Юридическая техника в профессиональной деятельности юриста. О некоторых проблемах определения места юридической техники в структуре профессиональной подготовки юристов

Принципиальное значение юридико-технической оснащенности современного юриста и научная актуальность соответствующей проблематики сегодня, кажется, общепризнаны, хотя в еще не далеком прошлом технические вопросы юриспруденции традиционно помещались нашим научным правосознанием на "периферию" правовых исследований и образовательных задач. Резкое возрастание интереса, в том числе теоретиков права к осмыслению места и роли юридической техники в нашей науке и образовании можно только приветствовать. Для отечественного правоведения это не только "реабилитация" одной из традиционных форм профессиональной культуры, но и принципиальное условие совершенствования наших законотворческой, правоприменительной и других юридических практик.

Очевидно и значение юридической техники в структуре юридического образования. Однако, на мой взгляд, сегодня оно очевидно, скорее, по ценностным основаниям, нежели благодаря достаточной проработанности вопроса о плане предметного содержания и дисциплинарных форм.

Что имеется в виду?

Достаточно понятно, что обоснованное введение в программы юридического образования изучение юридической техники как самостоятельной дисциплины требует, в том числе, отчетливого понимания места и роли юридической техники в нашей правовой традиции и современной юриспруденции. На данном пути можно отметить ряд фундаментальных трудностей, пока, думается, не получивших должной проработки нашей наукой (подробнее см..: Юридическая техника в структуре юриспруденции (методологические проблемы исследования) // Юридическая техника. — 2007. — № 21).

Одной из таких серьезных трудностей можно считать фактическое отсутствие непротиворечивой модели юриспруденции, удовлетворяющей современному содержанию данной сферы, позволяющей анализировать ее связи с другими сферами общества и охватывающей все многообразие областей, школ и традиций права. Именно отсутствие такой модели создает фундаментальные трудности определения юридической техники как предмета исследования и построения ее понятия, а следовательно, и ее конструирования как самостоятельной учебной дисциплины.

Сегодня мы достаточно непринужденно обсуждаем юридическую технику (в смысле позитивно го права) от древних цивилизаций до современного общества (см. напр.: Кашанuна Т.В. Юридическая техника. — М., 2007. — С. 41 и след.), хотя в категориальном составе юриспруденции понятие "юридическая техника" утверждается и получает развернутую содержа тельную проработку, пожалуй, только в ХIХ веке (Во всяком случае, как самостоятельный предмет исследования юридическая техника была выделена, кажется, только Р. Иерингом, в концептуализации которого она и завоевала умы современников. В этом контексте весьма любопытной является оценка Р. Штаммлера современной ему "технической юриспруденции": "Она прекрасно сумела основательно перепахать при надлежавший ей исторический материал нашего права, избороздить его и иногда (подобно „искателю клада“ у Бюргера) просеять землю сквозь решето". Штаммлер Р. Сущность и задачи права и правоведения. — М., 1908. — С. 124-126). С тех пор отношение к юридической технике, понимание ее сущности и значения были далеко не однозначным. Диапазон точек зрения по дан ному вопросу всегда был исключительно широким: от первоначального понимания как приемов "конструирующего" юридического мышления ("юридического метода"), к отождествлению юриди-ческой техники и позитивного права, т. е. рассмотрения позитивного права как техники особого рода, и, наконец, до ограничения ее рамками конкретной сферы юридической деятельности, в основ ном, законодательной. Такой разброс подходов к пониманию связан не только с различием гносеологических идеалов, предмета и методов правовой науки на разных этапах ее развития, подходов к правопониманию, но и, не в последнюю очередь, от принятия юридической мыслью той или иной идеи (концепции) техники.

В современной специальной литературе принято говорить как минимум о тех основных подходах к пониманию техники: технократическом, естественно-научном и социокультурном (См. напр.: Традиционная и современная технология (Философско-методологический анализ). — М., 1999). В рамках технократического подхода все основные сферы человеческой деятельности могут трактоваться "технически", т. е. как существующие для овладения природой и обеспечения общественного производства. Наука здесь — непосредственная производительная сила, а образование — подготовка специалистов для производственных процессов (См. там же. — С. 33). В естественно-научном подходе делается попытка представить технику как явление природы (Например, в варианте представлений о "второй природе"), подчиняющееся определенным законам. При этом природа становится материалом технологий, а человек — субъективным условием становления технической реальности. Основной задачей в данном подходе является выявление законов техники как квазиприродного объекта и построение моделей "техноэвлюции" (См.: Традиционная и современная технология. — М., 1999. — С. 38-44). В социокультурном подходе, элиминировавшем генерализацию технократической идеологии и объективацию естественно-научной, обсуждается, главным образом, сущность техники, что, прежде всего, предполагает ее соотнесение с рядом иных явлений — природой, человеком, языком, деятельностью и т. д. Здесь техника уже не берется как самостоятельное явление, а рассматривается как аспект различных действительностей: науки, практики, иных деятельностей, культуры и т. д. Сегодня принято считать, что данный подход реализуется, прежде всего, социальными и гуманитарными науками (социология, культурология, антропология и т. д.) (См. там же. С. 44-46.).

Если условно (условно — именно потому, что в данном подходе техника не берется как самостоятельное явление, а рассматривается как аспект различных деятельностей) принять в рассуждениях о юридической технике только последний подход, предположительно наиболее органичный юриспруденции и целям юридического образования, то, имея в виду ее формирование как самостоятельной дисциплины в профессиональной подготовке юристов, придется отвечать, по меньшей мере, на два принципиальных вопроса.

Первый — в плане теоретического исследования — какие средства юриспруденции оправданно относить к техническим? Вопрос не самый простой, если учесть сложную предметную организацию и эпистемологическую разнородность современной юриспруденции, синкретически соединяющую и философское осмысление, и научные исследования, и догматические разработки? (См.: Тарасов Н.Н. Методологические проблемы юридической науки. — Екатеринбург, 2001). Не случайно в нашей литературе определенность понятия "юридическая техника" сегодня расценивается как весьма неудовлетворительная для целей науки (да, пожалуй, и практики). Думается, по этим основаниям она еще более неудовлетворительна для целей юридического образования, особенно учитывая, что любая профессиональная техническая подготовка имеет смысл только как условие воспроизводства культурных форм профессиональной деятельности. В последние годы данный факт весьма резко фиксировался рядом авторов. Так, по мнению В.М. Баранова "термин „юридическая техника“" неточен, глубоко противоречив и применяется лишь в силу правовой традиции" (Проблемы юридической техники: Сборник статей I Под ред. В.М. Баранова. — Н. Новгород, 2000. — С. 11).. Г.И. Муромцев считает, что сложившаяся многозначность понятия "юридическая техника" и полисмысловое употребление данного термина "делает проблематичным его использование в качестве научного понятия". Выход из ситуации исследователь видит в конвенциональном формировании понятия "юридическая техника", правда, при условии его углубленной научной проработки, уточнения границ, выработки определения (См. напр.: Муромцев Г.И. Юридическая техника: некоторые аспекты содержания понятия 11 Проблемы юридической техники: Сборник статей I Под ред. В.М. Баранова. — Н. Новгород, 2000. — С. 37). Смысл предлагаемого конвенционального способа определения значения термина "юридическая техника" не очень понятен, поскольку существующие методологические трудности и теоретические противоречия концептуализаций юридической техники при этом вряд ли будут сняты. Об этом, кстати, свидетельствует и предлагаемый автором подход к проблеме, в котором "юридическая техника есть широкая многоаспектная категория для выражения:

1) прикладных аспектов профессиональной юридической деятельности;

2) формально-структурных аспектов теории права, а также действующего права;

3) степени совершенства формы, структуры и языка права. Имея собственное содержание, юридическая техника — в известном контексте — сливается с правом" (Муромцев Г.И. Юридическая техника: некоторые аспекты содержания понятия // Проблемы юридической техники: Сборник статей / Под ред. В.М. Баранова. — Н. Новгород, 2000. — С. 37).

Нетрудно заметить, что предлагаемая трактовка ведет не столько к построению теоретического понятия юридической техники, сколько к введению некой "рамочной категории" для обозначения всего "технического" в праве и юриспруденции. Содержательное наполнение таких категорий всегда контекстуально, следовательно, не устраняется ни полисмысловое употребление термина, ни многозначность понятия юридическая техника. Разумно предположить, что такое положение еще менее удовлетворительно для целей юридического образования, имея в виду построение caмостоятельной учебной дисциплины "юридическая техника".

Второй вопрос — в плане структуры и содержания профессионального юридического образования — вопрос оснований считать при меняемые юристами технические средства "собственностью" юриспруденции. Другими словами, здесь вопрос не в том, почему это техника, а в том, почему она юридическая (а, следовательно, может быть организована как самостоятельная юридическая дисциплина), который, думается, не проще первого.

Здесь трудности создает то обстоятельство, что юристы в своих деятельностях обращаются к техникам самого разного рода. В частности, большинство наших практик необходимо связаны с межличностным взаимодействием и умение эффективно его выстраивать является существенным элементом юридической профессиональности. При этом вряд ли обоснованно утверждать, что так называемые "коммуникативные техники" входят в состав юридической техники (Хотя такие представления встречаются в литературе. См. напр.: Давыдова м.л. Юридическая техника: проблемы теории и методологии. — Волгоград, 2009. — С. 110), поскольку тогда придется находить принципиальные отличия коммуникативных техник юристов от таких техник в любых иных профессиях, а вот с тем, что обучать юристов владению ими необходимо, спорить сложно. Или, скажем, признано, что умение строго аргументировать свою позицию необходимо юристу именно как профессиональная компетентность. Означает ли это, что логический инструментарий, известный как техники аргументации, оправданно относить к юридической технике? Ответ, на наш взгляд, аналогичен ответу на первый вопрос. (В этом контексте стоит упомянуть о сложившихся стереотипах словоупотребления. Мы привыкли смысловым образом, а не понятийно говорить "юридическая логика", юридическая аргументация" и т. д. Более того, известны даже учебники по "юридической психологии". Однако что в этом именно юридического, чем юридическая аргументация отличается от любой другой, а юридическая психология от общей психологии — обнаружить не удается).

Этот ряд легко продолжается.

Можно, конечно, возразить, что приведенные примеры (и возможные иные из этого ряда) говорят только о необходимости общекультурной подготовки любого профессионала и проблематизирующим основанием обсуждаемого тезиса не являются. Такое возражение вполне справедливо, однако обозначенных выше трудностей с построением образовательного предмета "юридическая техника" не снимает, поскольку вопроса об определенности в профессиональном образовании границы между необходимыми юристу техниками общекультурного плана и собственно юридической техникой не снимает. (Не случайно при попытке обозначить группы (виды) правил (инструментов) юридической техники большинство авторов вынуждены упоминать, как минимум, логические и языковые средства, отнесение которых к юридической технике основывается, скорее, на видении конкретных деятельностей юристов, нежели теоретической модели, позволяющей вводить соответствующую аргументацию. (См. например: Черданцев А.Ф. Теория государства и права. — М., 1999.:- С. 367 и след.; Власенко Н.А. Правила законодательной техники в нормативных правовых актах Субъектов Российской Федерации // Законодательная техника современной России: состояние, проблемы, совершенствование: Сборник статей: В 2 т. / Под ред. В.М. Баранова. — Н. Новгород, 2001. — Т. 1. — С. 176 и след.; Кашанuна Т.В. Юридическая техника в сфере честного права. — М., 2009. — С. 33 и след,).. Следовательно, неясность с предметным содержанием соответствующей дисциплины остается.

Так что же должен включать учебный предмет "Юридическая техника", помимо широко обсуждаемой законодательной техники и некоторых техник правоприменения?

Обращающиеся к данной проблематике исследователи по разным основаниям, называют самые различные виды юридической техники. Это и, условно говоря, техники "юридических специальностей", коих указывается до десятка, и широко упоминаемые техники, наверное (здесь "наверное", поскольку основания классификаций предъявляются авторами, к сожалению, далеко не всегда)., стадий процесса правового регулирования и применения права (правотворческая, правоприменительная, интерпретационная), и даже (в рамках правотворческой) техники создания концепции, обсуждения, экспертизы, обжалования (и другие) правового акта, и множество иных вариантов (Подробный обзор см.: Давыдова м.л. Юридическая техника: проблемы теории и методологии. — Волгоград, 2009. ¬С. 85 и след.). Словом, картина не выглядит не только достаточно прорисованной, но, образно говоря, пока далека от формирования общей композиции. В научном плане это свидетельствует о нашей высокой исследовательской активности, что позволяет надеяться на получение методологически корректного и теоретически конструктивного результата, а вот в плане работы по немедленному формированию и введению в учебные планы соответствующего предмета пока видится больше неясностей.

Такое видение связано с рассуждениями по поводу следующих обстоятельств.

Первое. Даже при фрагментарном обзоре нетрудно заметить, что складывающееся в нашей литературе положение дел в области исследования вопросов юридической техники, по сути дела, иллюстрирует упомянутый выше социокультурный подход (Поскольку речь идет о технике "всего". Это, если ""вывести за скобки" ряд методологических ограничений, для целей юриспруденции, видимо, вполне корректно. Методологическая же проблематика — вопрос отдельный и в рамках данного обсуждения не определяющий). Однако подчеркнем, что в данном подходе техника не берется как самостоятельное явление, а анализируется и конструируется в связи с конкретной деятельностью, поскольку именно в деятельности техника предстает в своих инструментальных смыслах (Это, разумеется, не исключает теоретического или философского осмысления техники как таковой, однако, в этих рефлексиях техника берется "понятийно", например, в системе связей предмета научной теории или как часть картины мира. а не инструментально). При последовательной реализации такого подхода к изучению юридической техники оправданно считать, что в научном плане видов юридической техники корректно выделить столько, сколько может быть обосновано видов юридической деятельности (это позволяет усомниться в оправданности выделения, скажем, судебной. адвокатской, прокурорской и др. "юридических деятельностей", являющихся, по сути. функциональными "специализациями юристов. а. следовательно. и соответствующих техник. Трудно, например, полагать. что судьи, адвокаты, прокуроры и так далее пользуются разными техниками при написании процессуальных документов или при осуществлении юридического анализа ситуации), а в образовательном плане оправданно полагать, что овладение юридическими техниками должно осуществляться в рамках освоения соответствующих деятельностей.

Второе. Такое (инструментальное) освоение юридических техник сегодня, что, думается, вполне оправданно, обеспечивается в преподавании отраслевых дисциплин. Другими словами, преподавание юридической техники в нашей профессиональной подготовке давно осуществляется и осуществляется, надо полагать, вполне качественно. Разумеется, это преподавание осуществляется, прежде всего, в инструментальном залоге и, главным образом, в форме освоения образцов (например, процессуальных документов, законов, локальных нормативных актов и т. д.), а если отнести к техникам, скажем, правила юридической квалификации, то и норм. Правда, такое отнесение не является очевидным, поскольку требует решения вопроса теоретического порядка, связанного с построением надежно работающего понятия юридической техники.

Кроме того, при недостаточной определенности теоретического понятия юридической техники, весьма проблематично определить место и функции соответствующего предмета в структуре юридического образования, а, следовательно, не только выстроить необходимые логические и содержательные межпредметные связи, но и просто определить ее место относительно планов содержания юридического образования, которых можно выделить как минимум три.

1. Философско-мировоззренческий, как формирование системы ценностей, философской картины мира в целом, создающий пространство личного самоопределения юриста и социокультурные основания его профессиональной деятельности.

2. Освоение систем мышления, в том числе форм профессионального юридического мышления, являющегося "ядром" профессионализма и позволяющего приобрести качества субъекта профессиональной деятельности, способного пользоваться всем комплексом юридических средств как инструментарием решения правовых задач в границах социокультурных контекстов.

3. Овладение культурными нормами профессиональной деятельности, определяющими ее социальные границы и обеспечивающими правовой характер текущих юридических практик.

Искомое понятие должно дать возможность точно отграничивать средства юридической техники от норм профессиональной деятельности и мышления юристов, поставить вопрос о различии дидактических средств в формировании профессионального мышления и овладении техническим инструментарием профессии и проработать эти средства до уровня методик преподавания. Без такой работы введение дисциплины (в традиционном понимании) в структуру профессиональной подготовки может остаться простой формальностью и не решит желаемой образовательной задачи.

Третье. В статусе "попутно сказанного", наблюдаемая генерализация юридико-технической проблематики требует определенной критической составляющей, ибо способна ослабить нашу теоретическую традицию как в системе юриспруденции, так и профессиональном образовании. Вряд ли, даже ослабленное, возрождение идеологии эпохи "технической юриспруденции" адекватно декларируемому сегодня идеалу правового государства. Не секрет, что в сегодняшних отечественных государственных и социальных практиках право и юриспруденция приобрели заметное техническое звучание. Переводя в инструментальный план и, в этом смысле, в статус техники, скажем, принципы и нормы (См. например: Давыдова м.л. Юридическая техника: проблемы теории и методологии. — Волгоград, 2009. — С. 113), не сформируем ли мы отношение к праву, как к простой технике? Или, отнеся к юридической технике проблемы правотворчества, толкования, применения права и включив в структуру правовой науки антропологию, социологию, конфликтологию и т. п., не потеряем ли мы свои исторически сформировавшиеся социокультурные функции? Причем, дело не в месте и роли юридической профессии в современном обществе, как может показаться, а в возможной утрате обществом одной из базовых деятельностей, обеспечивающих само существования нашей цивилизации. К этому можно отнестись, как к некоторым неоправданно апокалиптическим опасениям, однако вряд ли стоит напоминать, что, по крайней мере, в европейской истории идеи, идеалы, ценности, принципы и так далее становились основаниями жизни общества только тогда, когда осваивались юридической мыслью и переводились в содержание права. Причем, переводились не только формально (технически), но и содержательно. Словом, отдавая должное юридической форме и осознавая важность юридической техники, основная стратегия теоретической юриспруденции видится в научной проработке теории правового регулирования в социокультурных контекстах, а не генерализации ее технических аспектов. Видение этой грани является императивным условием развития нашей науки, обеспечения ее соответствия классу проблем и уровню задач современного общества.

Подчеркнем, изложенное не отвергает необходимость участия теоретиков в обеспечении технической подготовки юристов. Речь идет только о неясности содержания и места в нашем образовании самостоятельного курса "Юридическая техника". С одной стороны, понятно, что научить технике, рассказывая о ней, невозможно, с другой — профессиональное владение техникой предполагает, в том числе, понимание способов ее формирования и роли в профессиональной деятельности, что предполагает знаниевый уровень подготовки, который и должны обеспечивать теоретики. Правда, ответить исчерпывающе на данный момент вряд ли возможно и в дисциплинарном, и в содержательном плане. Возможно, эта задача может быть решена в рамках раздела учебника по теории государства и права, а возможно (пока — чисто гипотетически) нужен некий курс по теории юридической техники. На эти вопросы нам и предстоит ответить.

Что же касается наблюдаемой сегодня попытки проекции исследовательских усилий теоретиков права в образовательный план, то это является хорошим свидетельством нашего стремлении самоопределиться, найти свое место в процессе формировании технической культуры юристов.

Николай Николаевич Тарасов, проректор по научной работе Уральской государственной юридической академии, доктор юридических наук, профессор

Учебные вопросы:

Учебная дисциплина «Юридическая техника» посвящена изучению правил ведения юридической деятельности и состоит из общей и

10.

11.

12.

13. .

14.

Юридическая техника может быть рассмотрена в двух аспектах: как научная дисциплина, составная часть общей теории права и государства, и как учебная дисциплина. Как научная дисциплина юридическая техника имеет свой предмет исследования, который охватывает способы осуществления всех видов юридической деятельности. При этом, будучи вполне самостоятельной наукой, открывающей общие закономерности, например в области нормотворчества или правоприменения, юридическая техника не утрачивает своего прикладного характера, поскольку исследования в ее сфере не могут быть самоцелью. Они служат необходимым инструментарием повышения эффективности всех сторон юридической деятельности. Следует иметь в виду, что юридическая техника развивается и совершенствуется вместе с развитием цивилизации, усложнением характера общественных отношений, расширением и усложнением сферы правового регулирования.

Как учебная дисциплина юридическая техника представляет собой свод устоявшихся и проверенных практикой знаний, необходимых юристу для успешного отправления его профессиональной деятельности. Она не имеет предмета, поскольку ничего не изучает, а сама является предметом изучения. Однако в ходе изучения юридической техники студенты могут осуществлять и научную деятельность, например, проводя сравнительный анализ учебных курсов, готовя доклады и рефераты по проблемам, выходящим за пределы учебной программы.

Выдающийся отечественный философ П. В. Копнин отмечал, что "верная картина изучаемого объекта может быть получена лишь при правильном подходе к нему, лишь при верном методе" . При этом он приводил в качестве иллюстрации слова Ф. Бэкона, который сравнивал правильный метод познания с фонарем, освещающем дорогу путнику в темноте. "Метод (греч. methodos – путь к чему-либо, прослеживание, исследование) – способ достижения цели, совокупность приемов и операций теоретического или практического освоения действительности, а также человеческой деятельности, организованной определенным образом" . Хотя мыслители прошлого не занимались специально вопросами юридической техники, но, создавая общие методологические основы исследования социальных процессов, они тем самым заложили принципиальные основы правотворчества. Мы их находим у Платона, Аристотеля, Цицерона, у более поздних исследователей – Ф. Бэкона, И. Бентама, Ш. Монтескьё, Р. фон Иеринга. Что касается двух последних, то они сформулировали ряд принципиальных положений, используемых до настоящего времени при работе над законами и другими нормативными правовыми актами .

Методологическая база юридической техники достаточно широка и включает наряду со специальными юридическими также общенаучные и частнонаучные методы. Наиболее универсальным методом является диалектический . Пользуясь им, исследователь получает возможность проследить генезис любого элемента правовой системы, динамику его становления и развития, все богатство взаимосвязей между государством, правом, политикой, экономикой, моралью, культурой и другими социальными институтами. Применение законов диалектики дает возможность глубже проникнуть в суть процессов, происходящих в сфере правотворчества и правоприменения.

Параллельно с диалектическим методом в юридической технике широко используется его противоположность – метафизический метод. Он необходим тогда, когда возникает потребность вычленить то или иное явление из общего социального контекста для более детального исследования. Естественно, в этом случае нужно соблюдать предельную осторожность, потому что увлечение метафизикой способно привести к односторонности, абсолютизации каких-либо положений. Последнее может иметь негативные последствия.

Чтобы глубже проникнуть в суть правотворческой и правоприменительной деятельности, необходимо проследить всю совокупность связей и отношений в обществе. Это позволяет сделать применение системного метода (подхода). Системный метод для юридической техники едва ли не один из основных. Дело в том, что правовые институты, регулируя общественные отношения, преследуют цель достижения социального компромисса, целостности и стабильности общества как системы.

Надежность и устойчивость системы достигается в первую очередь слаженностью функционирования всех ее элементов. Строгое следование правовым предписаниям является основным условием согласованности в деятельности всех государственных и общественных институтов. И напротив, социальные бифуркации практически всегда связаны с кризисом нс только в области политических, но и правовых отношений. Отследить и своевременно предотвратить опасность социальных потрясений можно с помощью синергетического метода. Политическое руководство государства должно своевременно улавливать социальные притязания различных слоев общества, незамедлительно принимать соответствующие меры, в том числе и правового характера. Примером катастрофических последствий игнорирования синергетического принципа (подхода) может служить судьба нашего государства на протяжении всего XX в.: сначала гибель и распад Российской империи, затем распад СССР. И в том и другом случае не было создано достаточно надежного правового механизма защиты государственной целостности.

Огромное значение для понимания роли права в развитии цивилизации и культуры дает историко-правовой подход. Применительно к юридической технике этот принцип позволяет проследить многовековой процесс развития и усложнения способов правового регулирования общественных отношений, оценить вклад различных стран и народов в формирование правовой мысли и правовой культуры. Анализ древних текстов, фольклора, обычаев дает обильный материал для исследования процессов становления и развития правовых систем. При этом подтверждается положение о том, что каждому историческому периоду соответствовал свой уровень развития юридической техники, и он был адекватен требованиям исторического периода развития конкретной страны.

Историко-правовой метод может быть более эффективен, если он дополняется сравнительно-правовым подходом. Сравнение национальных правовых систем в ходе их эволюции позволяет глубже понять характер и порядок правотворчества с точки зрения взаимовлияния правовых систем. Так, становление римского права произошло на базе древнегреческого права, а юридическая техника средневековой континентальной Европы сложилась на основе древнеримской, дополненной приемами, выработанными глоссаторами и постглоссаторами. Построение синхронистических таблиц и сопоставление национальных правовых систем позволяет сделать вывод о том, что юридическая техника, ее приемы и принципы у различных стран и народов имеют одинаковую природу и подчинены общим закономерностям. Изучение приемов и методов правотворчества и правоприменения различных правовых систем, их критический анализ могут оказать положительное влияние на развитие правовой системы нашей страны.

Очень важен метод социологический . Он позволяет законодателю путем анкетирования, опроса, интервьюирования, наблюдения, анализа статистических данных установить потребность в нормативном правовом акте, оценить его эффективность и отношение к нему населения после принятия и введения в действие. Па основе проведенных социологических исследований организуются парламентские слушания, в результате которых отрабатываются концепция и другие принципиальные положения будущего законопроекта. Социологический метод весьма эффективен в сочетании с методом правового моделирования . Это касается, прежде всего, практики создания модельных правовых актов, образцов документов, основ права и др.

Формально-юридический метод (формально-догматический, юридический, аналитический) представляет собой совокупность средств и приемов изучения и оценки юридических фактов посредством специальных юридических терминов, логических схем, юридических конструкций. Чтобы не впасть в крайности формализма, необходим учет всей системы социальной необходимости, в которой постоянно находится человек.

В юридической технике широко используются логические методы: анализа и синтеза, индукции и дедукции, аналогии и моделирования. Метод анализа применяется в том случае, если необходимо вычленить и детально изучить те или иные проблемы в сфере предполагаемого регулирования общественных отношений, выяснить степень правового обеспечения данной сферы, а также исследовать уже имеющиеся документы на предмет необходимости их изменения и дополнения с учетом возникших потребностей. Однако использование метода анализа чревато определенной степенью субъективизма, что, в свою очередь, требует критического отношения к выводам и их перепроверки. Примером использования метода синтеза может служить практика кодификации правовых норм. Выделение всех гипотез в Основную часть Уголовного кодекса РФ, а диспозиций и санкций – в Особенную часть создает большие удобства для его применения. Тот же принцип, но с существенными особенностями применен в Гражданском кодексе РФ.

Метод индукции чрезвычайно важен при конструировании нормативных правовых актов. Его нарушение наиболее наглядно проявляется при постоянной необходимости дополнять и изменять уже принятые законы. При этом речь идет не о дополнениях и изменениях, связанных с наступившими в последующем сколько-нибудь продолжительном времени новыми событиями, а об элементарном просчете или, хуже того, сознательном игнорировании имеющейся проблемы. Таким образом, восхождение от частного к общему происходит лишь частично и таит в себе возможность обхода принятого нормативного правового акта. Как правотворческая, так и правоприменительная практика использует дедуктивный метод. Он широко используется в судебной практике в качестве способа доказывания, а также при производстве следственных действий.

Метод аналогии применим, когда речь идет о явлениях, имеющих один и тот же смысл. Выработанная за многие годы рыночных отношений достаточно универсальная мировая практика регулирования деятельности акционерных обществ легла в основу успешно действующего отечественного законодательства в данной сфере. В то же время некритический подход к заимствованию чужого опыта правового регулирования может негативно сказаться на качестве правового регулирования, либо просто быть неэффективным. В качестве примера приведем принятый Указ Президента РФ от 24 декабря 1993 г. № 2296 "О доверительной собственности (трасте)", который фактически утратил силу в связи с введением с 1 января 1995 г. части первой Гражданского кодекса РФ, в котором есть глава о договоре доверительного управления. Указ повторял англо-саксонскую практику, которая у нас в силу разницы в понимании права собственности прижиться не могла. Известно, что бывший президент Египта Гамаль Абдель Насер пытался практически копировать некоторые нормативные правовые акты СССР и применять их в своей стране. Как и следовало ожидать, результаты были отрицательны. Та же судьба постигла и попытки ряда латино-американских государств копировать опыт федеративных отношений США.

Правовое регулирование представляет собой интеллектуально-волевой вид деятельности и осуществляется сознательно при помощи правовых норм. Поэтому каждому субъекту правоотношений, даже невысокого уровня интеллекта, эти нормы должны быть понятны, ясны и доступны.

Отсюда возникают определенные требования к языку и необходимость использования лингвистических методов. Для правовой деятельности абсолютно необходима четкая и адекватная терминология . Языку права присуща точность и определенность, что достигается методом лапидарности (от лат. lapidarius – каменный; высеченный в камне). Это принцип краткости и ясности в изложении. В глубокой древности, когда законы высекались на камне, многословия не могло быть по определению. И эта традиция в известной мере сохранилась до сих пор, хотя, конечно, имеются исключения. При этом язык права в известной степени универсален. "Юридическое образование, – писал Р. фон Иеринг, – выходит далеко за пределы какого-нибудь отдельного местного права, в нем встречаются, как на нейтральной, международной почве юристы всех мест и наречий... Предметы их познаний, учреждения и права отдельных стран различны, но способ рассматривать их и понимать одинаков: настоящие юристы всех стран и всех времен говорят одним и тем же языком" .

В деятельности юриста большое место занимает поиск, обработка и хранение правовой информации . За последние полвека динамика социальных процессов возросла многократно, что не могло не сказаться на правотворчестве. И здесь на смену традиционным бумажным носителям все большее приходят электронные носители информации. Так за последние годы в юридический быт прочно вошли информационные технологии. Компьютеризация привела к принципиальному изменению всей системы получения, обработки, передачи и хранения правовой информации. Использование образцов документов и шаблонов позволило освободить работника от традиционной бумажной рутины при составлении документов, получить больше времени для творческой деятельности. Нет сомнения, что за информационными технологиями в юриспруденции большое будущее.

Какую бы сторону юридической деятельности мы ни взяли, в ней определяющую роль играют принципы, или общие начала Монтескьё Ш. Л. О духе законов / пер. с фр. М.: Мысль, 1999); а также книга Р. фон Иеринга "Юридическая техника" (пер. с нем. СПб., 1906).

Юридическая техника как часть теории права также занимается исследованием общих закономерностей, но в более предметной ее части, однако, прежде чем говорить о предмете юридической техники, необходимо выяснить, что представляет собой наука вообще.

Наука - это сфера человеческой деятельности, имеющая своей целью получение и систематизацию знаний об объективной действительности.

От обыденного знания научное отличается следующим:

Наука имеет дело с набором объектов реальности, позволяющим сделать какой-то вывод (например, безбилетные проезды ведут к деградации общественного транспорта; медленно идет развитие общества, когда власть сосредоточена в одних руках; если народ неплатежеспособен, экономика развиваться не будет);

Наука имеет свой язык и требует для исследования специальных методов (термины - «приговор», «вина», «состав правонарушения», методы - социологический, сравнительный и др.)

Научное исследование характеризуется системностью и обоснованностью.

Для всякого научного исследования существенно не только определение того, что исследуется (предмет той или иной науки), но и того, как исследуется (методология).

Нам предстоит рассмотреть то и другое, но применительно к науке юридической техники.

Каждая наука имеет свой собственный предмет. Когда мы говорим о предмете той или иной общественной науки, то задаемся вопросом, что она изучает. Если юридическая наука в целом имеет своим предметом закономерности, существующие в области правового регулирования, то теория права (одна из юридических наук) изучает наиболее общие правовые закономерности. Отраслевые же юридические науки занимаются изучением закономерностей, действующих в той или иной области жизни.

Юридическая техника как часть теории права также занимается исследованием общих закономерностей. Но только уже в более предметной ее части: в области правотворчества и реализации права (например, как следует структурировать кодексы). Нельзя сказать при этом, что в отраслевых науках не затрагиваются проблемы юридической техники. Но ученых-отраслевиков интересуют технические вопросы права исключительно с отраслевых, конкретных позиций. Например, при подготовке ТК РФ интенсивно велись дебаты о его структуре: выделять в нем общую и особенные части (по типу УК РФ) или не делать этого и ограничиться разделением его на главы, одну из которых посвятить общим положениям. В итоге была проделана многотрудная работа, и основную ее часть выполнили специалисты по трудовому праву, а не теоретики права. Конечно, при этом они использовали общетеоретические разработки по юридической технике. Но это не отменяет положение о том, что юридическая техника изучает общие, а не конкретные правила построения нормативных актов и их применения.

Предметом юридической техники являются наиболее общие закономерности осуществления юридической деятельности.

Теперь разберемся, какие именно наиболее общие закономерности включаются в предмет науки «юридическая техника».

Можно выделить несколько групп закономерностей или правил юридической деятельности.

Одной из закономерностей происхождения юридической техники является то, что правила юридической техники поначалу вырабатывались исключительно в практической деятельности и передавались «из уст в уста». Правда, иногда можно обнаружить их материальное выражение. Так, в Афинах около Акрополя сохранились развалины Ареопага - древнего судебного органа. На одной из каменных плит сохранился отпечаток ступни. Именно на это место должен был ставить правую ногу человек, выступающий перед судом.

Раскрытие понятия юридической техники, ее сущности и составляющих компонентов является необходимым этапом познания закономерностей. Понимание того, что есть юридическая техника, формировалось постепенно, по мере того как усложнялась юридическая действительность и «давала пищу» для обобщения и понимания этого правового явления. Этот процесс далеко не закончен, поскольку нет конца процессу правового развития и процессу познавательному.

Существует неуклонная закономерность развития средств юридической техники, связанная с увеличением простого количества ее приемов, осваиваемых человечеством. В частности, было замечено, что регулятивные нормы имеют более сложный характер, и правила создания охранительных норм к ним мало подходят. Пришлось юристам немало потрудиться и сформулировать множество правил конструирования регулятивных норм.

В процессе эволюции правил юридической техники изменяется и качественная характеристика приемов, способов, методов ведения юридической работы, вошедших в арсенал юридической техники. Так, если вина на заре человечества понималась только как умысел (преднамеренность, злостность и т.п.), то сегодня вина - это настолько сложное понятие, что для его установления приходится порой проводить психологическую экспертизу.

Или, например, правило «нет решения без доказательств» использовалось издавна. Доказывание - один из столпов разрешения юридических дел. Однако можно обнаружить большую разницу между доказательствами, используемыми в неразвитых обществах (они носили эмоциональных характер - клятва, испытание, поединки и т. п.) и применяемыми сегодня (они сугубо рациональны).

Обнародование нормативных актов - необходимое явление правовой жизни. Однако почему чтение указов (законов) на Соборной площади Кремля, где помещалось сравнительно небольшое количество людей, прежде считалось таковым, а озвучивание их по телевидению обнародованием не признается? Ответ на это может дать только юридическая техника.

Особенности использования правил юридической техники в различных правовых семьях мира помогают ответить на вопросы, например, как формируется судебный прецедент и почему он так мало используется в странах романо-германской системы права? Или почему закон в Англии становится полноценным лишь тогда, когда накопится судебная практика его применения?

Таким образом, предметом изучения науки, называемой юридической техникой, является особый круг вопросов об общих закономерностях осуществления юридической деятельности.

Научная разработанность проблемы

Среди специалистов ведутся споры по вопросу о понятии юридической техники. Это и немудрено: юридическая техника — наука молодая, и представления о ней только еще складываются. Пока оставлю в стороне терминологию: юридической техникой или юридической технологией правильней называть отрасль науки, которой посвящена данная книга.

И все же что такое юридическая техника?

Если попытаться сгруппировать множество мнений ученых по данному вопросу, то можно выделить два подхода: узкий и широкий.

Узкий подход к пониманию юридической техники сложился ранее. Условно можно назвать его документальным .

Его исповедуют наши корифеи в области юридической техники С. С. Алексеев и А. Ф. Черданцев.

По мнению С. С. Алексеева, юридическая техника — это совокупность средств и приемов, используемых в соответствии с правилами при выработке и систематизации правовых (нормативных) актов.

А. Ф. Черданцев полагает, что юридическая техника — это совокупность правил, приемов, способов подготовки, составления, оформления юридических документов, их систематизации и учета.

Юридическая техника, с их точки зрения, — это наука о составлении юридических документов.

Но можно ли ограничиться обращением внимания на правильность составления юридических документов? Порой бывает так, что юридический документ составлен безупречно, а должного результата он не дает и, напротив, порождает такие отрицательные последствия, о которых даже и не догадывались.

Например, возьмем Закон о замене льгот денежными компенсациями. Со стороны специалистов претензий к самому Закону не было, а население расценило его как издевательство. Пожилые и больные наши сограждане в жестокий январский мороз перекрыли одну из главных магистралей страны, протестуя против этого Закона. Все дело было в том, что сама деятельность по принятию этого Закона осуществлялась с процедурными нарушениями: законопроект был внесен скоропалительно, не имел социологической базы, научной проработки, не продуманы были и последствия его принятия.

Можно привести пример, касающийся документов, содержащих решения индивидуального характера. Возьмем приказ о наложении дисциплинарного взыскания. Его составить грамотно нетрудно. Но если он был издан без взятия с работника объяснения, то он не имеет силы.

Получается, что юридическая техника не может ограничиваться изучением того, как правильно составлять юридические документы.

Широкий подход (или деятельностный). Его придерживаются большинство ученых.

Наиболее полно понятие юридической техники определяет В. И. Червонюк: юридическая техника (или «правовая инженерия» — его термин) есть применение апробированных практикой научно обоснованных рациональных юридических способов, средств и процедур внедрения права в сознание, поведение и деятельность отдельного вида и социальных общностей. Как видим, автор здесь, по существу, отождествляет юридическую технику с правовым регулированием.

Чуть менее широко понимает юридическую технику В. Н. Карташов: юридическая техника (согласно его терминологии — юридическая технология) — это система мыслительных операций и внешне актуализированных действий и операций компетентных физических и должностных лиц (органов), связанная с изданием юридических решений.

Проанализируем это определение по частям:

• существует система мыслительных операции. Мы знаем, что право имеет дело только с тем, что поддается внешнему контролю. Какими бы неправильными мысли ни были, правовые последствия не могут наступить, пока они не были проявлены вовне. Получается, что в понятие юридической техники включается то, что к праву вообще не относится;
• существует система внешне актуализированных действий и операции. Это уже то, что поддается внешнему контролю и включается в предмет правового регулирования. Можно признать, что, если эти действия осуществляются профессионалами на основе специальных юридических знаний, все это может иметь отношение к юридической деятельности, главным специалистом в исследовании которой В. Н. Карташов и является. Но правильно ли все эти действия независимо от того, оформляются они правовым документом или нет, относить к юридической технике? Допустим, милиционер машет жезлом, командуя водителям ехать по объездному пути. Это тоже относится к юридической технике? Так в чем заключается разница между юридической деятельностью и юридической техникой?
• действия и операции могут осуществляться компетентными физическими и должностными лицами (органами), приводя к изданию юридических решений. Получается, что, включая в круг субъектов юридической технологии не только компетентные органы и должностных лиц, но и компетентных физических лиц, а также участников юридической технологии, В. Н. Карташов, по существу, отождествляет юридическую технику не только с юридической деятельностью, но и с более широким правовым понятием: правовой деятельностью.

Сходную позицию по этому вопросу занимают Н. А. Власенко и М. Л. Давыдова.

Н. А. Власенко считает, что «юридическая технология — это порядок применения и использования методов и приемов по подготовке и принятию юридического решения». Здесь опять-таки оказывается не столь важным, оформляется ли это юридическое решение юридическим документом.

М. Л. Давыдова полагает, что юридическая техника — это система средств, используемых при составлении правовых актов и осуществлении иной юридической деятельности. Автор также допускает, что к юридической технике может относиться и такая деятельность, которая не опосредуется юридическими документами.

Таким образом, видим, что между учеными существуют принципиальные разногласия по вопросу о понятии юридической техники. Каждая из двух позиций не лишена серьезных недостатков. Логично спросить: каково правильное решение? Скорее всего, оно где-то посредине.

Определение юридической техники

Думается, что нельзя ограничиваться анализом юридических документов и тратить свою энергию только на то, чтобы правильно их составлять. На этот вопрос надо смотреть шире: грамотно ли велась юридическая работа, предшествующая изготовлению юридического документа, ведь в противном случае может оказаться, что документ не отражает существа дела.

Однако и широкое понимание юридической техники явно не на пользу всему обществу: привлечение внимания практикующих юристов и отвлечение энергии юристов-исследователей на детальный анализ любой юридической деятельности есть неоправданная трата человеческого капитала. Лишь юридические действия, влекущие серьезные юридические последствия, должны находиться в зоне внимания юристов (и практиков, и теоретиков). Именно такие юридические действия и приобретают форму юридических документов, с тем чтобы объективировать решение юридической проблемы, придать стабильность отношениям между людьми, официальность решению юридической задачи и дать возможность в случае неудачи исправить при этом ошибку.

Юридическая техника — это правила ведения юридической работы и составления в процессе ее юридических документов.

Признаки юридической техники

Детальный анализ некоторых из признаков юридической техники позволяет более полно охарактеризовать это понятие. Рассмотрим признаки юридической техники:

• юридическая техника — это совокупность юридических инструментов. Однако применяются они, как правило, в строгой последовательности, а не хаотично. Так, работая над законопроектом, прежде всего надо определиться с понятиями, а потом уже выстраивать конструкции, определять презумпции, применять фикции и т. п.;
• юридическая техника способствует наиболее целесообразному преобразованию информации в правовой акт;
• юридическая техника позволяет эффективно осуществлять юридическую работу, экономить человеческую энергию. Накопленные в ходе развития человечества навыки должны обращаться на пользу, а не изобретаться и приобретаться вновь;
• юридический инструментарий зависит от уровня развития общества и достигнутых им высот в области экономики (например, применение компьютеров), политики (например, тоталитарное государство мало считается с презумпцией невиновности), нравственности (так, по законодательству СССР граждане не освобождались отдачи показаний в отношении близких родственников).

Юридический инструментарий

На первый взгляд, принципиальных расхождений во мнениях ученых ио данному вопросу вроде бы нет. Никто не возражает, что юридическая техника — это приемы, способы и т. д. Правда, нет единого мнения, что именно относить к приемам, средствам юридической техники. Более того, некоторые авторы не видят разницы между средствами, приемами, способами и методами.

Рассмотрим эти понятия более подробно.

Средства юридической техники — это материальные предметы, объекты, с которыми в процессе проведения юридической работы производятся манипуляции для достижения поставленной цели:

• тексты законов, которые необходимо усовершенствовать, опубликовать, систематизировать;
• периодические издания, где публикуются нормативные акты, или средства множительной техники, используемые для их распечатки;
• карточки, вклейки, журналы, книги, тетради, разъемные блоки, если речь идет о систематизации нормативных актов;
• компьютеры, используемые в процессе написания судебного решения или других юридических документов;
• фотоаппараты, применяемые для фиксации расположения предметов на месте происшествия, и т. д.

Все, относящееся к средствам, — это искусственно созданные человеком объекты, и они существуют объективно. Проще говоря, их можно потрогать руками и использовать в деятельности. Некоторые из них используются не только в правовой работе. Однако это вовсе не означает, что их надо не замечать при построении научной теории юридической техники. Тем более что в юридической практике они используются и будут использоваться.

Приемы юридической техники — это действия, способные повторяться при осуществлении чего-либо. Таков, например, прием отсылок к другому нормативному акту. Статья 264 УК РФ устанавливает уголовную ответственность за нарушение правил дорожного движения. Правоприменителю предлагается обратиться к Правилам дорожного движения, утвержденным постановлением Совета Министров — Правительства РФ от 23 октября 1993 г. № 1090.

Способы юридической техники — это сложная по содержанию деятельность, включающая совокупность приемов. В качестве примера можно рассмотреть конструкцию договора, которая в Трудовом кодексе РФ неоднократно используется законодателем (коллективный договор, трудовой договор и иные соглашения). Помимо определения каждого из видов договоров, в Кодексе проводится их детализация (указываются субъекты, права и обязанности и др.).

Методы юридической техники — это пути достижения цели, упорядочения правового материала или правоотношений. Например, человек, которого оскорбили, может защитить свое достоинство либо в уголовно-правовом, либо в гражданско-правовом порядке. Так, ст. 130 УК РФ формулирует понятие «оскорбление» и предусматривает в качестве одной из санкций за него взыскание штрафа. Гражданский кодекс РФ предлагает возмещение морального ущерба за оскорбление в пользу униженного гражданина.

Таким образом, указанные понятия (средства, приемы, способы, методы), составляющие содержание юридической техники, не однозначны и не синонимичны. Обобщенно их можно назвать юридическими инструментами. В соответствии с этим можно дать несколько иное определение юридической техники, где акцент делается на инструментальном подходе к юридической технике.

Юридическая техника — это совокупность инструментов ведения юридической работы и составления юридических документов.