего лейтенанта милиции приговорили… к семи годам колонии строгого режима.

Драка произошла 18 марта 2006 года возле одного из балашихинских кафе, куда Демченко заехал поужинать со своей гражданской женой и другом. Как говорится, в тот вечер ничего не предвещало беды, разве что за соседним столом не в меру разгулялась весёлая компания, и от молодых людей можно было ожидать чего угодно. Как позже они расскажут на допросах, выпили грамм по 400 водки на каждого.

Причина конфликта была далеко не рядовой. Выезжая с парковки, один из только что употреблявших спиртное молодых людей протаранил машину Радислава. На улице Демченко показал водителю удостоверение сотрудника милиции и начал вызывать по мобильнику наряд ДПС. Но офицера повалили на землю и стали избивать ногами. Кто-то из нападавших достал из машины блокиратор руля – увесистый металлический замок «Гарант» и ударил Радислава в область виска. За несколько минут драки милиционер получил перелом челюсти, сотрясение мозга, закрытую черепно-мозговую травму, перелом височной кости, ушибы брюшной и грудной полостей.

Как расскажут потом Радиславу в госпитале МВД, где он несколько месяцев лечился после нападения, если бы удар замком пришёлся на два сантиметра выше – исход этой драки для него стал бы летальным. Перепало и приятелю Радислава – его тоже избивали ногами. Спустя некоторое время над парковкой раздались выстрелы…

«Травматику» Радислав приобрёл буквально за несколько дней до случившегося. Пистолет он применял с соблюдением всех требований безопасности. Впрочем, согласно закону «О милиции» в той ситуации он имел право использовать даже огнестрельное оружие. Расстояние до нападавших, по их же словам, было не менее 2 метров. Калечить, и уж тем более кого-то убивать, Демченко даже в том шоковом состоянии не хотел. Как сотрудник милиции, он прекрасно отдавал отчёт своим действиям.

Однако свою роль сыграла роковая случайность. Одна из выпущенных после предупредительного выстрела резиновых пуль угодила в голову гражданину Ласкину (фамилия изменена). Может, дело ограничилось бы синяком, но Ласкин, как выяснится позже, страдал редким заболеванием: нефрогенная остеодистрофия с поражением костной ткани свода черепа. Говоря проще, у него были мягкие кости черепа, и резиновая пуля легко их продавила. От полученной гематомы Ласкин скончался через несколько часов. Впрочем, как выяснят следствие и судмедэксперты, Ласкина можно было бы спасти, если бы не неадекватное поведение его друзей.

После выстрелов из «осы» напавшие на сотрудника милиции граждане оперативно загрузились в свои машины и зачем-то повезли раненого Ласкина не в больницу, а на автостоянку на другом конце города. Ласкин два часа умирал в автомобиле, и лишь после того, как он перестал подавать признаки жизни, его труп отвезли в Центральную районную больницу Балашихи.

Спрашивается, за что же старшего лейтенанта милиции Радислава Демченко приговорили к семи годам строгого режима?

Объективность судебного процесса над Радиславом Демченко, как мы говорили, уже сполна оценила прокуратура. В частности, прокуроры обратили внимание на то, что приговор фактически вынесен лишь на основании показаний друзей Ласкина, многие из которых носят противоречивый характер.

«Приговор суда нахожу незаконным и необоснованным в связи с несоответствием выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела, нарушением уголовно-процессуального закона и несправедливостью назначенного Демченко Р.Д. наказания» – такое резюме вынесла этому судилищу заместитель прокурора Балашихи Л. Сёмина. Аналогичные кассационные представления были направлены в Мособлсуд государственным обвинителем по делу и прокурором Московской области. Но на судей кассационной инстанции они не возымели ровно никакого действия.

Зато сейчас в деле всплывают другие, и очень любопытные, факты, которые могут пролить свет на природу странного приговора. После драки уголовное дело было заведено не только против офицера, но и против лиц его избивавших. Только вот с делом в отношении зачинщиков драки произошёл грандиозный казус… его потеряли.

В мае 2008 года прокуратура передала уголовное дело в Следственное управление (СУ) при УВД Балашихинского района, и с тех пор его никто не может найти. Вот что пишет по этому поводу в официальном документе заместитель прокурора Балашихи С. Хмелевский: «Согласно ответу начальника СУ при УВД по г. о. Балашиха, в настоящее время местонахождение данного уголовного дела не установлено. Городской прокуратурой вынесено представление о проведении служебной проверки и привлечении виновных должностных лиц к ответственности».

Милиционер получил неоправданно жёсткий приговор, дело в отношении избивших его лиц утеряно. Угадайте с трёх раз, кому это выгодно?

По нашим сведениям, удивительными перипетиями этого дела уже заинтересовалась Генеральная прокуратура.

Как таковой статистики по количеству людей, отбывающих срок за превышение пределов необходимой обороны, в России сегодня не существует. По различным оценкам, эта цифра сегодня колеблется от 1 тыс. до 2 тыс. человек. Да и, как видно из истории старшего лейтенанта Демченко, далеко не всегда суды признают, что граждане действительно оборонялись. Поэтому истинного числа тех, кто понёс наказание за то, что защищал свою жизнь, мы, наверное, никогда не узнаем.

В дискуссиях сломано немало копий по поводу того, насколько нынешние права граждан на самооборону отвечают требованиям и вызовам нашего неспокойного времени. Одна из главных проблем в том, что как таковых чётких критериев «пределов необходимой обороны» не существует. А приговоры, как правило, основываются на субъективных оценках самих судей.

По теме

«В большинстве случаев такая субъективная оценка в делах по превышению пределов необходимой обороны существует, – рассказывает «Нашей Версии» председатель московской коллегии адвокатов «Князев и партнёры» Андрей Князев, – и, как правило, суды склоняются на сторону потерпевшего лица. Кто больше пострадал, тот больше и прав».

Впрочем, за последние годы права российских граждан на оборону заметно расширились. Одним из самых серьёзных шагов в этом направлении стали изменения, внесённые в статью 37 Уголовного кодекса РФ «Необходимая оборона» в 2002 году.

«Можно сказать, что сегодня законодательство в этом плане у нас нормальное, – рассказывает Андрей Князев, – теперь, проще говоря, человек не обязан покидать место нападения бегством и может оборонять свою жизнь или собственность, практически невзирая на средства. С появлением изменений в Уголовном кодексе много дел было пересмотрено».

Правда, не все эксперты единодушны в том, что законы в достаточной мере обеспечивают наше конституционное право на самооборону. Как рассказали нам в центре подготовки и выживания «Сталкер», в своём узком кругу специалисты по самообороне выделяют не менее 30 проблемных моментов действующего законодательства.

«Например, гражданам разрешено использование оружия самообороны, однако нет никакого закона, где говорится о том, что перед получением лицензии они должны пройти обучение для владения оружием, – говорит ведущий инструктор центра подготовки и выживания «Сталкер» Алексей Седой. – На наш взгляд, это нонсенс. Здесь можно провести параллель с получением водительских прав – сначала вы учитесь, а лишь потом получаете права. В случае с оружием всё почему-то происходит наоборот».

Или другая проблема. Не использовать оружие вовсе? И таких досадных правовых нестыковок масса. По мнению специалистов, всё это является следствием того, что в законе нет логически чёткого определения превышения пределов необходимой обороны.

«Кроме того, закон разделяет единую ситуацию с тем же нападением на составные части, пересматривая по ходу «правила игры», – говорит Алексей Седой. – Например, на вас совершили нападение и завладели вашим мобильным телефоном, вы не смогли оказать сопротивление, и нападавшие попытались скрыться. Потом вы пришли в себя и начали преследование, чтобы вернуть своё имущество и самостоятельно задержать нападавших. Но на это вы не имеете никакого законного права, так как по закону задержать лицо, подозреваемое в совершении преступления, могут лишь сотрудники органов внутренних дел. Вы же в такой ситуации можете уже сами оказаться нападающим со всеми вытекающими последствиями».

Впрочем, проблема определения критериев пределов необходимой обороны актуальна не только для России. Например, в США, где граждане имеют, пожалуй, самые большие права в мире на свою защиту, самооборона – предмет постоянных и достаточно острых дискуссий. «В США, например, достаточно часто полицейские во время задержаний убивают детей и подростков, – говорит Андрей Князев. – Были даже случаи, когда дети погибали из-за того, что держали в руках игрушечное оружие. И полицейских в таких случаях обычно оправдывают, так как в американских законах есть очень чёткий намёк на то, что даже при малейшей угрозе жизни полицейского он может применить оружие. Что же касается обычных граждан, то процессы о превышении необходимой обороны там происходят достаточно часто. У американцев на этот счёт даже есть пословица: лучше пусть осудят двенадцать, чем несут четверо».

У «оборонных» уголовных дел, по словам специалистов, есть и другая неоднозначная сторона. Достаточно часто необходимую оборону даже явные уголовники пытаются использовать как версию для своей защиты. И очевидно, чем больше будут расширены права граждан на самооборону, тем чаще преступники будут ею прикрываться.

«Бывают и такие дела, когда человек с обывательской позиции с точки зрения справедливости, казалось бы, совершенно ни в чём не виноват и правильно применил оружие, но с юридической точки зрения он виновен в совершении преступления, – говорит Андрей Князев. – Такие дела обычно вызывают общественный резонанс. Например, недавно муссировалось громкое дело, как житель Москвы выстрелил из ружья в молодых людей, избивавших на улице мужчину. Казалось бы, человек сделал всё правильно, поспешил на помощь. Но, с другой стороны, выстрел он произвёл, когда драка уже прекратилась и хулиганы сидели на скамейке. Никакой необходимости останавливать стрельбой их действия, которые к этому моменту были закончены, не было».

К сожалению, их нет. Каждая такая ситуация по-своему уникальна, а решения судов обычно опираются на массу сопутствующих конфликту обстоятельств. И всё-таки специалисты выделяют ряд основных моментов, которые, думаем, будет полезно знать читателям «Нашей Версии».

«Во-первых, мы не рекомендуем в ходе конфликтной ситуации использовать оружие нападающих, даже если вам удалось им завладеть, – рассказывает ведущий инструктор центра «Сталкер» Алексей Седой. – В суде это осложнит процесс выявления того, кому данное оружие принадлежало. Во-вторых, мы не рекомендуем хранить при себе или носить с целью самообороны ножи хозяйственно-бытового назначения, холодное или метательное оружие, так как закон рассматривает этот факт как наличие у вас заведомого умысла при использовании этих предметов для осуществления физического воздействия против третьих лиц. В-третьих, мы не советуем использовать электрошокеры. С одной стороны, в обычной ситуации они крайне неэффективны, с другой – было немало случаев, когда у нападавших оказывалось слабое сердце и они погибали после воздействия электрошокером. В итоге людей признавали виновными в превышении пределов необходимой обороны, и в судебной практике таких дел достаточно много. И главное, прежде чем вступать в конфликт, вы должны думать не о его решении, а о ваших действиях после его завершения. Бежать ли с места конфликта, оказывать помощь пострадавшим или сообщить о конфликте в милицию – решать только вам. И нести ответственность тоже вам».

Право на самооборону

На вопросы отвечает Председатель Федерального Совета Союза Гражданское оружие Андрей Василевский

Вопрос: Почему Вы уделяете такое внимание именно оружию? Разве перед нами не стоит множество гораздо более актуальных проблем?

Ответ: Лишение права на оружие это, по сути, лишение права на самозащиту. Если Вы не супермен, то вряд ли сможете противостоять группе преступников или хотя бы и одному, но хорошо вооруженному молодчику. Для людей же физически слабых, больных, пожилых, женщин хрупкого телосложения шансов защитить нет практически никогда. В 99 случаях из 100 нападающий значительно превосходит их по физической силе. Только огнестрельное оружие позволит превратить конституционное право на самозащиту из пустой декларации в реальность.

Право же на самозащиту одно из самых важных, самых базовых человеческих прав. Без него теряют реальное наполнение и все остальные. Можно ли говорить о Вашем праве на жизнь, если Вы лишают практической возможности защитить ее? Существует ли у Вас право на собственность, если Вы не в силах попытаться помешать грабителю? Существует ли у Вас надежно обеспеченное право на свободу, если при попытке отобрать ее силой, Вы будете иметь шанс сопротивляться только собственным языком?

Вопрос: Не лучше ли все-таки вместо того, чтобы вооружаться улучшить работу правоохранительных органов.

Ответ: Одно ни в коем случае не заменяет полностью другое. Улучшать работу правоохранительных органов, разумеется, необходимо, Но никакие, даже идеально эффективные, полностью очищенные от коррупции правоохранительные органы, В ПРИНЦИПЕ, неспособны сделать излишней самозащиту и гражданское оружие. Преступления в 99 % случаев из ста не совершаются на глазах у милиционера. Сотрудники правоохранительных органов никогда не будут дежурить в каждом парадном, ездить с каждым автобусом и вагоном метро. Почти всегда они прибывают на место преступления уже после того, как оно совершено. Конечно, очень важно, чтобы качество расследования преступлений стало выше, но если Вы уже в могиле или в инвалидном кресле, то самые лучшие следователи не дадут Вам того, что могло бы дать личное оружие - шанса на спасение.

Ситуацию удобно продемонстрировать, используя аналогию. Благодаря естественному иммунитету наш организм сам успешно справляется с большинством инфекций, которые в него попадают. Но иногда собственного иммунитета оказывается мало, и чтобы побороть инфекцию мы прибегаем к антибиотикам. Теперь, предположим, что мы подавили естественную сопротивляемость организма иммунодепрессантами. Теперь любая, самая банальная инфекция, каждый насморк, каждый чих становятся для нас смертельно опасными. Мы непрерывно принимаем антибиотики, все более и более сильные. Мы испытываем их побочные действия, Инфекции развивают устойчивость все к новым лекарствам из-за их слишком частого применения. Проходит год-другой и Вы инвалид.

То же самое происходит с нашим общественным организмом. Запрещая ношение оружия, мы подавляем естественный механизм сопротивления преступности, тщетно пытаясь переложить всю Ответственность за свою жизнь и безопасность на правоохранительные органы. Их численность все растет. (По числу милиционеров на душу населения мы уже давно и многократно превзошли все развитые страны!) Их эффективность все падает. Не пора ли остановиться на этом пути в никуда?

Вопрос: Но ведь уже существует масса нелетального оружия самозащиты: газовые пистолеты, электрошокеры, бесствольное оружие? Почему Вы так настаиваете именно на летальном огнестрельном оружии? Ведь цель не убить, а остановить нападение.

Ответ: Целей на самом деле две. Остановить нападение и предупредить нападение. Что касается предупреждения, то никогда бандита не испугает перспективы чихнуть от слезоточивого газа или получить синяк от резиновой пули. Т.е. профилактическое действие нелетального оружия мало отличается от нуля.

Возможность остановить с его помощью уже начавшееся нападение тоже на порядок меньше, чем у огнестрельного оружия. И здесь даже необязательно знать технические детали или печальную практику попыток применения газовых пистолетов для самообороны.

Просто задайте себе вопрос: если это нелетальное оружие действительно столь эффективно, как об этом говорят высокие чины МВД, то почему они не вооружают им блюстителей порядка? Думается, ответ очевиден. Потери среди сотрудников милиции и так чересчур высоки. Если оставить их беззащитными, снабдив лишь пародией на оружие, то они возрастут многократно. То же касается и нас с Вами. Но можно ли ожидать внимание к нашим проблемам у высоких чинов, живущих в охраняемых домах и коттеджах и уже имеющим привилегию ношения оружия!

Оружие и насилие

Вопрос: Как Вы можете предлагать узаконить внесудебную расправу, фактически суд Линча, выдавать лицензию на убийство?

Ответ: Право на оружие не имеет ничего общего с казнью, то есть с лишением жизни уже обезвреженного и захваченного преступника. С тем успехом можно обвинить в линчевании милицию, когда она вынужденно убивает оказывающего сопротивление злоумышленника. Оружие не предоставляет его владельцу ровным счетом никаких дополнительных юридических прав в отношении преступника. Его от применения оружия кто-либо пострадает, то действия его владельца будут расследоваться в обычном порядке, для выяснения того действительно ли речь шла о необходимой обороне.

Вопрос: Разве можно победить насилие насилием?

Ответ: К сожалению, до воцарения рая на земле обойтись без него вряд ли удастся. Во всяком случае, мне не известны страны, которым удавалось бы обходиться без полиции и тюрем. Ставя вне закона гражданское оружие, запретители поощряют, а не искореняют насилие, связывая руки его жертвам. Массовое гражданское владение оружием, напротив, служит мощным профилактическим фактором для преступлений с применением насилия. Известно, что легализация гражданского оружия ведет к снижению насильственной преступности (убийства, грабежи, изнасилования), при которых преступник контактирует с жертвой. При этом уровень менее опасных преступлений (таких как воровство или угон автомобилей, например) может и не изменяться существенно.

Вопрос: Насилие со стороны государство это одно, а прибегать к насилию лично совсем другое. Люди в форме выполняют свой долг. Отказываясь от права на насилие даже при самообороне, мы улучшаем моральный уровень наших сограждан.

Ответ: Представление о том, что применение людьми силы в любой форме и в любой ситуации всегда зло разделяют далеко не все. Точнее сказать подавляющее меньшинство наших сограждан. Мнение, что, “то, что для человека в форме здорово, то для штатского смерть” и вовсе кажется довольно далеким от общепринятых представлений о морали и справедливости. Мне, например, не дано понять, почему, например, милиционер, застреливший, преступника, который взял в заложники ребенка, герой. А отец этого ребенка, сделай он то же самое, злодей. Но и самые крайние сторонники непротивления злу насилием, отрицающие даже государственное насилие, не обязательно поддерживают антиоружейное законодательство. Можно убеждать людей, что добровольная готовность кротко принять увечье или смерть, благословляя мучителей, сделает их образцом высокой морали и силы духа. Но эта проповедь, как бы к ней не относиться, не имеет ничего общего с тем, чтобы, предоставить жертву на произвол преступника, связав ей перед этим руки против ее воли.

Мы вовсе не хотим запретить кому-то не иметь оружие. Но и хотим, чтобы нам никто не запрещал владеть им. Если кто-то, категорически отрицая возможность применения оружия для самообороны, в то же время готов для поддержания этого запрета применять государственное насилие против добропорядочных владельцев оружия, то эта позиция не имеет ничего общего с воспитанием морали. Речь идет лишь о желании любой ценой навязать другим свою волю.

Вопрос: Оружие предназначено для совершения убийства. Разве само его присутствие, не делает убийство потенциально приемлемым, не роняет в души людей зерно, которое прорастет потом в готовность прибегнуть к насилию?

Ответ: К умствованием стоит прибегать, если у нас в руках нет фактов. А факты твердо свидетельствуют, что нет связи между склонностью отдельных граждан и общества в целом к насилию и доступностью оружия. Скажем, Швейцария и Финляндия страны самого массового распространения оружия. (В этом отношении они заметно обгоняют США.) А уровень насильственной преступности в них очень невелик. Обратных примеров не счесть. Чтобы не ходить далеко вспомним хотя бы о себе.

То же самое касается отдельных граждан. Частота правонарушений среди владельцев оружия в России, так же как и среди владельцев лицензий на право ношения оружия в США меньше, чем в среднем по всему населению.

Последствия владения оружием и применения оружия для обороняющегося

Вопрос: Какой смысл в оружии, если оно все равно не может гарантировать безопасность? Ведь преступники всегда лучше подготовлены для схватки.

Ответ: Абсолютных гарантий безопасности не существует, в принципе. Даже главы государств, которых охраняют тысячи агентов и то становятся периодически жертвами покушений. Так что правильно задать вопрос иначе. Повышает ли владение оружием Вашу способность дать отпор преступнику? А здесь ответ однозначен. Несомненно, кардинально повышает. Для многих из нас сегодня шансы защитить себя не сильно отличаются от нуля. Владея элементарными навыками стрельбы, Вы представляете смертельную угрозу даже для физически более сильного или вооруженного преступника, даже для группы преступников.

Кстати, профессиональную «квалификацию» простой уличной преступности не стоит преувеличивать. Если Вы уделите достаточное время занятиям в тире с квалифицированным инструктором и будете периодически поддерживать полученный навык, то вероятно, по меткости стрельбы, окажетесь подготовлены заметно лучше. Ветераны спецназа редко становятся мелкой уличной шпаной. А именно с ней мы обычно и сталкиваемся.

Если же говорить о практике, то в странах, где ношение оружия разрешено, в 9 случаях из 10 его эффективного применение при самообороне сводится к выстрелу в воздух или простой демонстрации оружия. Поскольку нападающие обычно ищут вовсе не сильных ощущений, этого оказывается достаточным для того, чтобы остановить нападение. (Хотя, заметим в скобках, при всем том в США законопослушные граждане иногда убивают за год при самообороне больше преступников, чем полиция.)

Статистический анализ того, как часто жертвы нападений терпят ущерб, показал также, что защита с оружием дает гораздо больше шансов остаться целым и невредимым, чем пассивное принятие своей судьбы.

Вопрос: А Вы не подумали, что если придется применять оружие и при этом нападающий будет убит, то это может нанести стрелявшему тяжелую психологическую травму?

Ответ: Нападение в любом случае способно нанести Вам психологическую травму. Причем, у подвергнувшихся насилию она обычно гораздо серьезнее, чем у тех, кому пришлось застрелить обидчика. Это, даже не говоря о том, что лишь в одном из нескольких сот случаев успешной самообороны дело доходит до смерти нападающего. В большинстве случаев дело ограничивается демонстрацией оружия, а в случае стрельбы речь обычно идет о предупредительном выстреле или о промахе. Ну и, наконец, при попадании из короткоствольного оружия в 85-90 % случаев дело ограничивается ранением.

Вопрос: А как же правило: “Достал оружие – стреляй“?

Ответ: Оно относится только к ситуации, когда нападающий сам держит в руках оружие или находится так близко, что Вы рискуете быть обезоруженным, не успев сделать выстрел. В большинстве реальных случаев эффективной самообороны дело до стрельбы на поражение не доходит.

Вопрос: Вы не думает, что применять оружие при самообороне себе дороже? Ведь, если не дай бог попадешь в кого-то, затаскают по следствию, по судам.

Ответ: А Вы предполагаете, что есть страны, где, застрелив или ранив кого-нибудь, не требуется доказывать оправданность своих действий? Конечно, приятного в этих процедурах мало, но обойтись без них никак нельзя.

Теперь, когда с прошлого года в Уголовный Кодекс, внесены правки, устранившие при наличие угрозы жизни, требование соразмерности применяемых при самообороне средств характеру нападения, у Вас есть все основания надеяться, что в конечном итоге Ваши действия будут признаны правомерными. Конечно, наша правоохранительная система неповоротлива и коррумпирована, но чаще всего она дают сбои, когда встречается с людьми богатыми и влиятельными. В случае с напавшим на улице «гопником» Вас чаще всего не ожидает особая предвзятость.

В любом случае, Вы в каждом конкретном случае или раз и навсегда можете выбирать: или риск смерти, увечья или неприятные разбирательства. Если Вы выбираете первое, то имеете на это полное право. Но признайте тогда и право других людей сделать другой выбор и предпочесть защищать себя и своих близких. На эту тему, кстати, есть старая английская пословица: «Лучше стоять перед двенадцатью (имеются в виду присяжные), чем лежать на руках у шестерых (т.е. в гробу)».

Вопрос: Приходилось слышать от представителей МВД, что ношение оружие, может не предотвратить, а, наоборот, спровоцировать нападение на того, кто его носит. Вы же не станете отрицать, что преступники могут попытаться завладеть этим оружием?

Ответ: Оружие сегодня легко доступно на черном рынке. Так что его приобретение всего лишь вопрос денег. Пистолет тут может быть привлекателен и больше и меньше, чем дорогая шапка или шуба, дорогие часы, мобильный телефон, сережки или перстень. Все зависит от их цены.

Но есть и существенное различие. Пистолет, в отличие от украшений и мехов обычно носится скрытно. И пистолетом в отличие от швейцарских часов себя можно защитить.

Так что позвольте не поверить, что этот аргумент подсказан трогательной заботой запретителей о нашей безопасности. Если бы это было так, то ношение золотых украшений, как и езда на дорогостоящих иномарках уже давно были бы вне закона.

Значимость права на НОШЕНИЕ оружия и права на владение именно КОРОТКОСТВОЛЬНЫМ оружием (пистолетами и револьверами)

Вопрос: Почему Вы настаиваете именно на праве ношения оружия? Ведь право владеть огнестрельным оружием и использовать его для защиты своего дома у нас уже есть.

Ответ: Девять из десяти нападений происходят вне дома. Значит, ныне действующий Закон об оружии в 9 случаях из 10 лишает нас права на реальную самозащиту. Потому и настаиваем.

Вопрос: Почему Вы хотите легализовать именно короткоствольное оружие - пистолеты и револьверы? Ведь ныне действующее законодательство уже позволяет нам владеть ружьями.

Ответ: Такое оружие более компактно, более практично в городских условиях. В первую очередь потому, что позволяет скрытое ношение. Кроме того, им легче и быстрее пользоваться. Его могут использовать люди с физическими недостатками, затрудняющими стрельбу из ружья.

И, наконец, в последнюю очередь, короткоствольное оружие более гуманно. В последнюю, поскольку интересы преступника, на наш взгляд, всегда должны рассматриваться как второстепенные при сопоставлении с интересами жертвы нападения. В стрельбе с расстояния в 3-4 метра, а это и есть наиболее распространенная дистанция при самооборонной стрельбе в городе, попадание из дробовика наносит смертельное ранение в 80-90 % случаев, а попадание из пистолета лишь в 10-15 % случаев.

Вопрос: Почему Вы рассматриваете возможность скрытого ношения как преимущество? С какой статьи законопослушному гражданину нужно скрывать свое оружие, если он не собирается злоупотреблять им? Может быть, наоборот, если и разрешить ношение, то только открытое, в наружной кобуре?

Ответ: Открытое ношение оружия дает преступнику гораздо больше шансов разоружить Вас при внезапном нападении. Но дело не только и даже не столько в этом. Скрытое ношение оружия создает для потенциального преступника ситуацию неопределенности. Он не может знать, вооружена ли его возможная жертва. Поэтому от скрытого ношения оружия выигрывают не только его владельцы, но и все общество в целом. Часть преступников может и не станет примерными гражданами, но предпочтут заняться деятельностью не связанной с насилием: например, кражами вместо грабежа и убийств.

Ограничения на продажу оружия

Вопрос: Вы действительно считает, что оружие должно продаваться свободно, как булочки в магазине?

Ответ: Мы выступаем за право на ношение оружия только для совершеннолетних, дееспособных, законопослушных граждан. Мы считаем, что вполне оправданы существующие сегодня запреты на владение оружием для преступников и лиц, страдающих психическими заболеваниями.

При этом существующая система лицензирования, несомненно, может и должна совершенствоваться, становиться более удобной для владельцев оружия. Ограничения же должны становиться более дифференцированными. В частности, продолжительность лишения права на владение оружием должно быть связано с характером правонарушения. Оно должно быть очень жестким при преступлениях, связанных с насилием, но не при, например: нарушении авторских прав, хакерстве или, скажем, незаконной торговле.

Вопрос: Все шире распространяется практика профотбора в органы внутренних дел с помощью психологического тестирования, проверки m` полиграфе и т.д. Вы не думаете, что, граждане, хотящие иметь и носить оружие, должны проходить подобный жесткий отбор? В результате возникнет довольно большой слой вооруженных людей, что-то вроде добровольной народной дружины, которые не являются официальными сотрудниками органов, но которые, тем не менее, способны своими силами пресечь правонарушения

Ответ: Не думаю. Неправильно распространять профессиональные требования на простых граждан. Цель наша вовсе не формирование нового привилегированного слоя, а восстановление права на эффективную самооборону для всех дееспособных, законопослушных граждан. И уж тем более мы не хотели бы создавать новую кормушку для коррупционеров. А при сомнительной точности, помянутых Вами методов, и общем стиле нашей жизни нет никаких сомнений, что такое тестирование немедленно привело бы к массовому вымогательству. И при этом ни от чего бы не гарантировало. (В чем Вы легко можете убедиться, наблюдая результаты этого хваленого профотбора.)

Право на самозащиту одно из самых базовых человеческих прав. Лишать его можно лишь по очень серьезным основаниям: когда речь идет об ограниченной дееспособности или фактически о дополнительном наказании за совершенное преступление (лишение права на оружие для судимых). А вовсе не потому, что кто-то оценил Ваш характер, как недостаточно покладистый. Практика применения действующего законодательства, основанного, в основном, именно на таком понимании дела, доказывает, что этого вполне достаточно. Среди миллионов владельцев длинноствольного огнестрельного оружия лишь малые доли процента совершают правонарушения. И даже среди этих немногих основную массу составляют нарушители драконовских правил хранения и транспортировки да еще правил охоты.

Гражданское оружие и профессиональная преступность

Вопрос: Зачем принимать закон, который позволит преступником вооружиться?

Ответ: Для того чтобы вооружиться преступникам закон не нужен. Они и так прекрасно вооружены. В стране, по оценкам криминологов, в незаконном обороте находится МИЛЛИОНЫ! стволов украденного со складов или ввезенного контрабандой огнестрельного оружия. Ежегодно только изымаются правоохранительными органами свыше трехсот тысяч нелегальных стволов. А это ведь только верхушка айсберга. Купить нелегальное оружие очень просто. Были бы деньги. ЗАПРЕТ НА ОРУЖИЕ СУЩЕСТВУЕТ ТОЛЬКО ДЛЯ ЗАКОНОПОСЛУШНЫХ ГРАЖДАН. Так что речь сегодня идет о том, чтобы закон, наконец, перестал мешать вооружаться честным людям для защиты от преступников.

Вопрос: Но все-таки стоит ли позволять преступникам свободно вооружиться еще и легально?

Ответ: Конечно, этому следует по возможности препятствовать. Но меры ограничивающие преступников должны быть точно направленными, а не бить по всем нам. В частности, мы считаем оправданным действующее правило, по которому разрешения на оружие получают только несудимые граждане. Вполне возможно также введение лишения права на ношение оружия, как отдельной формы наказания. Продолжительность такого поражения в правах может быть и дольше нынешнего срока снятия судимости. В первую очередь, если речь идет о правонарушениях, хотя и не самых тяжких, но связанных с применением насилия или с принадлежностью к организованной преступной группе. Однако значение этих мер не стоит преувеличивать. Бандиты легко приобретут криминальное оружие.

Вопрос: Но при таком подходе есть возможность того, что преступники еще не бывшие под судом получат легальное оружие. Пусть нелегальное у них есть и так, но нынешний закон хотя бы не дает преступникам возможности свободно носить это оружие. Они находятся под угрозой задержания за владение им.

Ответ: Возможность легально носить оружие они имеют и сегодня, фиктивно оформляясь охранниками в ЧОП. Возможность приобрести его напрямую лишь несколько снизит цену вопроса. Но главное здесь другое. Планировать пользоваться легальным оружием в преступных целях все равно никто не станет. При продаже оружие отстреливается. Информация о результатах хранится в пулегильзотеках. Воспользоваться отстрелянным оружием для совершения преступления - это все равно, что оставить визитку на месте преступления.

И международная и российская практика однозначно свидетельствует: преступники идут на “дело” именно с нелегальными стволами, в которых у них недостатка нет. Правонарушения с использованием легального оружия совершают лишь доли процента от числа зарегистрированных владельцев огнестрельного оружия. Да и то подавляющее большинство из них, составляют случаи незаконной охоты и нарушения драконовских правил хранения и транспортировки.

Вопрос: При массовом ношении оружия наверняка будут случаи его утери, кражи. Не пополнятся ли таким образом арсеналы преступного мира?

Ответ: Эти арсеналы давно полны. По оценкам криминологов сегодня по России в нелегальном обороте находится до 5 миллионов незарегистрированных стволов. Появление на черном рынке еще нескольких тысяч или даже десятков тысяч ничего здесь не изменит. Все, кто хотел нелегально вооружиться, невзирая на закон, уже вооружены. В отличие от нас с Вами.

В представленой статье изложена точка зрения автора, ее написавшего, и не имеет никакого прямого отношения к точке зрения ведущего раздела. Данная информация представлена как исторические материалы. Мы не несем ответственность за поступки посетителей сайта после прочтения статьи. Данная статья получена из открытых источников и опубликована в информационных целях. В случае неосознанного нарушения авторских прав информация будет убрана после получения соответсвующей просьбы от авторов или издателей в письменном виде.

В последнее время стрельба на улицах столицы, к сожалению, не редкость. В субботу, 21 января, в центре города был задержан очередной стрелок. И хотя органы внутренних дел тщательно контролируют все виды оружия, находящегося на руках у жителей Москвы, проблема травматики и огнестрела продолжает оставаться весьма актуальной. Ее и обсудили наши эксперты.

В середине января на Зеленом проспекте, что в Восточном округе, неизвестный мужчина обстрелял из травматики полицейских.

— Наши сотрудники проводили операцию по задержанию подозреваемого в совершении кражи, — рассказали «ВМ» в пресс-службе столичного Главка МВД. — Мужчина открыл по сотрудникам огонь из травматики. Он ранил оперативника и участкового, а затем скрылся. Пострадавшим полицейским сейчас оказывается медпомощь.

Случай, к сожалению, типичный. На прошлой неделе в подмосковных Химках, у ТЦ «Лига», бандиты напали на инкассаторов. В результате один из них погиб... Что получается? Бандиты хорошо вооружены, а мы, законопослушные граждане, — нет! На этом фоне Росгвардия опровергла сенсационную информацию о готовящемся запрете на травматическое оружие. «Инициативы о запрете оборота травматического оружия Росгвардией не разрабатывались и не вносились», — заявил советник главы структуры Александр Хинштейн в своем Twitter. В эфире сетевого телевидения «ВМ» прошел круглый стол на тему «Право на оружие».

Посмотрите на США!

— Никакого права на оружие быть не должно. Мы живем в России — стране с довольно низким правовым сознанием, — рассказывает адвокат, кандидат юридических наук, общественный деятель Александр Карабанов. — Посмотрите на США. В большинстве штатов этой страны оружие разрешено уже двести лет. Люди, казалось бы, давно должны научиться правильно им пользоваться. Но мы то и дело слышим о массовых расстрелах то в колледже, то в ночном клубе!

Между тем, как отметили эксперты, уровень убийств в США значительно ниже, чем в России!

— Дело в том, что каждый владелец оружия — а их в Штатах много — защищает не только себя, но и окружающих. Если человек идет по улице с пистолетом и видит, что кого-то избивают или грабят, он, разумеется, защищает жертву. Благо есть чем, — рассказывает председатель общественной организации «Гражданская безопасность» Сергей Гринин. — А ведь оружие — дело такое: как правило, достаточно выстрелить из пистолета в воздух, чтобы преступники разбежались. Потому что они пришли не прилагая усилий и не подвергая себя опасности «заработать». А получить пулю не хочет никто!

Вы просто не успеете выстрелить

Дмитрий Фонарев, президент Национальной ассоциации телохранителей России, возражает:

— Иметь оружие — мало. Нужно уметь им пользоваться. Мы ведем статистику нападений на охраняемых людей. Согласно нашим данным за последние 20 лет, только семь процентов телохранителей успели воспользоваться при нападении на их клиентов оружием, — пояснил эксперт.

Дмитрий Николаевич рассказал о случае.

— Однажды я тренировал группу телохранителей из одной очень крупной финансовой структуры. Мы учили парней быстро реагировать на нападение, т. е. применять оружие в ответ на чьи-то выстрелы, — пояснил Фонарев. — Срок был 1,5 секунды.

За полгода (!) регулярных тренировок научились все. Однако, как показывает практика, если нападавший уже сам начал в тебя стрелять, твой шанс успеть достать оружие и начать стрельбу в ответ — примерно 40 процентов. При этом с 60-процентной вероятностью вас застрелят самого. При этом эксперт добавил, что речь идет о вооруженных и весьма решительных нападающих. От обычных уличных хулиганов пистолет защитить сможет.

Достаточно показать «ствол»?

— Как показывает мировая практика, часто достаточно даже продемонстрировать пистолет, чтобы хулиганы разбежались, — рассказывает Сергей Гринин.

Психолог Марина Лисагор, впрочем, считает, что разрешать огнестрельное оружие все равно ни в коем случае нельзя. А травматику нужно запретить.

— Смотрите: купил человек пистолет. Пусть даже травматический, — рассуждает эксперт. — И у него сразу возникает ложное чувство защищенности. Раньше он боялся ходить через темный безлюдный парк, а сейчас не боится. Ну как: он же теперь вооружен! И вот на него нападают. Какова вероятность того, что он успеет воспользоваться пистолетом? Причем эффективно? Эта вероятность ничтожна! Мы не служили долгие годы в спецназе, не проходили курсы телохранителей. Если человек даже и успеет достать пистолет, то не успеет выстрелить. Если успеет, то вряд ли сможет попасть. Скорее всего, дело кончится тем, что оружие у него просто отберут да еще и изобьют как следует.

Александр Карабанов приводит и другой довод против оружия.

— Не нужно забывать, что в России сейчас сильнейшее расслоение общества. Намного выше, чем в тех же США, — рассказывает эксперт.

По его словам, с разрешением оружия может сложиться ситуация, при которой богатые смогут позволить себе такую покупку и будут защищены. А бедные — нет. Таким образом, классовые противоречия только усугубятся.

Впрочем, как отметили эксперты, исходя из этой логики, нужно запретить дорогие импортные лекарства. Ведь бедные тоже не могут их купить! Так пусть не вылечится никто — во избежание социальных противоречий...

Город нервных людей

— Если людям разрешить покупать оружие, они начнут стрелять друг в друга, — уверена Марина Лисагор. — Взять даже относительно благополучную Москву. Почти все люди здесь — невротики. Большой город — это стрессы, нервы у многих на пределе.

Посмотрите, что уже сейчас творится: люди стреляют друг в друга из травматики за место на парковке, обстреливают автобусы во время движения. Вспомните случай, когда офицер МВД застрелил водителя снегоуборочной машины. И тот умер в кабине, истек кровью. А ведь стрелял не уличный хулиган, а офицер! Чего же ждать от простых граждан?

Марина Лисагор привела еще один аргумент против оружия:

— Оно может попасть в руки детей! Уже было немало случаев, когда ребенок нажал на курок охотничьего ружья, оно выстрелило и кого-то убило! С разрешением пистолетов таких случаев будет много!

Эксперты, впрочем, сочли аргумент неубедительным. Ведь так можно и кухонные ножи запретить — дети могут схватить их и кого-то поранить. А еще — чайники, потому что в них кипяток, а малыши могут их уронить — на себя и домочадцев.

— Храните оружие в сейфе, как положено по закону, и никаких проблем с ним не будет, — советует Сергей Гринин.

Бандиты вооружатся?

В ходе дискуссии была высказана мысль, что, если разрешить оружие, его тут же вполне легально купят бандиты.

Сергей Гринин парирует:

— Бандитам ничего покупать не надо. Оружие у них давно есть, и они им активно пользуются, — пояснил эксперт. — При этом, как показывает мировая практика, легальное огнестрельное оружие крайне редко участвует в преступлениях. Дело в том, что есть такая история, как пулегильзотека. Все оружие, перед тем как попасть в продажу, отстреливается. Образцы пуль и гильз хранятся в полиции. Если легальное оружие участвовало в преступлении, полиция моментально об этом узнает и выходит на хозяина, и ему светит срок. Разумеется, владельцы прекрасно об этом знают. И нужно быть совершенно неадекватным человеком, чтобы совершить нападение с помощью легального «ствола».

Александр Карабанов уточняет:

— В том-то и дело, что справки от наркологов и психиатров сейчас в России продаются и покупаются! Полиция не проверяет их подлинность. Принесли, и достаточно: получай разрешение на оружие. И где же, спрашивается, гарантия, что при разрешении на покупку огнестрельного оружия его не накупят неадекватные личности? И не начнут палить?

Велосипед давно придуман

Алексей Лобарев, руководитель Ассоциации профсоюзов правоохранительных органов, предлагает использовать опыт Германии.

— Там каждый владелец оружия, помимо покупки лицензии на него, должен купить еще и страховку, — рассказывает Алексей Юрьевич. — Допустим, человек не совсем адекватен. Он стал незаконно стрелять из пистолета и причинил вред чьему-то здоровью. Или разбил окно. Или повредил автомобиль. Страховая компания в этом случае возместит потерпевшему ущерб. Согласитесь, это удобно. К тому же появляется еще один фильтр от неадекватных. Страховая компания тщательно проверит личность страхующегося. У сумасшедшего нет никаких шансов страховку получить. Ну какая компания возьмет на себя риски работать с неадекватным клиентом? Мало ли что придет ему в голову? А нет страховки — нет и лицензии на покупку огнестрела!

По мнению эксперта, короткоствольное огнестрельное оружие — это не зло, а явное благо для общества.

— Сегодня одна из самых вооруженных в мире стран — Швейцария. Здесь на 1000 человек населения приходится около 500 «стволов». Но уровень преступности — один из самых низких в мире! — рассказывает Алексей Лобарев. — Причина одна: преступники знают, что в любой момент могут получить вооруженный отпор, и просто не решаются нападать. Они переместились в другие страны, благо границы открыты. При этом, кстати, все граждане, желающие получить оружие, предварительно проходят курс обучения — как им владеть. Очень похожая картина — в Голландии, также одной из самых безопасных стран.

Нужен комплексный подход

Итог дискуссии подвел председатель комиссии Общественной палаты РФ по безопасности Антон Цветков.

— Давайте признаем две очевидные вещи. Первая — у гражданина есть право на безопасность. Вторая — полиция в полной мере обеспечить это право не в состоянии, — пояснил эксперт. — Нигде, даже в Москве, не прописан норматив прибытия наряда на место происшествия. Но даже если бы он был, физически невозможно поставить полицейского под каждым деревом. Ограбить, убить, изнасиловать гражданина могут где угодно, и полиция не поможет. Не потому, что плохо работает. А потому, что защитить всех и вся невозможно физически. Нигде в мире. Поэтому очевиден вывод: гражданин должен иметь возможность защищать себя самостоятельно.

Антон Цветков считает, что разрешение на покупку и ношение огнестрела нужно давать постепенно.

— Сначала, например, только бывшим и действующим сотрудникам правоохранительных органов, — рассказывает Цветков. — Они люди проверенные. Затем можно начать продавать и другим гражданам, но при этом усилить контроль за выдачей тех же справок от психиатров и наркологов. И обязательно нужно людей владению оружием обучать.

Параллельно, по словам Цветкова, нужно улучшать работу полиции и развивать системы видеонаблюдения — такие, как, например, «Безопасный город» в Москве.

— Безопасность — вопрос комплексный, и решать его нужно комплексно, — пояснил эксперт.

476 500 человек в Москве имеют лицензию на владение огнестрельным и газовым оружием. У них на руках находится более 500 тысяч единиц оружия. Всего же в России у населения 6,7 миллиона разрешенных «стволов».

Никита Миронов, обозреватель «Вечерней Москвы». Лауреат премии Российского медиасоюза за материалы социальной направленности.

Круглый стол: «Право на ношение оружия»

Защищая собственную жизнь, легко оказаться на скамье подсудимых, поэтому важно понимать, кто имеет право на необходимую самооборону и в каких случаях действия не приведут к трагическим последствиям.

Защита на государственном уровне

Прежде чем говорить об индивидуальной защите жизни, стоит напомнить, что самооборона в международном праве – это возможность государства защищаться от внешних врагов.

В случае вооруженного вторжения, нарушения границ, угрозе населению страна имеет право отражать нападение любыми способами. Для признания факта нападения властям необходимо срочно проинформировать об инциденте Совет Безопасности ООН – только в этом случае предпринятые меры считаются самообороной.

Государственная самооборона может быть индивидуальной, когда страна самостоятельно устраняет внешнюю угрозу, или коллективной. В этом случае власти обращаются за помощью к другим государствам-союзникам.

Концепция превентивной самообороны в международном праве предполагает, что предпринимать шаги по защите государство может не только при реальной угрозе, но и при вероятных, предполагаемых опасностях.

Однако, по действующему уставу ООН страна не может наносить упреждающие удары, а отвечать на агрессию ей позволено только на основании решения Совета Безопасности ООН. Хотя многие страны, придерживающиеся превентивной теории защиты, ссылаются на статью 50 Устава ООН, в которой идет речь про право на самооборону. При этом в статье речь идет об ответных мерах, которые могут приниматься только в качестве ответа на вооруженное нападение, но не предотвращать потенциальную угрозу.

Защити себя сам

Если с государством все понятно, то какие права имеют граждане? Допустимая самооборона в уголовном праве закреплена в статье 37 УК РФ. В частности, речь в ней идет о том, что любой гражданин может защищать себя, свою семью и даже незнакомых людей любыми средствами.

В случае нанесения тяжкого вреда здоровью или смерти нападавшего жертва будет оправдана, но только в том случае, если не были превышены допустимые пределы. О каких же пределах идет речь? И почему так часто защищавшиеся из жертв превращаются в преступников?

На заметку! В 2016 г. за превышение пределов самозащиты было осуждено 854 человека. Реальный тюремный срок получили только 135 человек, при этом каждый третий осужденный убил нападавшего.

В настоящее время действия защищавшегося оцениваются по формуле: оборона не должна принести больший вред, чем тот, что будет причинен нападавшим. Если проще, то самозащита не может быть более агрессивной и опасной, чем действия преступника. При этом осенью 2015 года Верховный суд в очередной раз пояснял, что если жертва не смогла адекватно оценить последствия нападения и адекватности собственной защиты из-за темноты, неожиданности, проливного дождя, метели и других обстоятельств, то совершенные действия нельзя расценивать как превышение допустимых пределов, даже если нападавший скончался.

Важно! На практике универсального рецепта нет, и каждый раз защищавшемуся придется доказывать собственную невиновность в суде.

Получается, что право на самооборону в России имеет каждый в случаях, когда его жизни или третьим лицам существует реальная угроза.

Но считается ли допустимой самооборона, если нападающий вооружен ножом, а у жертвы в кармане пистолет? В законе не идет речь о выборе средств защиты, поэтому разрешается использовать всё, что оказалось под рукой. Из-за ограничений на приобретение огнестрельного оружия, лидерами, при помощи которых жертвы оказывают сопротивление, являются:

кухонные ножи;

• газовые баллончики (и другие аэрозоли, которые можно распылить в глаза преступнику);

  домашняя утварь – утюги, сковородки и пр.;

  бейсбольные биты;

  ломы, домкраты.

Важно! Новые изменения УК обязывают не носить травматику в состоянии алкогольного опьянения и не приходить с ней в места общепита.

Чтобы понять, как защищаться можно, стоит развенчать стойкие стереотипы.

Не нужно дожидаться, пока будет нанесен реальный ущерб. Защищаться нужно при первых признаках угрозы жизни.

Защищать можно не только собственную жизнь, но и жизнь «других лиц»: родных, друзей, знакомых и даже совершенно посторонних граждан.

Закон не требует перед защитой подбирать оружие. Если на вас нападают с ножом, вам не нужно также искать нож.

Заминка нападающего – не то же самое, что прекращение нападения. Злоумышленник может прекратить атаку, чтобы перевести дух или усыпить бдительность жертвы.

Самооборона длится до момента, пока не прекращены преступные действия, и неважно, ретировался нападавший или упал замертво. Если преступник побежал, то преследовать его не стоит, чтобы тем самым не превышать допустимую самозащиту.

Настоящее и будущее

Споры о том, кто имеет право на самооборону, ведутся при рассмотрении каждого нового дела в суде.

Одним из последних резонансных случаев стало осуждение сахалинского пенсионера, который убил вломившегося к нему в дом и требовавшего отдать пенсию 26-летнего ублюдка. Он избивал пожилого человека, выпытывая, где лежат деньги, а когда терпение жертвы закончилось, получил смертельный удар ножом в область сердца. Районный судья решил, что мужчина должен был отдать пенсию и терпеливо ждать справедливости, кода вора поймают, а украденное вернут. За убийство пенсионер получил 4,5 года тюрьмы. Но возмущенная общественность посчитала такую позицию возмутительной и добилась того, чтобы дело было рассмотрено повторно. В итоге старик был оправдан.

В мае 2017 года в Госдуму был внесен очередной законопроект. В нем предлагается закрепить в УК нерушимое правило, что дом каждого человека – это крепость, из которой любой непрошенный гость может быть выдворен силой. При причинении вреда тому, что вторгся на частную собственность, защищающегося следует автоматически оправдывать.

Мнения юристов и экспертов – диаметрально противоположны. Одни уверены, что подобные нововведения необходимы, в том числе и для того, чтобы усмирить распоясавшихся преступников. Если раньше, допустим, воры-домушники долго наблюдали за квартирой, чтобы выбрать время, когда хозяева отсутствуют, то сегодня большинству проще совершить убийство.

Главный аргумент противников нововведений – под «защиту» будут маскировать бытовые убийства. Если собственники получат презумпцию невиновности, то любая бытовая ссора с пришедшими гостями, закончившаяся поножовщиной или мордобоем, будет автоматически оправдывать хозяина. Но разве забравшийся в сад за яблоками мальчишка достоин того, чтобы по нему открывали стрельбу? Или кто гарантирует, что убийца не перенесет тело жертвы в свой дом, чтобы потом доказывать «злостное проникновение»?

К тому же, считает большинство юристов, сегодня в УК достаточно оснований для защиты обороняющегося, в том числе при посягательстве на жизнь или собственность. Нововведения лишь дадут возможность получить своеобразную лицензию, разрешающую убивать любого.

Идею не поддержал и Верховный суд, который еще в 2012 года четко задекларировал главное правило при рассмотрении дел по самозащите – право самообороны при реальной угрозе вашей жизни получают все без исключения. И защищать себя или близких можно любыми доступными способами. Вот только в суде потом придется доказать, что угроза жизни действительно была, и речь не идет о мести, сведении счетов или расправе.