Ратификация международных договоров, ратификационные грамоты

Ратификация - это один способов выражения согласия государств на обязательность договора. Как правило, ратификация осуществляется высшим органом государственной власти - парламентом либо главой государства.

Венские конвенции 1969 и 1986 гг. не определяют, какие конкретно договоры подлежат ратификации. В них только устанавливается, что договор подлежит ратификации, если об этом условились договаривающиеся государства либо их представители подписали договор под условием ратификации.

Законодательные акты государств предусматривают, какие договоры подлежат обязательной ратификации.

Международные организации в целях выражения своего согласия на обязательность договора применяют акт официального подтверждения, который приравнивается к ратификации.

Утверждение, принятие, одобрение также являются способами выражения согласия на обязательность договора. Они применяются в том случае, если об этом условились договаривающиеся стороны либо это предусмотрено нормативными актами таких сторон. Обычно утверждение, принятие и одобрение осуществляются тем государственным органом, органом исполнительной власти, от имени которого заключен договор.

Присоединение используется в том случае, когда государство или международная организация, не участвовавшие в переговорах по заключению договора, решили стать его участниками. Присоединение осуществляется в отношении договоров, вступивших в силу. Присоединение осуществляется также в том случае, когда государство, хотя и участвовало в переговорах по заключению договора и подписало его, однако не выразило согласия на его обязательность до вступления договора в силу. Присоединение может осуществляться в форме ратификации, утверждения, принятия или одобрения, что определяется либо положениями соответствующего договора, либо нормативными актами государства.

Согласие на обязательность договора может быть выражено государствами и международными организациями путем обмена документами (нотами или письмами), образующими договор.

Международное право признает, что государства и другие субъекты имеют право делать оговорки.

В соответствии со ст. 2 Венских конвенций 1969 и 1986 гг. под оговоркой понимается одностороннее заявление, сделанное государством или международной организацией в любой формулировке и под любым наименованием при подписании, ратификации, акте официального подтверждения, принятии, утверждении или присоединении, посредством которого эти субъекты желают исключить или изменить юридическое действие определенных положений договора в их применении к данному государству или данной организации.

Государство или международная организация не могут делать оговорки в тех случаях, когда они договором запрещены либо не совместимы с его объектом и целями. Иногда договор прямо предусматривает, к каким его положениям разрешается делать оговорки.

Оговорка изменяет действие договора в целом либо его отдельного положения, к которому сделана оговорка, между государ ством, сделавшим такую оговорку, и другими участниками договора. Государство может возразить против оговорки и заявить, что договор действует, за исключением положения, к которому сделана оговорка, либо договор не будет действовать в целом между ним и участником, сделавшим оговорку. Если государство признает оговорку, то договор будет действовать между ним и участником, сделавшим оговорку, за исключением соответствующего положения договора.

Оговорка, возражения против оговорки и согласие с ней должны быть сделаны в письменной форме и доведены до сведения договаривающихся сторон. Если оговорка была сделана при подписании договора, который подлежал ратификации, акту официального подтверждения, принятию или утверждению, то она должна быть подтверждена сделавшим оговорку участником при выражении своего согласия на обязательность договора.

Государство, сделавшее оговорку, может в любое время ее снять. Снятие оговорки или возражения против оговорки осуществляются в письменной форме.

Ратификация, акт официального подтверждения, принятие, утверждение или присоединение оформляются официальными документами. Такими документами служат ратификационные грамоты и документы об официальном подтверждении, утверждении, принятии или присоединении. Эти документы являются, как следует из ст. 16 Венских конвенций 1969 и 1986 гг., формами согласия на обязательность договоров.

В случае двусторонних договоров происходит обмен ратификационными грамотами и документами об официальном подтверждении, принятии или утверждении.

В отношении многосторонних договоров осуществляется сдача названных документов на хранение.

Венские конвенции 1969 и 1986 гг. (ст. 16) предусматривают, что вместо обмена или сдачи ратификационных грамот или иных документов может применяться и такая упрощенная форма, как уведомление о выражении согласия на обязательность договора. Эта форма применяется в том случае, когда она предусматривается в самом договоре. Уведомление осуществляется, как правило, в виде ноты.

Федеральным законом «О международных договорах Российской Федерации» установлено, что на основании федерального закона о ратификации международного договора Президент РФ подписывает ратификационную грамоту, которая скрепляется его печатью и подписью министра иностранных дел (ст. 18). Обмен ратификационными грамотами и сдача этих грамот на хранение производится, если стороны не договорились об ином, МИД России либо по его поручению дипломатическим представительством в иностранном государстве или российским представительством при международной организации (ст. 19).

Депозитарий и его функции

Депозитарий. Депозитарием называется хранитель подлинника многостороннего договора и всех относящихся к нему документов (заявлений, оговорок, ратификационных грамот, документов о принятии, присоединении, денонсации и т.д.). Депозитарием может быть одно или несколько государств, международная организация или главное административное должностное лицо такой организации (например, Генеральный секретарь ООН является депозитарием Пактов о правах человека 1966 г.).

Если депозитариями являются несколько государств (например, по Договору о запрещении испытаний ядерного оружия в атмосфере, космическом пространстве и под водой от 5 августа 1963 г. депозитариями являются правительства Российской Федерации, Великобритании и США), то можно сдать документы, относящиеся к данному договору, одному из указанных правительств.

Права и обязанности депозитария установлены Венской конвенцией 1969 г. (ст. 77), но иногда они определяются в самом многостороннем договоре. Функции депозитария состоят:

а) в хранении подлинного текста многостороннего договора и переданных депозитарию полномочий;

б) в подготовке заверенных копий с подлинного текста и подготовке любых иных текстов договора на таких других языках, которые могут быть предусмотрены договором, а также в препровождении их участникам и государствам, имеющим право становиться участниками договора;

в) в получении подписей под договором, в информировании участников о документах, уведомлениях и сообщениях, относящихся к договору; г) в информации государств о том, когда число подписей, ратификационных грамот или документов о принятии, утверждении или присоединении, необходимых для вступления договора в силу, было получено или депонировано; д) в регистрации договора в Секретариате ООН.

Вступление в силу международных договоров

Вступление договора в силу означает, что его стороны приобретают права и несут обязанности, предусмотренные этим договором. Только вступивший в силу договор создает юридические последствия для его участников. Как указывается в ст. 26 Венских конвенций 1969 и 1986 гг., каждый действующий договор обязателен для его участников и должен ими добросовестно выполняться (принцип pacta sunt servanda).

В соответствии со ст. 24 Венских конвенций 1969 и 1986 гг. порядок и дата вступления договора в силу устанавливаются в самом договоре или согласуются самими участниками. Как следует из международной практики, договоры могут вступать в силу с даты подписания, ратификации, утверждения, принятия, обмена ратификационными грамотами или сдачи депозитарию определенного числа ратификационных грамот. При этом может быть установлен срок, по истечении которого после сдачи на хранение определенного числа ратификационных грамот или иных документов, выражающих согласие участников на обязательность договора, договор вступает в силу. Так, в Конвенции по морскому праву 1982 г. предусматривается, что она вступит в силу через 12 месяцев после сдачи 60-й ратификационной грамоты или документа о присоединении. В Договоре о всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний 1996 г. указывается, что он вступает в силу через 180 дней после сдачи на хранение ратификационных грамот всеми государствами, которые перечислены в приложении к этому договору, но не ранее чем через два года после открытия его для подписания.

Иногда договор не предусматривает дату его вступления в силу. Это относится главным образом к двусторонним договорам, согласие на обязательность которых выражается в форме подписания. Предполагается, что момент вступления таких договоров в силу совпадает с датой их подписания.

Договор вызывает юридические последствия, т.е. создает права и налагает обязанности на участников, лишь с момента его вступления в силу. Иными словами, договор не имеет обратной силы. Однако международное право не препятствует участникам договора условится о том, чтобы распространить действие договора в отношении любого действия или факта, которые имели место до вступления договора в силу, или в отношении любой ситуации, которая перестала существовать до этой даты. Это положение зафиксировано в ст. 28 Венских конвенций 1969 и 1986 гг.

Международная практика свидетельствует, что государства и другие субъекты иногда заинтересованы во временном применении отдельных положений или всего договора до его вступления в силу. Обычно это относятся к договорам, которые предусматривают ратификацию, принятие, утверждение либо присоединение. Временное применение осуществляется лишь в том случае, если сам договор предусматривает такую возможность либо участники переговоров по заключению договора условились об этом. Данная возможность закреплена в ст. 25 Венских конвенций 1969 и 1986 гг.

Вступление договора в силу связано со сроком действия, который обычно устанавливается в договоре.

Договоры могут заключаться на определенный срок (срочные договоры), на неопределенный срок, без указания срока действия либо с указанием на бессрочность действия. ^

На определенный срок могут заключаться как двусторонние, так и многосторонние договоры. Некоторые двусторонние договоры содержат условие, что по истечении указанного в договоре срока он будет оставаться в силе до тех пор, пока один из участников не заявит о своем выходе из договора. Другие договоры предусматривают, что по истечении времени, на которое они были заключены, их действие будет автоматически продлеваться на определенные сроки, например на три года, пять лет или на больший срок. Продление договора будет осуществляться до тех пор, пока один из участников не денонсирует договор либо откажется продлевать его действие. Продление договора называется пролонгацией. Кроме приведенных случаев, пролонгация может быть осуществлена на основании специального соглашения в отношении договора, срок которого истекает. Если договор прекратил свое действие и стороны специально договорились о продлении его действия, то такое продление называется восстановлением или возобновлением действия договора.

В некоторых договорах, хотя и не указывается конкретный срок их действия, может содержаться условие, определяющее время их действия тем, что по достижении установленных договорами целей действие таких договоров прекращается. Так, Договором о правопреемстве в отношении внешнего государственного долга и активов Союза ССР 1991 г. предусматривается, что его действие прекращается после урегулирования всех платежей и расчетов, определенных его положениями, а также дополнительными соглашениями и протоколами.

Бессрочными являются договоры, в которых не указан срок их действия и не содержится условий их прекращения либо которые прямо предусматривают бессрочность их действия. Так, Венские конвенции 1969 и 1986 гг. являются бессрочными, поскольку в них не указаны ни срок, ни условия прекращения их действия.

Каждый договор имеет территориальную или пространственную сферу действия. Общее правило, которое нашло свое закрепление в ст. 29 Венских конвенций 1969 и 1986 гг., заключается в том, что договор обязателен для каждого из его участников в отношении всей его территории, если иное не установлено этим договором. Ряд многосторонних договоров предусматривают пространственную сферу действия иную, чем территории государств. В качестве примера можно назвать Договор об Антарктике 1959 г., Договор о принципах деятельности государств по исследованию и использованию космического пространства, включая Луну и другие небесные тела, 1967 г. Сложная территориальная сфера действия предусмотрена в Конвенции по морскому праву 1982 г., которая охватывает пространства, начиная от внутренних морских вод и кончая воздушным пространством за пределами государственной территории. Территориальная сфера действия Конвенции по охране и использованию трансграничных водотоков и международных озер 1992 г.

Имеет специфический характер: она распространяет свое действие на трансграничные воды, под которыми понимаются любые поверхностные или подземные воды, пересекающие границы между двумя или более государствами или расположенные на таких границах.

Договоры порождают права и обязанности только для участников и они не создают права и обязанности для третьих государств или международных организаций без их на то согласия (ст. 34 Венских конвенций 1969 и 1986 гг.). Под третьим государством и третьей международной организацией понимаются такое государство и такая международная организация, которые не являются участниками договора. Однако имеются и исключения, когда в договорах предусматриваются права и обязанности для третьих государств или третьих международных организаций. На этот счет Венские конвенции содержат положения, определяющие условия осуществления этих прав и обязанностей.

Как следует из ст. 35 Венских конвенций 1969 и 1986 гг., обязательство для третьего государства или третьей международной организации возникает в том случае, если"это предусмотрено участниками договора и если третье государство или международная организация определенно принимает на себя такое обязательство в письменной форме.

Договором может быть предусмотрено право для третьего государства или третьей международной организации. Такие субъекты пользуются названным правом, если они соглашаются с этим. Согласие на пользование названным правом будет предполагаться до тех пор, пока не будет доказательств противного (ст. 36 Венских конвенций 1969 и 1986 гг.). Таким образом, для пользования правом, вытекающим из договора, не требуется явно выраженного согласия третьего государства или третьей международной организации, т.е. согласия в письменной форме.

Договором может быть предусмотрено, что вытекающими из него правами названные субъекты могут пользоваться в том случае, если они соблюдают необходимые условия, которые предусмотрены договором или установлены в соответствии с договором.

Рассматриваемые обязанности и права не могут быть отменены или изменены участниками договора без согласия третьего государства или третьей международной организации, если только договором не предусматривалось иное.

Международная практика показывает, что государства нередко заключают многосторонние договоры по одному и тому же вопросу. И в этих договорах могут содержаться взаимоисключающие положения. В связи с этим возникает вопрос о применении таких договоров, поскольку круг участников прежних и новых договоров часто не совпадает. Обычно в договорах, последовательно заключенных по одному и тому же вопросу, имеются положения о применении таких договоров. Так, ст. 103 Устава ООН предусматривает, что в том случае, когда обязательства членов организации, предусмотренные Уставом, окажутся в противоречии с их обязательствами по какому-либо другому международному соглашению, преимущественную силу имеют обязательства по этому Уставу.

Венские конвенции 1969 и 1986 гг., отражая международную практику, устанавливают общие правила, как должны применяться последовательно заключенные договоры по одному и тому же вопросу (ст. 30).

Заключая договор, его участники могут предусмотреть, что применение договора обусловлено действием предыдущего или последующего договора либо указывается о совместимости с таким договором. В данном случае преимущественную силу будет иметь этот предыдущий или последующий договор. Другими словами, самим договором устанавливается порядок применения новых, предыдущих и будущих договоров по одному и тому же вопросу. В качестве примера можно назвать Венскую конвенцию о консульских сношениях 1963 г., в которой прямо указывается, что ее положения не отражаются на других международных договорах, действующих между его участниками, а также не препятствуют заключению международных соглашений, подтверждающих, дополняющих, распространяющих или расширяющих положения конвенции. Договор о запрещении размещения на дне морей и океанов и в его недрах ядерного оружия и других видов оружия массового уничтожения 1971 г. прямо указывает, что его положения ни в коей мере не затрагивают обязательств, взятых на себя участниками данного договора по международным соглашениям, учреждающим зоны, свободные от ядерного оружия.

В том случае, если участники нового договора являются одновременно и участниками предыдущего договора, действие которого не прекращено или не приостановлено, то положения такого предыдущего договора будут действовать в той мере, в какой они совместимы с положениями нового договора. Так, Конвенция по морскому праву 1982 г. предусматривает, что она имеет преимущественную силу между ее участниками перед Женевскими конвенциями по морскому праву 1958 г. В то же время она не изменяет прав и обязательств, которые вытекают для участников из других договоров, совместимых с названной Конвенцией.

Венская конвенция 1969 г. предусматривает и такие случаи, когда не все участники последующего договора являются участниками предыдущего договора. В отношениях между участниками обоих договоров предыдущий договор будет применяться в той мере, в какой его положения совместимы с положениями нового договора. А в отношениях между участником обоих договоров и участником только одного договора будет применяться тот договор, участниками которого они являются. Так, в той же Конвенции по морскому праву 1982 г. предусматривается, что два или более ее участников могут заключать соглашения, изменяющие или приостанавливающие действие положений Конвенции, но при условии, что такие соглашения не касаются тех положений, отступление от которых несовместимо с эффективным осуществлением объекта и цели Конвенции.

Регистрация и публикация договоров

Статья 102 Устава ООН предусматривает, что государства - члены ООН должны при первой возможности зарегистрировать любой международный договор. В том случае, если договор не будет зарегистрирован, ни одна из сторон договора не может на него ссылаться ни в одном из органов ООН. В соответствии с пра- вилами регистрации и опубликования договоров, одобренными резолюцией ГА ООН от 14 декабря 1946 г., только вступивший в силу договор подлежит регистрации. Регистрация может быть произведена одной из сторон договора. Если договор зарегистрирован одной из сторон договора, то другие стороны освобождаются от обязательства такой регистрации.

Участники Венских конвенций 1969 и 1986 гг. на основании ст. 80 и 81 соответственно обязаны направить вступившие в силу договоры в Секретариат ООН для регистрации или для хранения в делах и для опубликования.

Регистрацию договоров производят и другие международные организации, например ИКАО, МАГАТЭ, МОТ. Даже если договор зарегистрирован в международной организации, он подлежит, как следует из Венских конвенций, обязательной регистрации в Секретариате ООН.

Предостережение к международным договорам

В тех случаях, когда участник международного договора не согласен с какой-либо частью договора, которая, однако, не исключает его участия в договоре, он имеет право обнаружить эту несогласие путем заявления предостережение . Заявление предостережение - суверенное право каждого государства. Предостережение можно заявить в любой стадии заключения международного договора. Заявление предостережение недопустима в двустороннем договоре, а также если предостережение запрещено самим договором или если договором предусмотрено право делать только определенные оговорки, в которых данное не принадлежит, или когда оговорка недопустимо с точки зрения объекта и цели договора (ст. 19 Венской конвенции 1969 г.).

Для заявления предостережение согласие других участников договора не требуется. Но Венская конвенция установила, что оговорка считается принятым другими участниками, если в течение 12 месяцев со дня его заявления они не выразили против него возражений. Государство, которая заявила предостережения, признает договор не в целостности, а лишь в той части, которой оговорка не касается. Для всех же остальных государств договор действует в полном объеме.

Государство, которое не соглашается с оговоркой, имеет право заявить возражение против него, и возражения также является суверенным правом, как и право на оговорки. Венская конвенция не исключает возможности действия договора между государством, что заявила предостережения, и той, которая заявила против него возражения, "если государство, которое отрицает, определенно не заявит о противоположном намерении". Следовательно, при наличии такого намерения договор между этими двумя участниками не будет действовать; между государством, которая заявила предостережения, и теми участниками, которые не протестовали против него, договор является действующим, за исключением тех положений, которые вызвали предостережение, а между всеми другими пин действует в полном объеме.

Участник договора, который заявил оговорки, может его снять, что также является его суверенным правом.

Договоры, которые не нуждаются в ратификации, утверждаются. Согласно законодательству Украины межгосударственные договоры Украины утверждаются Президентом Украины, о чем принимается указ. Межправительственные договоры утверждаются правительством Украины, о чем принимается постановление; межведомственные - в порядке, установленном правительством Украины. Присоединение к международным договорам осуществляется в таком же порядке, при этом, в случае необходимости ратификации такого договора, решение о присоединении принимает Верховная Рада в виде закона. Если нет необходимости ратификации, - указом Президента, постановлением правительства, в зависимости от уровня договора.

Тиунов О.И., заведующий отделом международного публичного права ИЗиСП, доктор юридических наук, профессор, заслуженный деятель науки РФ, заслуженный юрист РФ.

10 декабря 2007 г. Институтом законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве Российской Федерации (далее - Институт) был проведен Круглый стол "Ратификация международных договоров в Российской Федерации: законодательное регулирование и практика". Заседание Круглого стола открыл первый заместитель директора Института доктор юридических наук, профессор, заслуженный деятель науки РФ Ю.А. Тихомиров. Он подчеркнул актуальность обсуждаемого вопроса, который в контексте взаимодействия международного и национального права является одной из ключевых проблем правового развития в современном мире. Международные договоры - главный источник современного международного права. Введение в действие многих из них согласно требованиям международного договора или национального законодательства посредством ратификации содействует эффективности международного правопорядка. Ратификация международных договоров - ключевой институт международного права, находится на стыке с конституционным правом. Конституционное право позволяет осуществить переход от национальных норм к международным и способствует переходу от международных норм к национальным. Применительно к Конституции РФ представляется, что проблема международно-правовых регуляций в Конституции получила очень скупое выражение. Мы пожалели выделить специальную главу на эту тему. В статье 15 Конституции РФ имеются положения, которые можно толковать по-разному. В этом смысле анализ вопроса о ратификации международных договоров позволит выявить некоторые трудности в этой сфере, и мы рассчитываем на то, что их удастся разрешить. Действующий Федеральный закон от 15 июля 1995 г. N 101-ФЗ "О международных договорах Российской Федерации", как отметил Ю.А. Тихомиров, тоже оказался довольно сдержанным. Международная сфера должна регулироваться очень тщательно, возможно, даже более подробно, нежели вопросы чисто внутригосударственного характера. С учетом сказанного имеется необходимость рассмотреть ряд вопросов и прежде всего сам механизм ратификации. Он непростой. Здесь есть политические аспекты, нередко острые. Институт ратификации можно назвать оценочно-аналитическим институтом, потому что он позволяет реально оценить как готовность национальной правовой системы к восприятию международных обязательств, так и готовность государства ввести новую регуляцию. Кроме того, при ратификации могут делаться оговорки, заявления. У нас этот опыт не очень большой, но и он требует анализа.

Специальная тема - осуществление договора, вступившего в силу, так как ратификация открывает возможность принятия во исполнение взятых международных обязательств соответствующих законов, введения или исключения определенных норм. В этом смысле ратификация является правообразующим фактором, связанным с широким спектром проблем. И еще один очень важный вопрос: какова готовность национального законодательства к восприятию международных норм? Вопрос очень сложный. К сожалению, и в нашем Институте эта проблема еще не основательно изучена. Она не получила разрешения и в работах ученых-юристов других научных и учебных центров. Хотя перед ратификацией национальное законодательство может пройти определенную модернизацию, в полном ли объеме или частично, но государственные институты далеко не всегда готовы реализовать новые нормы, так как возникает необходимость в более узких, локальных подзаконных актах, договорных отношениях. Ратификация здесь порождает длинную правообразующую цепь. И последний штрих: удовлетворяет ли нас существующая информация о договорах, которые прошли стадию ратификации. По мнению Ю.А. Тихомирова, несмотря на существование Бюллетеня международных договоров, объем содержащейся в нем информации недостаточен. Здесь не предприняты те усилия, которые необходимы. Сайты министерств и ведомств содержат материалы о ратификации и другую информацию о международных договорах, но этого также явно недостаточно. Поэтому нередко у нас применяются нормы международного договора, который не прошел ратификацию. И наоборот, участники правообразующего и правоприменительного процесса не владеют теми нормами, которые уже ратифицированы и действуют в правовой системе.

Затем выступил заведующий отделом международного публичного права Института доктор юридических наук, профессор, заслуженный деятель науки РФ, заслуженный юрист РФ О.И. Тиунов. Он отметил, что вопрос, который вынесен на обсуждение, является чрезвычайно важным. С проблемой ратификации федеральные органы публичной власти в том или ином аспекте встречаются весьма часто. И нередко возникают трудности относительно различных сторон ратификации. К сожалению, в нашей теории еще не нашли глубокого исследования вопросы, которые касались бы действия ратифицированных норм в правовой системе государства, последствий ратификации и т.п. Вопросы ратификации тесно связаны с рядом других теоретических проблем, например, с понятием правовой системы государства, отличием ее от системы права. Как соотносятся нормы международного договора с вышеназванными категориями? Нет единства мнений о том, входит ли в правовую систему только ратифицированный международный договор РФ или же любой договор, пусть даже и не ратифицированный, но действующий, - согласно условиям такого договора; существуют международные договоры, которые не требуют ратификации, но которые по условиям договора начинают действовать с момента подписания, - это весьма распространенная категория международных договоров.

Кроме того, хотелось бы узнать о том, каков объем последствий ратификации, так как она в конечном итоге влечет за собой целую цепь определенных действий государственных органов. Среди них и законодательный орган, и федеральные органы исполнительной власти, и даже судебные органы. Полезно обсудить некоторые положения Федерального закона "О международных договорах Российской Федерации", поскольку его содержание тоже дает пищу для размышлений применительно к обсуждаемому вопросу. Так, в указанном Законе отсутствуют положения об имплементации международных договорных норм, т.е. об их осуществлении. И вопрос об оговорках и заявлениях при ратификации также является важным, потому что государство в этом случае имеет возможность выразить свое отношение к договору, по сути, до начала его действия, а другие стороны - участники договора - оценить их значение. Допустим, если для вступления договора в силу требуется определенное количество ратификаций, да еще если после ратификации договора согласно его условиям должен пройти определенный период времени для начала действия договора, то естественно, что есть возможность определить роль оговорок и заявлений, сделанных сторонами, с точки зрения последствий для соответствующих сторон.

Важно также, что ратификация международных договоров влияет на развитие определенных отраслей национального права. Договоры имеют специализированный характер, у них различные предметы регулирования сотрудничества, разные сферы действия, но тем не менее при осуществлении ратификации государства-участники имеют дело не только с самими договорами, но и с определенными отраслями их внутреннего права, которые, таким образом, испытывают влияние международного права. Необходимо исследовать такой вопрос, как влияние институтов гражданского общества на ратификацию международных договоров, так как гражданское общество, которое постепенно формируется и развивается в России, не может быть безучастным к процессу развития международного договорного права, учитывая, что многие договоры затрагивают, скажем, права человека и другие сферы, имеющие значение для безопасности личности и государства в целом. Поэтому гражданское общество тоже в состоянии влиять и на содержание международных договоров, и на их ратификацию. Более того, Конституция РФ допускает оценку конституционности тех международных договоров, которые еще не ратифицированы. Такие международные договоры имеет право рассматривать Конституционный Суд РФ. Содержание конституций ряда государств также свидетельствует о том, что их конституционные суды могут рассматривать конституционность договоров, не вступивших в силу. К сожалению, в Российской Федерации до сих пор не рассматривались Конституционным Судом РФ обращения о признании неконституционности того или иного нератифицированного международного договора. Между тем многие правовые позиции в решениях судов, в первую очередь Конституционного Суда РФ, складываются именно под влиянием норм международного права. Не так давно Конституционный Суд РФ использовал положения ратифицированной Россией Европейской хартии местного самоуправления.

Она вступила в силу и, следовательно, как указано в решении Конституционного Суда РФ, является составной частью правовой системы Российской Федерации, а нормы Хартии занимают более высокую ступеньку по отношению к нормам внутреннего законодательства. Это как раз ч. 4 ст. 15 Конституции РФ, о которой уже шла речь. И поэтому вопрос о праве на изменение границ территории местного самоуправления, который рассматривался Конституционным Судом РФ, как раз может быть решен с учетом требований Хартии местного самоуправления. И эта связка нашла отражение в Определении Конституционного Суда РФ от 15 мая 2007 г. N 344-О-П. Что касается самого Федерального закона "О международных договорах Российской Федерации", то в нем в основном предусмотрены ситуации, когда международные договоры подлежат обязательной ратификации. Например , договоры об изменении действующих законов, о территориальном разграничении Российской Федерации с другими государствами, включая договоры о прохождении Государственной границы, договоры, предметом которых являются основные права и свободы человека и гражданина. В принципе существует потребность в уточнении ряда положений указанного Федерального закона, хотя к этому вопросу надо относиться с большой осторожностью, потому что можно нарушить определенные пропорции и позиции, отход от которых даст больше минусов, чем плюсов. Тем не менее когда мы говорим о ратификации, то некоторые корректировки были бы полезны. Особенно это касается введения в Федеральный закон "О международных договорах Российской Федерации" раздела об исполнении международных договоров. Необходим перечень видов международных договоров России, подлежащих ратификации, которые определены в различных федеральных законах и не систематизированы. Существует вопрос, который напрямую с ратификацией не связан, но в то же время имеет значение, - о временном применении еще не вступивших в силу международных договоров: стороны могут согласиться, что хотя договор еще не ратифицирован и необходимые в этих целях процедуры еще не осуществлены, тем не менее его определенные положения, его статьи, а может быть, и весь договор в целом будут в каких-то ситуациях применяться. И это тоже тема, которая была бы полезна для обсуждения.

Председатель Комитета Совета Федерации Федерального Собрания РФ по делам Содружества Независимых Государств В.А. Густов привел данные о том, что, по информации Министерства иностранных дел РФ, за тот период, в течение которого существует СНГ, из 228 многосторонних международных договоров, подписанных Россией, после выполнения необходимых государственных процедур вступили в силу 158 договоров. 70 до сих пор не ратифицированы, в отношении 45 документов на межведомственном уровне осуществляется оценка целесообразности участия в них России. Решается вопрос о форме выражения такого согласия. В отношении ряда договоров принято решение не вводить их в действие. Чуть лучше ситуация в рамках ЕврАзЭС, где Россия подписала 98 многосторонних документов. В отношении 89 из них внутригосударственная процедура закончена. Они вступили в силу. Поскольку ряд этих договоров касается Таможенного союза, то их значение трудно переоценить. В ситуации, касающейся ЕврАзЭС как интеграционной структуры, нужно сделать все, чтобы ратификационные процессы проходили довольно быстро, потому что решение вопросов экономики не терпит промедления. Что касается двусторонних договоров России с участниками СНГ, то здесь есть масса вопросов. 14 договоров из 212 с Белоруссией не ратифицированы, с Казахстаном - 12 из 218, с Украиной - 10 из 220. Россия и дальше намерена играть инициативную роль в процессах экономической интеграции на пространстве СНГ, а в более широком плане и на евразийском пространстве. Задача поставлена, соглашения подписаны, а ратификация очень часто уходит в "туманную даль". Но сейчас, когда определяются подходы к дальнейшему развитию СНГ, намечаются благоприятные условия для действия договоров. По ЕврАзЭС подписан протокол о порядке вступления в силу международных договоров, формирующих правовую базу Союза, присоединения к нему или выхода из него, что в плане вступления в силу международных договоров является прогрессом. В то же время следует отметить, что ни в одном нормативном правовом акте Российской Федерации не установлен конкретный срок внесения договоров на ратификацию или как таковой - срок ратификации договоров. Подобные положения отсутствуют и в Федеральном законе "О международных договорах Российской Федерации".

Профессор Дипломатической академии МИД России Б.Р. Тузмухамедов особое внимание обратил на то, чтобы экспертное сообщество получило необходимые разъяснения термина "государственная корпорация", связанного с принятием Федерального закона от 1 декабря 2007 г. N 317-ФЗ "О Государственной корпорации по атомной энергии "Росатом". Корпорация наделена правом заключать международные договоры. Получается, что указанные корпорации подобно субъектам международного права получили возможность заключать международные договоры. Однако термин "корпорация" в русскоязычных источниках нередко касается негосударственных субъектов.

Ю.А. Тихомиров в связи с этим заметил, что использование термина "государственная корпорация", который упомянут в выступлении Б.Р. Тузмухамедова, создает проблему, в чем-то и не новую. Термин "государственное образование" существует в конституционном праве, но он не очень удобен. А госкорпорации во многом наделены функциями исполнительных органов.

Заведующий кафедрой международного права, декан юридического факультета Российского университета дружбы народов А.Я. Капустин отметил, что определенная терминология нуждается в уточнении, потому что термин "образование" часто встречается в научной литературе, иногда его используют для того, чтобы дать возможность выработки более широкого родового термина для определения всевозможных объединений, государственных или межгосударственных, а также негосударственных. Сегодня мы наблюдаем в международных отношениях много подобного рода объединений, и об этом можно очень долго говорить, причем раньше мы в теории исходили из того, что только международная, межправительственная организация обладает международной правосубъектностью, в том числе договорной правосубъектностью. Сегодня если посмотреть на уровень международных отношений, то очевидно, что "паровоз ушел далеко вперед". А.Я. Капустин привел пример: в Париже на одной из конференций, посвященной космическому праву, бразильский ученый Жозе Монсерат выступил с докладом о совместном предприятии Бразилии и Украины, на основе которого будет развиваться совместная космическая деятельность этих двух государств. Указанное предприятие должно действовать на основе не межгосударственного договора и не межправительственного, а на основе договора между корпорациями - государственными или полугосударственными - Украины и Бразилии. Их статус юридически различен, но в то же время это не в полном смысле органы государства. Таким образом, органы, созданные на основе договора о совместном предприятии, получают возможность вступать в международные отношения.

Это один из примеров, который рушит все наши классические традиционные представления о международной правовой субъектности, договорной правоспособности и т.д. Поэтому в подп. "д" ст. 15 Федерального закона "О международных договорах Российской Федерации" говорится о межгосударственных союзах, международных организациях и иных межгосударственных объединениях. Выступавший отметил, что этот пункт действительно будет нуждаться в определенных уточнениях, с учетом международной практики и, может быть, того законодательства, о котором говорил Б.Р. Тузмухамедов, но, однако, разбрасываться терминами здесь нельзя, поскольку будет внесена путаница в национальное законодательство, что может нанести ущерб межгосударственным отношениям. Что касается изложенной ситуации с СНГ, ЕврАзЭС и тем огромным количеством договоров, которые существуют в рамках интеграционных объединений, то В.А. Густов поднял весьма важный вопрос: почему многие из договоров не обеспечивают достижения целей интеграции и вообще не ратифицируются? С точки зрения А.Я. Капустина, в международном праве сложилось два подхода к регулированию интеграционных процессов: громоздкий, который существует в СНГ, и получивший в каком-то смысле продолжение в ЕврАзЭС, хотя там уже сформированы более продвинутые механизмы. Данный подход связан с традиционной схемой действия международных договоров: составили текст договора, подписали, ратифицировали и начинаем исполнять, а он не срабатывает. При таком подходе не действует большая часть этих договоров. Следовательно, нужны другие механизмы, юридические или параюридические, трудно сказать, какой термин точнее.

В связи с этим есть второй подход, который используют Европейский союз, ряд других международных организаций. Они пошли по пути создания некоего фундаментального рамочного договора, в котором приняли на себя далеко идущие обязательства, и ратифицировали его. А уже органы, созданные на основе этого договора, принимают решения и действуют более оперативно. Эти решения не нуждаются в ратификации или утверждении в каких-то частях, в которых переданы полномочия этим органам. Если нам идти по этому пути, то можно получить положительный эффект, хотя объективная основа для интеграции в рамках СНГ и даже ЕврАзЭС еще до конца не сформирована, но в какой-то части она уже имеется. Поэтому следует подумать о том, как более эффективно использовать эти существующие правовые механизмы.

В.А. Густов, продолжая эту тему, отметил, что по поводу создания Таможенного союза в рамках ЕврАзЭС складываются хорошие перспективы в том смысле, что к 2010 г. может сложиться реальное единое таможенное пространство с прекрасной сырьевой базой, значительным экономическим потенциалом и с населением более чем в 200 миллионов человек. В СНГ многие договоры не действуют потому, что происходит затягивание процесса ратификации государствами - участниками СНГ большей частью в силу отсутствия соответствующего надстроечного механизма.

По мнению Ю.А. Тихомирова, задержка со сроками ратификации связана еще и с тем, что не всегда тщательно просчитывается международный сценарий. Поэтому, если он просчитывается не очень хорошо, возникают негативные последствия действия договора, возникает "растянутость" с первой фазы его ратификации до последующей. Поэтому ведомства не торопятся, может быть, потому, что они более основательно прорабатывают вопрос о ратификации.

Руководитель Центра международного права и гуманитарных проблем Института актуальных международных проблем (ИАМП) Дипломатической академии МИД России С.В. Черниченко обратил внимание на то, что через какое-то время между определенными государствами, включая Россию, появится такой феномен, как законы прямого действия. По его мнению, пока существует государство, такие законы - это иллюзия. На самом деле прямого действия все равно не будет. Оно будет через государство.

Относительно Союзного государства имеются вопросы, которые до сих пор не разрешены. Во-первых, не решен вопрос о полномочиях, которые будут делегированы Союзному государству. Например , это вопросы о таможне, вооружениях, обороне, энергетике, транспорте. И во-вторых, как руководить реализацией тех полномочий, которые будут переданы Союзному Правительству?

А.Я. Капустин поставил вопрос о том, чего не хватает тем актам, которые принимаются в наших интеграционных объединениях для того, чтобы они действовали эффективно? Видимо, все сводится к тому, что им не хватает некоего обеспечительного механизма или обеспечительной силы в правовых системах государств. Положительную роль мог бы сыграть в обеспечении действия договоров Экономический Суд СНГ, но и его решения неэффективны. Почему это происходит? Потому что Суд может только разъяснять и консультировать, а не решать вопросы. А ведь судебные функции заключаются совершенно в другом. Правосудие можно осуществлять, когда суд выносит обязательное для сторон решение. Существует Суд Европейских сообществ. Тот факт, что Суд получил право оказывать влияние на органы исполнительной и иной власти в рамках ЕС, как раз и обеспечивает механизм принудительного исполнения тех решений, которые принимаются этими органами. Поэтому обязательность актов прямого действия должна подкрепляться их обеспечением. Должны быть механизмы реализации судебных решений, тогда у нас тоже все получится. В связи с этим надо определиться концептуально, а также применять судебные возможности, которые у нас используются в недостаточной степени. Проблема и в том, что некоторые страны СНГ не готовы к реализации подписанных соглашений.

Ю.А. Тихомиров добавил к сказанному следующее. Парламентская ассамблея СНГ ввела в оборот модельные законы. Институт законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве РФ создал проект первого модельного закона, сейчас их около 200. Они, кстати, разработаны по необычной форме. Они вариативны, не требуют ратификации, они - нормоориентирующие. Модельные законы - это любопытное достижение юридической мысли, и отказываться от них не стоит.

Профессор МГИМО - Университета МИД России П.В. Саваськов отметил, что уже много говорилось о том, что нельзя трогать Федеральный закон "О международных договорах Российской Федерации" и Конституцию РФ. Однако посмотрим на содержание ст. 5 указанного Закона и ч. 4 ст. 15 Конституции РФ, они почти аналогичны. В них говорится об общепризнанных принципах и нормах международного права. П.В. Саваськов подчеркнул, что уже много лет читает курс международного права, давно занимается международным правом, но не может принять российскую доктрину общепризнанных принципов и норм международного права. По его мнению, в западной доктрине общепризнанных принципов и норм нет. Если взять переведенный на русский язык курс "Принципы международного гуманитарного права" Р. Давида, то в нем не содержится понятия принципов международного права и их содержания. Под принципами в западной доктрине понимается то, что понимается под принципами или началами в российском Гражданском кодексе. То есть это те начала, на которых строится международное право. Поэтому, как полагает П.В. Саваськов, говорить о том, что общепризнанные принципы и нормы международного права являются частью правовой системы, это удивительно. При этом на Западе под общепризнанными нормами понимаются нормы обычного характера, т.е. обычные нормы общего международного права.

Поэтому Конституция РФ рано или поздно в этой части тоже потребует изменений. Кроме того, неудачно и второе положение, о том, что если международным договором предусмотрено иное правило, нежели правило закона, то действует правило международного договора. Когда в нормативные акты включается упоминание о международном договоре, происходит его трансформация в нормы внутреннего права. И на территории России начинает действовать международной договор не как источник международного права, а как источник внутреннего права. Но следовало бы предусмотреть и перечень этих источников, включая правовые обычаи. Пока этот перечень находит отражение только в доктрине. Не имеется какого-либо российского нормативного акта, в котором бы были определены источники международного права. Далее, в ст. 2 Федерального закона "О международных договорах Российской Федерации" под заключением договора понимается выражение согласия Российской Федерации на обязательность для нее международного договора. Между тем заключение договора является неоднозначным понятием. Заключение является процессом, который включает в себя ряд стадий. Статья 3 Федерального закона "О международных договорах Российской Федерации" также нуждается в изменении. В ней говорится о классификации международных договоров. Международные договоры в соответствии с Законом подразделяются на межгосударственные, межправительственные, межведомственные договоры. Все они являются международными договорами Российской Федерации, включая договоры межведомственного характера. Последние должны быть опубликованы в официальных изданиях ведомств. Встает вопрос: какие ведомства имеют официальные издания? Кроме того, приведенная в Законе классификация договоров представляет собой искусственное деление. Почему? Каким образом заключаются межведомственные договоры? На основании постановления правительства. Не сам министр пожелал заключить договор, а если будут соответствующие полномочия, которые предоставит правительство. Хотелось бы пожелать, чтобы наши законодатели изучали практику зарубежных государств. Например , английское законодательство, согласно которому заключить межведомственный договор может либо министр, либо соответствующее лицо, уполномоченное министром. Далее, в ст. 5 Закона выделена категория международных договоров, которые могут действовать непосредственно. Такая формула должна быть зафиксирована в первую очередь в Конституции РФ, а не в законе. Следует сказать о формах выражения согласия на обязательность договора. Посмотрите, чем отличается ратификация от принятия, утверждения, если договор заключается по вопросам, перечисленным в ст. 15 Федерального закона "О международных договорах Российской Федерации". И те и другие подлежат утверждению в форме федерального закона. То есть никакой разницы между ратификацией и утверждением, принятием не улавливается, и эту часть Закона необходимо исправить. Статью 15 Закона нужно дополнить положением о том, что обязательной ратификации подлежат договоры, предусматривающие экономические обязательства в случае, если это не предусмотрено каким-либо законом.

Обращает на себя внимание, что в законах о ратификации международных договоров России не предусматривается дача поручений соответствующим ведомствам об исполнении этого договора. Законы о ратификации должны содержать четкие положения относительно того, как исполнять положения международного договора. И теперь несколько слов о государственных корпорациях, получающих право заключать международные договоры. С А.Я. Капустиным нельзя согласиться. Поскольку международное право более-менее консервативно, оно никогда не пойдет на такие революционные признания, как признание за государственными корпорациями качества субъекта международного права, потому что договор могут заключать только субъекты международного права.

Профессор Дипломатической академии МИД России Б.М. Ашавский выразил несогласие с позицией П.В. Саваськова относительно того, что общепризнанных принципов и норм международного права как международно-правовой категории не существует. Эти принципы и нормы признаны Конституцией РФ и многими международно-правовыми документами, например Уставом ООН. Кроме того, есть Декларация о принципах международного права, касающихся дружественных отношений и сотрудничества между государствами в соответствии с Уставом ООН, от 24 октября 1970 г.; Заключительный акт Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе, Хельсинки 1975 г. Принципы, зафиксированные в этих документах, приобрели обычно-правовой характер. Нельзя согласиться и с тем, что указанные принципы и нормы являются лишь доктринами.

Что касается проблемы ратификации тех соглашений, которые заключены в рамках СНГ, то ее действительно можно оценивать с различных точек зрения. То, что вступили в силу не все соглашения, которые подписаны, это отнюдь не негативный момент, а наоборот, позитивный. Государство получает возможность взвесить все "за" и "против", после того как соответствующие документы подписаны. Могут также измениться обстоятельства, обстановка, мало ли что может измениться у государства, это же колоссальная организация. И его интересы в том числе могут быть скорректированы за тот промежуток времени, который проходит с момента подписания договора до его ратификации. И поэтому наша оценка института ратификации должна исходить из тех положений, которые общепризнанны в международной практике и в доктрине: ратификация не является юридически обязательной для подписавших договор государств, не является обязательной и ратификация договора в определенный срок, за тем исключением, если обязательность ратификации и ее срок предусмотрены самим договором. В большинстве международных договоров никаких сроков для ратификации не установлено.

Заведующий кафедрой международного права Дипломатической академии МИД России профессор А.А. Ковалев посвятил свое выступление ратификации международно-правовых актов Совета Европы. Вступив в Совет Европы в 1996 г. и присоединившись к его конвенциям и в первую очередь к Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод, Россия взяла на себя обязательства выполнять все положения Конвенции и сотрудничать со всеми структурами Совета Европы, продолжить работу по совершенствованию законодательства в сфере соблюдения прав человека. Ратификация нормативных правовых актов Совета Европы приобретает особую значимость, поскольку они посвящены определению и защите прав человека, т.е. в отличие от большинства других международных договоров являются обязательством России. После ратификации договора у Российской Федерации возникают обязательства не только перед другими государствами, но и перед собственными гражданами и иными лицами, находящимися под ее юрисдикцией. Возникающие между гражданами и властями спорные вопросы в ряде случаев могут стать предметом рассмотрения не только в российских судах, но и в международном суде, в частности в Европейском суде по правам человека, решения которого подлежат обязательному исполнению. Все это требует определенной тщательности в прогнозировании и учете как текущих, так и отдаленных последствий действия соответствующих договоров и определения на этой основе целесообразности самой их ратификации с учетом заявлений, оговорок. Кроме того, перед ратификацией международных договоров, особенно договоров в области прав человека, необходима лингвистическая экспертиза. Примером отсутствия лингвистической экспертизы может служить русский текст п. 2 ст. 2 Протокола N 4 к Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод, в котором говорится: каждый имеет право покидать любую страну, включая свою собственную. Звучит весьма странно. Между тем в аутентичных текстах протокола употреблено гораздо более точное выражение, смысл которого намного ближе к термину, употребленному в ст. 27 Конституции РФ, в которой установлено, что "каждый может свободно выезжать за пределы Российской Федерации. Гражданин Российской Федерации имеет право беспрепятственно возвращаться в Российскую Федерацию". Тем самым русский вариант Протокола N 4, из которого исчезло выражение "свободно выезжать", т.е. делать это беспрепятственно, отдалился от смысла не только аутентичных текстов, но и смысла Конституции РФ. Вот почему важно проведение правовой экспертизы международных договоров, заключенных в рамках Совета Европы. Необходимость правовой экспертизы договоров, касающихся прав человека, обусловливается, кроме того, тем фактом, что представители РФ не участвовали в подготовке и принятии актов Совета Европы, выносимых на ратификацию. Серьезной проблемой является также территориальный аспект действия Конвенции о защите прав человека и основных свобод. Согласно ст. 63 Конвенции ратифицировавшие ее государства должны уведомить Генерального секретаря Совета Европы о распространении действия Конвенции на все территории или на любую из них, за международные отношения которых данное государство несет ответственность. В соответствии с Конституцией РФ, Федеральным законом "О международных договорах Российской Федерации" заключение, прекращение и приостановление действия международных договоров отнесено к ведению Российской Федерации. Поскольку суверенитет России распространяется на всю ее территорию, то Европейская конвенция о защите прав человека и основных свобод с момента вступления ее в силу для Российской Федерации и при соответствующей оговорке будет обязательной и для любого субъекта РФ. В то же время согласно ст. 72 Конституции РФ выполнение международных договоров отнесено к совместному ведению Федерации и ее субъектов, касающемуся как защиты прав и свобод человека и гражданина, так и защиты прав национальных меньшинств. Отсутствие федерального законодательства по этим вопросам заставляет субъектов РФ прибегать к изданию соответствующих актов, которые определяют правоприменительную практику в области защиты прав и свобод человека. Данные вопросы совместного ведения Федерации и ее субъектов могут породить определенные сложности и потребуют создания эффективного, действенного механизма контроля реализации международных договоров как на федеральном уровне, так и на уровне субъектов РФ. В связи с этим особое значение приобретает институт Уполномоченного по правам человека, поскольку ряд вопросов может оказаться вне сферы компетенции Конституционного Суда РФ и судебной системы в целом.

Начальник отдела систематизации законодательства Правового управления Аппарата Совета Федерации Федерального Собрания РФ Л.Ф. Апт в своем выступлении посчитала важным обсудить вопрос, является ли акт, принятый распоряжением Правительства, нормативным правовым актом. Если он не носит нормативного характера, то может ли таким образом принятый документ являться источником права? В российской теории права обычно говорится о том, что распоряжение не является нормативным правовым актом. Однако получается, что на основании ненормативного акта принимается акт, который нередко имеет преобладающее значение в российском законодательстве.

Относительно другого вопроса, о якобы отсутствии в министерствах собственных официальных изданий, в которых бы публиковались, например, межведомственные международные договоры. На самом деле такие издания в ряде министерств и ведомств существуют.

По мнению Ю.А. Тихомирова, распоряжение Правительства может быть актом индивидуально-распорядительным, потому что оно как бы вводит в действие акт нормативный. У нас в национальном праве такая практика имеется, например, приказом министерства утверждается определенный акт.

Директор правового департамента МИД России Р.А. Колодкин отметил, что по большому счету с точки зрения международного права ратификация - это не внутригосударственный, а международный акт, в котором в международном плане государство выражает согласие на обязательность для него международного договора. То, что мы в некоторых аспектах рассматривали здесь, - это внутригосударственный процесс, который тоже называется ратификационным процессом или ратификацией. Так он назван у нас в Федеральном законе "О международных договорах Российской Федерации". Но с точки зрения международного права ратификация - это иной акт. Об этом же свидетельствуют и те положения, которые содержатся в Венской конвенции о праве международных договоров 1969 г. Об этом же свидетельствуют и комментарии Комиссии международного права ООН, и подготовительные материалы и доклады специальных докладчиков, которые делались в Комиссии международного права ООН. Там тоже обсуждали сюжет ратификации так же, как его нередко определяют на научном уровне в России, - ратификация международного договора является актом, имеющим международное и внутригосударственное значение. На самом деле это два разных акта, если следовать все-таки Венской конвенции и ее наиболее принятому толкованию. В целом ряде международных договоров, в которых участвует Российская Федерация, есть соответствующий текст, он примерно такой: "Ратификация, принятие, утверждение или присоединение осуществляется путем сдачи на хранение Генеральному секретарю ООН документа, составленного в должной форме. Не путем принятия внутригосударственного решения, а путем сдачи на хранение соответствующего документа". Мы сталкиваемся с ситуациями, когда готовится проект международного договора, этот проект направляется в соответствующие внутригосударственные инстанции. Исправляется текст проекта международного договора, и этот проект потом одобряется. Однако затем представителю государства соответствующий договор надо подписывать, а государству осуществлять ратификацию так, как это было определено в согласованном проекте международного договора. Это принятая практика, и стоило бы на это обратить внимание.

Таким образом, имеется два различных понятия ратификации как с точки зрения международного права, так и с точки зрения внутригосударственных процедур. Может быть, стоит отразить это и в соответствующих учебных курсах. Что касается конкретных проблем, возникающих внутри ратификационного процесса, то некоторые из них здесь были обозначены, и они очень важны. На первый взгляд они могут носить технический характер, как, например, проблема перевода на русский язык соответствующих текстов. Она касается не только европейских конвенций, но и универсальных договоров, например конвенций Международной организации труда. Там, правда, перевод делается под ответственность Генерального директора Международного бюро МОТ. Но это тексты международно-правовые, касающиеся важнейших прав, которые затрагивают практически все сферы жизнедеятельности. Такие международные договоры тесно связаны с повседневной жизнью индивида, и на них ссылаются органы законодательной и исполнительной власти, суды, физические и юридические лица, и важность перевода колоссальна. И не только перевода адекватного русского текста, когда готовятся документы, где русский язык имеет одинаковую силу вместе с другими аутентичными текстами. Очень часто переговорные процессы, особенно в многостороннем формате, ведутся на английском языке и основной текст - английский. Потом осуществляется перевод на русский язык. И эта проблема не имеет простого решения. Потому что для высокопрофессионального перевода требуются весьма и весьма квалифицированные кадры. Лингвистическая юридическая экспертиза - это реальная проблема, которая существует и сегодня. Так, в МИДе нет специальной лингвистической юридической службы, которая могла бы проводить соответствующую экспертизу международных договоров, требующих ратификации. Вопрос усугубляется еще и тем, что нередко представители МИДа не участвуют в переговорах, переговоры ведут представители других министерств. Если мы имеем дело с установлением аутентичности английского и французского и русского текстов или с переводом с английского и французского на русский язык, это один "разворот". А что делать с текстами двусторонних договоров на таджикском, казахском, киргизском языках? Поэтому существует проблема перевода. И еще одна проблема. Есть основания для ратификации, вытекающие из содержания ст. 15 Федерального закона "О международных договорах Российской Федерации". Но перечень оснований для ратификации ст. 15 не исчерпывается - имеется ряд российских законов, которые также определяют основания для ратификации в дополнение к тем, которые перечислены в указанной статье.

Бывают и иные случаи, когда основания для ратификации исчезают в силу их отмены. Например , это касается Федерального закона от 19 июля 1998 г. N 114-ФЗ "О военно-техническом сотрудничестве Российской Федерации с иностранными государствами", в который внесены соответствующие поправки. Очень часто возникают споры между органами государственной власти по поводу того, имеются ли основания для ратификации международного договора, и если имеются, то какие. Вопрос о том, содержит ли международный договор правила иные, чем предусмотрено российскими законами, также подчас является сложнейшим. Если исходить из содержания ст. 10 Федерального закона "О международных договорах Российской Федерации", можно при определенном ее толковании прийти к выводу о том, что Министерство юстиции РФ должно выносить компетентное суждение в тех случаях, когда есть различное понимание этого вопроса у федеральных органов исполнительной власти. Тем не менее очень часто Минюст России не готов высказывать свое мнение. Возникают разногласия и после того, как Минюст России высказывает свое мнение. Это внутренняя проблема ратификационного процесса. Здесь затрагивался вопрос об оговорках и заявлениях при ратификации. Следует дополнить, что при ратификации речь может идти не только об оговорках и заявлениях, но и о возражениях на оговорки или о реакции на оговорки или заявления других государств. Представляется, что практика оговорок и заявлений недостаточно используется Российской Федерацией при ратификации международных договоров. Это вопрос, надо ли поощрять практику оговорок и заявлений при ратификации международных договоров. Не только в России, а вообще в принципе. Ведь мы все прекрасно понимаем, каковы последствия оговорок к международным договорам, возражений на оговорки, это - изменение договорных режимов внутри универсальных многосторонних международных договоров. Более того, хотя последствия оговорок, возражений известны, однако не все очевидно и здесь. Недаром Комиссия международного права ООН сейчас подступает к вопросу о последствиях оговорок и возражений на международные договоры. Если мы сравним последствия оговорок по режиму Венской конвенции о праве международных договоров с последствиями возражений на них, то неожиданно убедимся, что разницы между ситуациями, которые возникают в результате оговорок и в результате возражений против них, практически нет. Применительно к оговоркам очень много уделялось внимания практике СНГ. Например , депозитарий - Исполнительный комитет СНГ, распространяя информацию об оговорках к международным договорам, устанавливает срок для выражения согласия с оговоркой к международному договору. Это может касаться и возражений, реакции на оговорку. Если признать, что эта практика имеет устойчивый, сложившийся характер и на нее не поступает возражений со стороны государств - участников СНГ, то можно прийти к выводу о том, что возник специальный режим по отношению к режиму, установленному Венской конвенцией о праве международных договоров, которая не требует выражения согласия на оговорку. Что касается вопроса о ратификации договоров странами СНГ, то в международно-правовом смысле речь идет о выполнении внутригосударственных процедур. К тому же все знают, как готовятся договоры, которые заключаются в рамках СНГ. К сожалению, качество этой процедуры оставляет желать лучшего, хотя и договоры за пределами СНГ тоже страдают этим. Но то, что делается в рамках СНГ, это совсем другая процедура. Все эти договоры подписаны совершенно разным количеством государств. Не всеми 12. Как здесь правильно говорилось, если бы был интерес к ратификации этих международных договоров, все давно было бы ратифицировано. В значительной части случаев такого интереса нет. А в других случаях требуется очень многое проанализировать, чтобы понять, надо или не надо ратифицировать тот или иной международный договор. Что касается сроков ратификации, может быть, они есть в некоторых странах. Законов о международных договорах совсем немного, хотя они продолжают приниматься. Недавно Вьетнам принял Закон о международных договорах. По самым разным причинам во многих странах процедуры, касающиеся ратификации, не урегулированы. А если они регулируются, то учитываются правовые традиции, уровень политической культуры, принципы разделения полномочий между различными ветвями власти и т.д. Что касается возражений на оговорки, то у нас неизвестны случаи возражений на оговорки к ратифицированным международным договорам РФ. Если вносить дополнения в Федеральный закон "О международных договорах Российской Федерации", то, вероятно, можно было бы установить процедуру возражения на оговорки к международному договору. Сейчас для того, чтобы возразить на оговорку к ратифицированному международному договору, необходимо принимать закон о возражении на оговорку. Подобные случаи в других странах отсутствуют. Что касается России, то приходится прибегать к различным формам реакции, которые не являются возражениями и не влекут правовых последствий.

Все говорят о Законе, связанном с Росатомом. Как здесь справедливо отмечалось, юридическим нонсенсом это не является. Юридическому лицу может быть предоставлено право, тем более законодателем, осуществлять полномочия государства и заключать международные договоры. Росатом делает это не от своего имени, а от имени государства. У нас есть такая градация. Росатом наделен функциями федерального органа исполнительной власти в определенных областях, в том числе в том, что касается заключения международных договоров. Такая конструкция юридически возможна. Другое дело, хороша или плоха данная конструкция, но это уже отдельный вопрос. Ответственность по обязательствам таких международных договоров - поскольку это договоры Российской Федерации - несет Российская Федерация. При этом все процедуры заключения договора, когда это делает Росатом, будут соответствовать предусмотренным Федеральным законом "О международных договорах Российской Федерации". В этом Законе международный договор определяется как соглашение, заключенное с иностранным государством и с международной организацией. Однако есть и другая практика. Так, Гонконг не является государством, но участвует в ряде международных договоров, например по воздушному сообщению. Гонконг имеет право заключать международные договоры от своего имени и под собственную ответственность. Гонконг - это не государство и не международная организация. Еще один пример. Существует настоятельная потребность договора с таким органом Европейского союза, как Евроюст. Это не международная организация и это не государство. Это орган Европейского союза, который (так же, как Гонконг) наделен правом заключения международных договоров в соответствующей области.

Термины "образование", "иные образования, имеющие право заключать международные договоры" уже апробированы, так как использовались в материалах Комиссии международного права ООН, которая готовила проект статей, воплощенных в Венской конвенции о праве международных договоров.

Ю.А. Тихомиров отметил в связи с вышесказанным, что в данном случае речь все-таки идет об образованиях, которые способны объективно участвовать в межгосударственных отношениях. Речь должна идти о каких-то критериях, которые свидетельствовали бы о том, что данные образования способны объективно участвовать в международных отношениях.

Хотя уже говорилось о том, что право заключать международные договоры имеют только субъекты международного права, однако это не совсем так. Можно обладать элементами международной правосубъектности, но не быть субъектом международного права, и в то же время можно быть субъектом международного договора в случае наделения такого образования правом заключения международного договора.

Советник департамента международного и судебного права Государственно-правового управления Президента РФ Б.И. Осминин посвятил свое выступление особенностям как международного аспекта ратификации, так и ее внутригосударственного аспекта. Это можно проследить на примерах России, Украины, Словении, США, Италии и Франции. В России внутригосударственный аспект ратификации - это закон о ратификации договора, принимаемый парламентом. В Украине примерно такая же ситуация, все договоры, подлежащие ратификации, отправляются в парламент, который принимает соответствующий закон. В России ратификационные грамоты подписываются Президентом, в Украине они подписываются Председателем Верховной Рады. Если говорить о Словении, там ратификация международных договоров с точки зрения международного права осуществляется Президентом, который уполномочивается подписывать ратификационную грамоту. А с точки зрения внутреннего права ратификация осуществляется парламентом, который принимает закон о ратификации, или посредством принятия соответствующего постановления правительства, которое ратифицирует договор, а Президент выражает в международном плане согласие. В США, если договор подлежит ратификации, то обязательно нужна парламентская резолюция Сената, т.е. его "совет и согласие". В Италии определенная часть договоров может ратифицироваться самим Президентом, а другая часть договоров только с согласия парламента. Если говорить о международном и внутригосударственном аспектах ратификации в широком смысле, то должно быть одобрение договора парламентом или же парламент уполномочивает президента ратифицировать международный договор. И сама ратификационная грамота как международный акт подписывается президентом. Ратификация может осуществляться и посредством референдума. В России эта форма ратификации не применяется, но, например, во Франции закон о ратификации принимается прямо на референдуме, и Президент на основании этого закона выражает в международном плане согласие ратифицировать договор. Кроме того, на референдуме может утверждаться закон, уже одобренный парламентом. Международный аспект ратификации состоит в обмене ратификационными грамотами или сдачей их на хранение депозитарию.

Нередко возникает проблема ратификации международных договоров межведомственного характера. Международные договоры межведомственного характера, требующие ратификации, заключаются министерствами и ведомствами с согласия Правительства РФ, которое разрешает провести переговоры о заключении договора. Еще один вопрос, который давно всех волнует, - это ст. 15 Конституции РФ и соответствующие ей статьи Федерального закона "О международных договорах Российской Федерации". Закон построен так, что договоры заключаются органами государственной власти только в пределах своей компетенции. Если законодатель взял и принял закон, который устанавливает иные правила, чем, например, в межправительственном договоре, что делать с договором? Он должен выполняться. Pacta sunt servanda - договоры должны соблюдаться. И никакие ссылки на внутригосударственное право неуместны. В Конституции РФ написано "международные договоры Российской Федерации", а этот термин охватывает межгосударственные, межправительственные, межведомственные международные договоры независимо от того органа, который дал согласие на договорные обязательства.

Ю.А. Тихомиров указал на практическую проблему - очень часто, почти беспрерывно происходят перестройки федеральных органов. В связи с этим вопрос о правопреемнике, который должен обеспечить выполнение международных обязательств, остается довольно сложным.

С.В. Черниченко отметил, что определенная иерархия международных договоров существует. В каком плане? Межправительственный договор не должен противоречить межгосударственному, а договор межведомственного характера не может противоречить и межгосударственному, и межправительственному договору. В практике Совета Европы имеются многосторонние договоры, которые содержат довольно любопытную формулу участия: она допускает, что одни государства могут при определенных условиях ратифицировать такие договоры.

Научный сотрудник отдела международного публичного права Института А.Н. Морозов высказал некоторые замечания относительно межведомственных договоров. С юридической точки зрения не всегда хорошо составляется их текст. Может быть, они не всегда хорошо реализуются, но они есть и должны быть. Они были и в Советском Союзе. И в государствах СНГ есть такие договоры. Они нужны для реализации договоров, которые заключаются на более высоких уровнях и касаются одних и тех же вопросов. Например , в ряде межправительственных договоров России с другими государствами указывается, что в целях их реализации должен быть заключен межведомственный договор. Этим межведомственные договоры напоминают подзаконные нормативные правовые акты. По поводу ратификации межведомственных договоров - этот вопрос более теоретический, нежели практический. Большинство из них вступает в силу преимущественно с момента подписания, но бывают случаи и ратификации таких договоров. В некоторых странах в законах о международных договорах, например в Армении, прямо сказано, что Национальное Собрание Республики Армении ратифицирует как межправительственные, так и межведомственные договоры. Эта практика - не широко распространенная, но тоже может иметь место. Применительно к межведомственным договорам стоит вопрос и о том, что в Российской Федерации система федеральных органов исполнительной власти включает как министерства, так службы и агентства. Имеют ли право заключать межведомственные договоры те службы и агентства, которые находятся в ведении федеральных министерств? Есть точка зрения, что не имеют. Потому что эти органы - не нормотворческие. Поэтому, соответственно, они не могут заключать международные договоры. Федеральный закон "О международных договорах Российской Федерации" исходит из другого, он говорит, что межведомственные договоры заключаются от имени федеральных органов исполнительной власти. Агентства и службы тоже органы исполнительной власти. С учетом этого необходимо принимать решение относительно определения того, имеют ли полномочия федеральные службы и федеральные агентства, находящиеся в ведении федеральных министерств, заключать международные межведомственные договоры.

Старший научный сотрудник Института А.А. Каширкина указала, что необходимо дать толкование такой норме Венской конвенции о праве международных договоров, как коренное изменение обстоятельств. Она касается обстоятельств, наличие которых при определенных условиях дает государству право на выход из договора или на приостановление его действия. Можно ли подводить под понятие "коренное изменение обстоятельств" ситуацию с нарушением интересов государства в сфере его жизнеобеспечения, военной, экономической или иной безопасности, связанных с нежеланием ряда участников международного договора ввести его в действие посредством ратификации? Во всяком случае, затягивание ратификации отдельными участниками договора, создающее угрозу национальной безопасности определенному государству - стороне договора, нарушает такие основные принципы международного права, как уважение государственного суверенитета, обязанность сотрудничества, предполагающего в том числе обеспечение правил справедливости в международных отношениях.

Начальник отдела международных договоров Министерства юстиции РФ А.Г. Шатуновская-Бюрно прокомментировала некоторые суждения, высказанные в ходе дискуссии. Является ли распоряжение Правительства нормативным актом? Безусловно, распоряжение Правительства не является нормативным актом, в нем говорится о том, что Правительство поручает подписать международный договор, и после того как это подписание состоялось, акт можно считать выполненным. В этом кроется проблема, связанная с ратификацией договоров и с иерархией международных договоров. Если соглашение, подписанное в результате распоряжения Правительства, вступает в силу на основании условий договора, который может предусматривать различные варианты: вступление в силу после подписания и вступление в силу после ратификации сторонами, то необходимо пользоваться правилами о том, какой нормативный акт имеет большую силу. Федеральный закон о ратификации того или иного международного договора имеет большую силу по сравнению с распоряжением Правительства. В данной ситуации проблематично, что не должны выполняться международные договоры, которые не ратифицированы. Но говорить, что они обладают той же силой, что и ратифицированные договоры, также нет оснований, так как их исполнение обеспечивается на различных уровнях. Выступавшая подняла также вопрос о том, что у Минюста России возникают коллизии с другими министерствами и ведомствами в связи с клаузулой, которая содержится во многих федеральных законах. Она звучит так: "Если иное не предусмотрено международным договором". Между ведомствами однозначного понимания такой оговорки нет. Видимо, правильное направление - это создание единой системы нормативных правовых актов. И здесь мы должны говорить о соблюдении иерархии нормативных правовых актов, в том числе касающихся международных договоров. Это актуальный вопрос. Федеральный закон "О международных договорах Российской Федерации" этот вопрос не проясняет. Есть Постановление Пленума Верховного Суда РФ, в котором однозначно указано, что приоритетом пользуются только ратифицированные договоры. Возможно, это дискуссионная позиция, не все с ней согласятся. Но она отражает существующую иерархию норм внутреннего законодательства.

Профессор кафедры международного права МГЮА Л.П. Ануфриева высказала несколько реплик по поводу того, что было обсуждено и иногда встречается в литературе. Ратификацию мы воспринимаем либо упрощенно, либо догматически. Представляется, что это многомерное явление. И в ратификации встречается два направления - и международно-правовое, и национальное - внутригосударственное. Вне зависимости от этого ратификация - это процесс или правовой акт. Подходить к ратификации необходимо осмотрительно и всесторонне, поэтому устанавливать какие-то сроки неверно с точки зрения оценки самого содержания процесса. Но обдумывание данного действия с точки зрения интересов государства и международно-правовых последствий просто необходимо. Интересна практика в области сотрудничества в рамках СНГ. В этой сфере происходят явления достаточно нетипичные, они были неизвестны советскому периоду.

Это касается заявлений о намерении не стать участником договора, что произошло с Соглашением стран СНГ от 24 декабря 1993 г. "О сотрудничестве в области инвестиционной деятельности" и с некоторыми другими договорами. Государство может сделать подобное заявление, так как оценка обстоятельств, касающихся договора, должна укладываться в рамки осмотрительного подхода к принятию соответствующих юридических обязательств. И еще один момент. Когда идет подготовка к ратификации договора, огромное значение имеет его текст, который должностные лица государства должны подписывать. Расхождение смысла текстов договора, выполненных на нескольких языках, - серьезная и большая проблема. Можно сослаться на эпизод, который относится к еще не ратифицированному договору, но в котором есть огромная заинтересованность России. Речь идет о Кейптаунской конвенции о международных гарантиях в отношении подвижного оборудования со всеми протоколами. То, что предлагается для ратификации российскому законодателю, значительно отличается от того, что предлагается в вариантах на других языках. Речь идет о том, что в российском переводе говорится о международных гарантиях, а в других текстах речь идет об обеспечении обязательств имущественных требований в отношении подвижного оборудования. Это далеко не тождественные вещи. Следует обратить внимание и на то, что в ряде национальных актов РФ происходит увеличение перечня оснований ратификации соответствующих международных договоров. В Федеральном законе "О международных договорах Российской Федерации", например, следует обратить внимание на перечень, который содержится в ст. 15, касающийся оснований ратификации международного договора. И последнее - относительно применения международных договоров во внутригосударственной практике, судами РФ. К сожалению, наши судебные учреждения применяют только ратифицированные договоры. Но мириться с этим невозможно, потому что в этом случае устанавливается ненадлежащая, ничем не обусловленная иерархия норм, что приводит к выхолащиванию содержания определенных актов РФ.

Старший научный сотрудник отдела правовых проблем федерализма Института Л.Н. Васильева говорила о ратификации Россией Европейской хартии региональных языков или языков меньшинств. Ратификация этой Хартии потребует ряда изменений в законодательстве, но хотелось бы обратить внимание, что понятийный аппарат и два базовых понятия - региональные языки и языки меньшинств в законодательстве РФ отсутствуют. Языки используются жителями, представляющими группу численно меньшую, чем остальное население, и отличаются от государственного языка. Но несмотря на то что языки титульного этноса получили в республиках статус государственного, не всегда этот этнос составляет группу численно меньшую. Поэтому хотелось обратить внимание, что данному понятию нет правовых аналогов в правовой системе РФ, и можно предположить, что это языки народов на территории их компактного проживания, но и данное понятие также отсутствует в законодательстве РФ. Можно идти по пути, который рекомендуется в пояснительном докладе к Хартии, а именно составлять перечень языков без введения определения базового.

Ю.А. Тихомиров, подводя итоги дискуссии, отметил, что сейчас нечасто проходит обсуждение актуальных проблем международного права, мы все погружены в отрасли права, которые имеют вещественный эквивалент. Мы вышли на сферу, которая является не просто существующей параллельно с национально-правовой системой, но и тесно переплетающейся с ней. Поэтому сегодня и появились вопросы теории международного права. Несколько лет назад вышла книга "Субправо", автор которой рассуждает о том, что появляется второй слой международного права. Кажется, что это небезынтересно. Тема источников международного права оказалось тоже очень интересной, она также дает импульс порассуждать об источниках национального права. Было много тонких замечаний о процедуре ратификации, она действительно смешанная: международно-правовая и конституционно-правовая, это два очевидных "очага", но здесь много проблем, связанных с тем, как нормы международного права, проходя первый "фильтр", отражаются в национальном законодательстве. Следует обратить внимание и на то, что нормативного материала в международно-правовой сфере на пересечении с национальным правом сформировалось очень много, однако многие нормативные акты просто "провисают". Вместе с тем действия в русле международных договоров дают ощутимую выгоду их участникам, и эту линию нужно развивать. Сейчас мы готовим с пятью странами большую монографию "Международное право и национальное законодательство", если у вас будет желание поучаствовать, пожалуйста.

Предложения по итогам Круглого стола на тему "Ратификация международных договоров в Российской Федерации: законодательное регулирование и практика", проведенного в Институте законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве РФ 10 декабря 2007 г.

Участники Круглого стола отмечают, что процесс ратификации международных договоров в Российской Федерации идет достаточно активно, с помощью ратификации в действие вводится большое количество международных договоров. Однако вместе с тем в этой сфере существуют и некоторые проблемы.

В связи с этим участники Круглого стола приняли следующие рекомендации:

Правительство Российской Федерации может выступить с инициативой внесения в Государственную Думу РФ проекта поправок в действующее законодательство и принятия необходимых организационных мероприятий по следующим вопросам:

1. Перечень видов международных договоров Российской Федерации, подлежащих ратификации, содержащийся в настоящее время в различных федеральных законах, представляется целесообразным объединить в одном нормативном правовом акте - Федеральном законе "О международных договорах Российской Федерации".
2. Проект решения о согласии на обязательность международного договора России, которое было принято не в форме федерального закона (а, например, посредством введения в действие актом Правительства РФ), рекомендуется проверять путем юридической экспертизы, осуществляемой научно-исследовательскими учреждениями. Это обусловлено тем, что федеральное законодательство не должно противоречить международным договорам РФ.
3. Представляется целесообразным внедрение практики обращения Правительства РФ - в соответствии с Конституцией РФ - в Конституционный Суд РФ с запросами о разрешении дела о соответствии Конституции РФ не вступившего в силу определенного международного договора РФ, имеющего существенное значение.
4. В разрабатываемой новой редакции Постановления Правительства РФ о подготовке и подписании международных межправительственных актов, не являющихся международными договорами Российской Федерации, т.е. актов, не имеющих юридической силы и не подлежащих ратификации, возможно отразить признаки указанных актов, что отличало бы их от актов, являющихся международными договорами, требующих ратификации.
5. Необходимо принять поправки в Федеральный закон "О международных договорах Российской Федерации", касающиеся реализации международных договоров Российской Федерации, так как указанный Федеральный закон лишь в общих чертах затрагивает этот вопрос. Функции, касающиеся реализации международных договоров, недостаточно отражены и в положениях о федеральных органах исполнительной власти, а также и в положениях об органах власти субъектов РФ. Внесение соответствующих поправок важно в силу того, что выполнение международных договоров относится к сфере совместного ведения Российской Федерации и субъектов (пункт "о" части 1 статьи 72 Конституции РФ).
6. В целях надлежащего обеспечения исполнения международных договоров, заключенных в рамках СНГ и в связи с итогами Душанбинского саммита 2007 г. СНГ, ЕврАзЭС и ОДКБ, усложнением деятельности интеграционных объединений на постсоветском пространстве, установлением новых отношений в рамках ШОС, и особенно ШОС и ЕврАзЭС, возможно создание государственного органа по делам межгосударственных интеграционных объединений.
7. Для государственных служащих федеральных органов исполнительной власти, деятельность которых связана с заключением и реализацией международных договоров Российской Федерации, необходимо проводить систематические курсы повышения квалификации, направленные на улучшение их качества знаний в области международного права, в частности в вопросах, связанных с ратификацией международных договоров.
8. В целях повышения эффективности реализации международных договоров Российской Федерации Министерству юстиции РФ и Министерству иностранных дел РФ совместно с научно-исследовательскими учреждениями целесообразно разработать методику проведения юридической экспертизы на предмет соответствия российского законодательства международному договору, требующего ратификации или иного способа выражения согласия на его обязательность.
9. Для упорядочивания процесса имплементации международных договоров в российское законодательство представляют интерес осуществление норм международного права и отражение их в национальном законодательстве. Следует исследовать различные способы имплементации международных договоров РФ в правовой системе России.

Ратификация – это операция, при помощи которой документ или иная важная бумага, будет иметь силу с юридической стороны.

Данную возможность имеют определенные государственные органы. До процесса ратификации документация обычно не защищена юридически, а также не является обязательным для лиц, заключивших данных договор.

Процедура ратификации международных договоров

Выражаясь простыми словами, процесс ратификации заключается в придании документу юридической защищенности по всем вопросам, касающимся возможных рисковых ситуаций, а также это полное перенятие страной принятых договорных условий.

Согласно конвенции, касающейся правовых обязанностей международных договоренностей (она была принята в Вене), страны не должны при подписании такого договора и до начала процесса ратификации принимать определенные операции, которые смогут убрать из договора явные предметы и цели. Также эти действия не должны быть направлены на устранение специфических задач, заданных для решения и принятия данных целей.

Ратификация всегда регистрируется специальной государственной бумагой, которая носит название ратификационная грамота. Участники договора передают друг другу личные ратификационные грамоты или же при численности сторон более двух человек данные грамоты передаются в руки специализированной организации, деятельность которой направлена на сохранность текстов и документации – депозитарию. Такой организацией может выступать и один из участников договора.

Депозитарий описывается в качестве исполнительного лица на первых страницах принимаемого документа. В нем заинтересованы государства, которые хотят вступить в договорные отношения, выразить собственное мнение по мировым вопросам, а также выдвинуть пути решения.

В большинстве случаев процесс ратификации приводится в действие, чтобы принятые на международном уровне договоры, конституции, законы и их корректировки обладали юридической силой и защищенностью. Для принятых законов данная операция согласуется с субъектами внутри страны или участниками союза суверенных государств. Помимо одной из сторон договора, в качестве депозитария может выступать любая страна.

Например, договор, который принят для запрета проведения ядерных экспериментов в небе, в водах и космическом пространстве в 1963 году, находится на сохранении у Российской Федерации, Соединенных Штатов Америки, а также Англии. Депозитарием в иных договоренностях может быть Организация Объединенных Наций.

Относительно к договорам, которые заключается между разными странами, ратификация служит определенным методом для обязательного согласования государственного аппарата страны с принятым документом, основываясь на утвержденные правила его подписания, а также правил принятия.

Любой человек или организация заинтересован в том, чтобы более детально узнать обо всех правилах и подводных камнях такого понятия, как ратификация, чтобы в будущем использовать ее в собственных интересах. Данное понятие определяет своеобразную подчиненность суверенных стран от мировых стран-лидеров. Ратификация международных договоренностей согласовывается высшими органами, которые предстают в виде парламентов или государственного аппарата.

Иными словами ратификация – это народное согласие на то, чтобы их государство содействовало в принятии тех или иных вопросах международного характера.

Стороны ратификации

Сторонами ратификации могут выступать неопределенное количество государств. Таким образом, документальная информация и соответствующие ее изменения должны содержаться у всех депозитариев. Если данное правило не будет выполняться, то рабочий процесс будет выполняемым.

В обязанности депозитария входит предоставлять сохранность первоначально разработанного документа, а также всех бумаг, которые идут как дополнение (заверенные копии, иностранные переводы и т.д.). Данный участник процесса обязан оповещать обо всех изменениях в производственных процессах на данный промежуток времени.

Все участники договора получают соответствующую информацию о вновь присоединенных государствах, сказанных недовольствам или предложенных решениях. Данная деятельность имеет постоянный и непрерывный характер. Ответственное лицо занимается учетом всех подобных поступлений и распространяет их по всем участникам договора. Помимо всего вышеперечисленного, в обязанности депозитария входит регистрирование пакта в представительных органах ООН.

Участники данной договоренности постоянно находятся в контакте друг с другом, а ратификация является заключительной позицией при ее заключении. Перед ней проводятся переговоры, обсуждаются основные вопросы, проводится анализ мировой ситуации, экспертные оценки и т.д. Затем выдвигаются условия для сторон, на которых будет заключаться договор, и проходит время для того, чтобы стороны приняли решение и согласовали предложенные условия. После этого собираются совещания, проводится разбор возникших недочетов, выявление приоритетных направленностей, оценка финансового состояния.

Государство-участник может внести собственные поправки в том случае, когда предложенные пункты в договоре не соответствуют заинтересованностям или же противоречат политической направленности. Поправка регистрируется в специальном документе, который должен быть предоставлен каждому участнику. Участники договоренности должны дать комментарии по данной поправке и уже принимается коллективное решение по внесению ее в договор или же внести собственные коррективы.

Но бывает так, что одна страна-участник внесла свою поправку по определенному вопросу, а другая категорически против ее внесения. Эта страна предлагает личное решение по данному вопросу, которое подразумевает некие нарушения при исполнении заключаемой договоренности. Получается, что у одной из сторон будет привилегия при введении договора в полную силу. К сожалению, в мировой политике данная ситуация встречается крайне часто.

Ратифицированный участник договоренности имеет право аргументировать, что он останется активным в принятом деле. Получается, что данная страна будет выполнять все пункты соглашения в индивидуальном плане. Или же из соглашения убирается принятая поправка. Решение принимается, основываясь на перспективах и выгодах участников договора.

Многие мировые государства имеют больше привилегий – это общепринятый факт. Но существуют такие предметы, суверенность которых невозможно определить или выстроить. К примеру, нельзя никаким образом выстроить безопасность государства на 100%. При наличии любого вида, количества оружия или нано технологий существует как минимум 1% терроризма, войны или гражданской войны.

Для того, чтобы избежать подобной неразберихи есть определенное соглашение: страны должны издавать собственные законы, опираясь на международные стандарты. При вступлении в ООН, государства проходят соответствующие мероприятия, куда входит ратификация по правилам международного законодательства. Государство соглашается принимать и выполнять условия общепринятых законодательных норм, а также согласно вступить в отношения с соседними странами.

Как и во многих вопросах, тут также присутствуют острые вопросы и недочеты. Например, одной из стран может не понравиться факт запрета для изготовления и реализации собственных ядерных боеприпасов. Они выражают собственное недовольство или же будут искать пути обхода принятой договоренности. Иные стороны договора могут быть против изготовления промышленных товаров, которые негативно влияют на окружающую среду.

Несмотря на несвязность и некую неопределенность при составлении пунктов договора, каждая страна-участник является приоритетной в том или ином вопросе.

Ратификация подразумевает собой долгосрочный процесс, где присутствуют постоянные и нескончаемые переговоры с мировыми странами по актуальным вопросам. Заключенные на ее основе договоренности предоставляют странам определенные права, но и ограничивают круг обязанностей, которые все должны выполнять. За процессом исполнения следят органы государственной власти и их подчиненные системы, которые хорошо знают правовую структуру страны.

Ратификация международных соглашений – это деятельность, при которой существующие законы страны дополняются законами из договора. При осуществлении данного процесса все страны-участницы должны вести рабочую деятельность, согласно договору, и не имеют права отказываться от принятых пунктов договора.

По статистике, примерно две трети договоров, как правило, проходят стадию ратификации. Этим определяется важность института ратификации для международного права.

Институт ратификации в своем историческом развитии претерпел определенные изменения, которые вызывались конкретными социально-экономическими условиями. В деспотических государствах древности, а также в государствах феодальной эпохи уполномоченные на ведение переговоров о заключении международных договоров высту­пали в качестве личных представителей монархов. В силу этих обстоятельств институт ратификации испытывал на себе влияние личных отношений между руководителем государства и его представителями. Если уполномоченные лица при заключении договора действовали в пределах предоставленных им полномочий, то это означало, что они полностью выполняли волю главы государства. В связи с этим в науке международного права того времени утвердился взгляд, что заключенный в рамках предоставленных полномочий договор подлежит обязательному одобрению главой государства, или, иначе, ратификации верховным органом. Если же уполномоченные превышали свои права и пренебрегали указаниями главы государства, то последний получал неоспоримое право отказаться от ратификации и отклонить представленный проект договора.

Таким образом, ратификация изначально выступала как мера проверки, насколько точно соблюдены и выполнены полномочия. Если договор был заключён с превышением полномочий, то глава государства либо отказывался его одобрить, либо признавал его приемлемым и тем самым одобрял действия своих уполномоченных, совершённые по их личной инициативе. В этой связи в науке международного права, начиная с Гроция, появился взгляд, обосновывающий нератификацию превышением полномочий).

В условиях современной правовой государственности ратификация представляет собой одну из составных частей механизма сдержек и противовесов - у исполнительной власти сосредоточились полномочия на заключение международных договоров, в то время как законодательная власть получила право контроля за деятельностью исполнительной власти, включая контроль за заключением международных договоров. Поэтому институт ратификации стал рассматриваться как мера контроля законодательной власти за властью исполнительной.

Ратификация международного договора - это окончательное его утверждение высшим органом государства (обычно его главой). Она воплощается в двух различных актах: международном (ратификационной грамоте) и внутригосударственном нормативном акте (законе, указе и т.п.), которые соответствуют двум функциям ратификации: международной и внутригосударственной.

Ратификация не является обязательной подстадией заключения международного договора. В Комиссии международного права положение ст.12 первоначального проекта статей о праве договоров, где говорится, что «в принципе международный договор нуждается в ратификации», встретило серьезную критику большинства и не вошло в окончательный проект. Не получило оно поддержки, как мы видели, и на Венской конференции по праву договоров. Тем не менее в тех случаях, когда международный договор подлежит ратификации, эта подстадия является очень важной в процессе его заключения. Так как ратификация делается высшими органами государства, она является наиболее авторитетной формой выражения его согласия на обязательность международного договора.

В соответствии со ст.14 Венской конвенции «Согласие государства на обязательность для него договора выражается ратификацией, если:

Договор предусматривает, что такое согласие выражается ратификацией;

Иным образом установлено, что участвующие в переговорах государства договорились о необходимости ратификации;

Представитель государства подписал договор под условием ратификации;

Намерение государства подписать договор под условием ратификации вытекает из полномочий его представителя или было выражено во время переговоров».

Необходимость сохранения института ратификации определяется не только юридическими, но и политическими соображениями. Ратификация дает возможность еще раз в более спокойной обстановке обдумать содержание международного договора, проконтролировать действия своих уполномоченных, а также подготовить общественное мнение. Иногда дополнительный анализ подписанного договора приводит к отказу государства от его ратификации. Отказ от ратификации не считается нарушением международного права. Так, СССР не ратифицировал Лозаннскую конвенцию 1923 года о режиме черноморских проливов ввиду ее несоответствия интересам СССР.

Современная международно-правовая теория в принципе склоняется к признанию права каждого государства на отказ от ратификации заключённого её представителями международного договора. Это нашло свое отражение в ст.7 Гаванской конвенции от 20. 02. 1928 г. , которая гласит: «Отказ ратифицировать договор или формулировка оговорки являются проявлением государственного суверенитета и, как таковые, составляют осуществление права, которое не нарушает ни международных норм, ни этикета. В случае отказа таковой сообщается другим договаривающимся сторонам». В учебнике международного права Мартенса указывается: «С точки зрения международного права отказ от ратификации не считается неправомерным актом».

В литературе, однако, высказываются соображения о том что отказ от ратификации в каждом конкретном случае должен иметь какие-то причины. Ф. Мартенс, например считал что отказ от ратификации допустим и даже необходим, когда:

Представители, участвовавшие в переговорах, превысили свои полномочия;

Парламент не дал согласия на заключение договора;

Существенно изменились обстоятельства;

Подписание трактата было результатом насилия.

Однако, несмотря на встречающуюся необоснованность отказа от ратификации международных договоров, принцип факультативности принятия договоров верховным органом является непреложным правилом современного международного права. Таким же правилом следует считать недопустимость взятия обратно ратификационной грамоты, так как совершение подобных действий подрывает принцип pacta sunt servanda.

Очевидно, что необоснованные отказы в ратификации не содействуют развитию международного сотрудничества. Так, например, с момента принятия Конституции США и до 1946 года было отказано в ратификации более чем 100 договорам, а в отношении других 57 она была отложена на неопределенное время. Более 50 лет США не ратифицировали Женевский протокол 1925 года о запрещении применения химического и бактериологического оружия. В августе 1977 года сенат США отказался дать согласие на ратификацию Конвенции о предупреждении преступления геноцида и наказании за него, принятой ООН еще в 1948 году. В 1963 году сенат помешал ратификации конвенции 1952 года о политических правах женщин, конвенции МОТ 1957 года об упразднении принудительного труда. В числе нератифицированных США и многими ведущими западными странами - Конвенция 1968 года о неприменимости срока давности к военным преступлениям и преступлениям против человечества, пакты о правах человека 1966 года, Международная конвенция 1973 года о пресечении преступления апартеида и наказании за него, Международная конвенция 1965 года о ликвидации всех форм расовой дискриминации, торговое соглашение с СССР, подписанное США в 1972 году и др. Можно привести ряд других примеров. За время своего членства в МОТ США ратифицировали только 7 из 149 принятых этой организацией конвенций.

Что касается обязанности государства ратифицировать международный договор, то в настоящее время немногим более половины международных договоров вступают в силу по их подписании, остальные вступают в силу с момента их ратификации или обмена ратификационными грамотами. Это находит свое подтверждение в международно-правовой теории, которая отрицает обязательный характер ратификации для каждого договора. Оппенгейм, например, пишет, что международный договор вступает в силу с момента подписания его сторонами. Из этого общего правила может быть два исключения:

ратификация становится необходимой, когда лица, уполномоченные на заключение договора, превысили свои полномочия;

ратификация осуществляется также тогда, когда глава государства сохраняет за собой право принять или отвергнуть заключенный международный договор.

Другие авторы не признавая ратификацию необходимым условием для придания обязательной силы каждому международному договору, связывают ее применение с важностью и значением для государств того или иного договора. Таким образом, наиболее важные договоры, в большинстве случаев, проходят ратификацию. Другие, менее существенные договоры, не сопровождаются такой процедурой.

В целом, ратификации подлежат международные договоры, при заключении которых стороны условились о последующей ратификации. Остальные договоры и соглашения, не подпадающие под первую и вторую категории, не подлежат ратификации. Международная практика и законодательство большинства государств отрицают необходимость ратификации всех без исключения международных договоров. Фактически международные договоры образуют две большие группы, одна из которых включает в себя договоры, приобретающие обязательный характер с момента их подписания, а другая - договоры, обязывающая сила которых возникает только после ратификации. Учитывая это, некоторые ученые сделали даже попытку определить международно-правовые признаки, по которым можно отнести международно-правовой договор к одной из двух групп. Например, Оппенгейм решает вопрос о необходимости ратификации в зависимости от содержания соглашения. По этому признаку ратификации не подлежат протоколы, обмен нотами, соглашения типа modus vivendi и некоторые другие.

Ратификацию как международно-правовой акт нужно отличать от одобрения международного договора парламентом, правительством и т.д. как акта внутригосударственного права, хотя они и взаимно связаны - без парламентского одобрения глава государства зачастую не имеет права совершить акт ратификации, а если он все же его совершает вопреки конституции, то может встать вопрос о действительности такой ратификации и международного договора в целом.

Еще в Конституцию США 1787 года было включено положение, что президент «имеет право с совета и согласия сената заключать договоры при условии одобрения 2/3 присутствующих сенаторов» (ст.II, разд. 2, п. 2). Во французских конституциях периода буржуазной революции действительность ратификации также была обусловлена согласием парламента.

В различных государствах процедура ратификации и парламентского одобрения не одинакова. Различен и перечень договоров, которые нуждаются для их ратификации в одобрении парламента Установление всего этого как уже говорилось, является внутренним делом каждого государства, определяется внутренним его правом. Международное право не устанавливает, какие договоры подлежат обязательной ратификации и одобрению.

В большинстве государств в парламентском одобрении нуждаются:

Договоры, требующие изменения законов государства (Австрия, Бирма, Греция, Дания, Италия, Норвегия, Таиланд, Финляндия, Франция, ФРГ и др.);

Мирные договоры. (Гаити, Иордания, Финляндия, Франция и др.);

Договоры о принятии финансовых обязательств (Бельгия, Бирма, Гватемала, Греция, Иордания, Ирландия, Италия, Ливан, Нидерланды, Франция и др.);

Торговые договоры (Бельгия, Греция, Иордания, Ливан, Франция и др.);

Договоры цессии государственной территории или ее изменения (Дания, Иордания, Исландия, Италия, Таиланд, Франция и др.) и т.п. ;

Ряд других договоров, например, союзные (Греция, Иордания и др.), договоры о международных организциях (Греция, Франция), об экономическом сотрудничестве (Греция), о международном судебном или арбитражном разбирательстве (Гватемала, Италия), о создании военных баз или о проходе иностранных войск через государственную территорию (Гватемала) и т.д.

В литературе по международному праву встречаются утверждения, что ратификация не может быть условной. Из западных юристов такого мнения придерживаются Л. Оппенгейм, Х. Уолдок, Э. Кастрен, С. Цуруока и др. В советской науке такая точка зрения была высказана Ф.И. Кожевниковым и В.М. Шуршаловым. Однако такая позиция не соответствует договорной практике. Эта позиция была подвергнута критике в Комиссии международного права в 1962 году на XIV сессии при обсуждении проекта ст.11 первого доклада Х. Уолдока, где предусматривалась недопустимость условной ратификации. Многие члены комиссии, в том числе А. Фердросс, М. Ясин, М. Бартош, М. Ляхе и др., выступили против, и положение Х. Уолдока о недопустимости условной ратификации было исключено из проекта. На Венской конференции ООН по праву договоров этот вопрос не возникал, и в Венской конвенции о недопустимости условной ратификации ничего не говорится.

В практике государств встречаются два вида условной ратификации:

1. ратификация, данная под отлагательным условием, что она вступит в силу после ратификации договора рядом других государств. Некоторые конвенции о труде ратифицированы рядом государств под таким условием: конвенция 1927 года об импортных и экспортных ограничениях и запретах, конвенция 1931 года об унификации дорожных знаков (в последней это прямо пре­дусматривалось в ст.10);

2. ратификация под отменительным условием -- более редкая форма условной ратификации. Примером может служить ратификация США Договора об ограничении и сокращении морских вооружений от 22 апреля 1930 г. В ратификационной грамоте США говорилось, что они ратифицируют договор «на условиях, изложенных в решениях сената», а именно при условии, что в нем нет никаких секретных дел, документов или соглашений, которые могли бы изменить содержание договора.

Если в первом случае вступление в действие ратификации приостанавливается до наступления отлагательного условия, то в последнем случае оно прекращается.

Следует также иметь в виду, что в соответствии с практикой ООН государства могут не признавать участником данного договора государство, которое ратифицировало его под условием ратификации договора другими государствами. В то же время можно считать, что современное международное право не запрещает практики условной ратификации, хотя таких случаев немного. В практике РФ случаев условной ратификации до сих пор не было.

От условной ратификации нужно отличать ратификацию с оговоркой (см. разд. 18 гл.V) и частичную ратификацию. Возможность последней вытекает из ст.17 Венской конвенции о праве международных договоров в случае, «если это допускается договором или если с этим согласны другие договаривающиеся государства».

Ратификация международного договора вызывает важные юридические последствия. Они могут быть разделены на две группы: международно-правовые и внутригосударственные. В международно-правовом плане ратификация:

2. если международный договор не вступил в силу (например, вследствие отсутствия предусмотренного в нем числа ратификаций других государств), то ратификация возлагает на государство, которое ратифицировало договор, обязанность воздерживаться от действий, которые лишили бы договор его объекта и цели;

3. вводит договор в силу, если данная ратификация образует число ратификаций, которое необходимо по условиям договора для вступления его в силу;

4. если договор уже вступил в силу (или вступает вследствие данной ратификации), то с момента ратификации государство становится полноправным участником договора и для него становятся обязательными постановления договора, если только не предусмотрено иное, например, что он становится обязательным через определенный срок после обмена или сдачи ратификационных грамот на хранение или что он вступит в силу временно до ратификации. В этом последнем случае ратификация будет иметь обратную силу.

Подписание ad referendum (до одобрения) - предварительный вид подписания, выражающий окончательное согласие уполномоченных с текстом договора, но подразумевающий необходимость последующего одобрения представляемым органом государства. После такого одобрения подписание ad referendum обретает статус полного подписания. В руководстве, подготовленном Секретариатом ООН, говорится: "Представитель может подписать договор "ad referendum", т.е. под условием, что подпись будет подтверждена его государством, в этом случае подпись становится окончательной после подтверждения компетентным органом".

Такое подписание используется в тех случаях, когда уполномоченный не вполне уверен в приемлемости отдельных положений или когда они выходят за рамки его полномочий. Порой требуется определенное время для решения вопроса об окончательном подписании договора. Известны также случаи, когда такое подписание используется как средство отсрочить заключение договора.

Следует отметить особое понимание подписания ad referendum, встречающееся в теории и практике США. В комментарии к доктринальной кодификации права договоров Института права США подписание ad referendum охватывает всякое подписание договора, подлежащего ратификации. Объясняется это особенностями правового регулирования порядка заключения договоров США, которое дает основания для принижения значения подписания.

Договор, подписанный ad referendum, возлагает на государство лишь морально-политические обязательства. При некоторых условиях он может иметь и определенное юридическое значение. Представляет в этом плане интерес решение Международного Суда ООН по спору о границе между Сальвадором и Гондурасом 1992 г. Суд принял во внимание, что Сальвадор не ратифицировал положения, которые были подписаны его представителями ad referendum, но и не отказался от них. Суд также учел, что Гондурас не отказался от данного его представителями согласия на том основании, что Сальвадор не подтвердил достигнутое урегулирование. В результате Суд признал значение того, что линия границы "была согласована, пусть даже ad referendum, в 1934 г., вероятно, в результате ее практической обоснованности, а также того, что предварительное соглашение столь долго не оспаривалось".

Подписание заключительного акта конференции. После завершения международной конференции зачастую принимается заключительный (финальный) акт, содержащий текст принятого договора или договоров, а также другие принятые акты, приложения, заявления и др. В частности, обе Венские конференции по праву договоров завершились подписанием заключительных актов. Акт подписывается всеми участниками конференции. Подписание акта означает аутентификацию текста договора, оно не рассматривается как подписание договора. Каждое из включенных в заключительный акт соглашений подписывается отдельно.

От заключительного акта следует отличать заключительный протокол. Последний используется для приобщения к договору уточнений, разъяснений, порой оговорок. Такой протокол является приложением к двустороннему или многостороннему договору и является его частью. Обычно это специально оговаривается. Заключительный протокол обладает обязательной силой договора.

В качестве примера заключительного акта можно указать Заключительный акт Конференции представителей правительств США, Великобритании, СССР и Франции по вопросу о восстановлении международного режима в Танжере 1945 г. Акт содержал краткие данные о работе конференции, ее участниках и их уполномоченных, а также суммировал принятые решения. В акт были включены и заявления некоторых делегаций, принятые к сведению конференцией. Упомянутое в акте и приложенное к нему соглашение не обязывало подписавшие акт государства без их на то согласия. Представители СССР подписали заключительный акт, но не подписали соглашение.

Практике издавна известны случаи, когда заключительному акту придается юридическая сила договора. Соответствующее намерение сторон должно быть ясно выражено. Одним из наиболее известных актов такого рода был Заключительный акт Берлинской конференции 1885 г., посвященный проблемам Африки. После перечисления принятых документов в преамбуле Заключительного акта говорилось: "И признав, что эти разные документы могли бы с пользой быть соединены в один документ, соединили оные в один Заключительный акт...." Далее приведены полные тексты принятых актов. А в заключительной статье говорилось: "Настоящий Заключительный акт будет ратифицирован в возможно скорейшем времени... Для каждой державы он вступит в силу, начиная со дня его ратификации" (ст. 38). Эти положения не оставляют сомнений в том, что речь идет о международно-правовом договоре.

Если наименования "договор", "соглашение" презюмируют правовую природу акта, то наименование "заключительный акт" презюмирует неправовой характер документа. Эти положения следует иметь в виду, в противном случае возможна неправильная оценка природы заключительного акта. Примером может служить мнение такого видного специалиста в области права договоров, как А.Н. Талалаев. Он подтвердил общепризнанное положение о том, что "подписание заключительного акта означает лишь установление аутентичности указанного в нем и принятого конференцией текста международного договора....". И тут же в качестве примера, когда заключительный акт сам является международным соглашением и когда "его подписание выражает согласие государств на его обязательность", привел Заключительный акт СБСЕ 1975 г.

Между тем участники Хельсинкского совещания достаточно четко заявили о своем намерении принять неправовой акт. То обстоятельство, что включенная в Заключительный акт Декларация излагает мнение участников о содержании принципов международного права, не делает Акт международно-правовым договором. Все это, однако, не принижает значение указанной Декларации для определения содержания принципов, поскольку она представляет собой авторитетное толкование.

Полное подписание может иметь различное значение - от способа аутентификации текста до выражения согласия на обязательность договора. Это положение отмечалось и Международным Судом ООН. В консультативном заключении об оговорках к Конвенции о геноциде Суд заявил: "Не вдаваясь в вопрос о юридическом значении подписания международной конвенции, которое неизбежно различно в конкретных случаях, Суд считает, что подпись представляет первый шаг к участию в Конвенции".

Таким образом, аутентификация текста договора не порождает каких-либо юридических обязательств. Исключения составляют заключительные постановления о порядке оформления участия в нем (подписание, присоединение), которые обладают юридической силой. Тем не менее такой текст не лишен значения для международного права. Текст представляет собой разновидность договорной практики и способен оказывать влияние на формирование обычных норм. Многие юристы признают такое значение даже за проектами договоров, прежде всего многосторонних. Особое значение придается кодифицирующим конвенциям. Британский профессор Р. Бакстер пришел к следующему выводу: "Ранее сказанное дает основания заключить, что кодифицирующий договор, еще не вступивший в силу, играет правомерную роль в определении состояния права на ранних этапах его существования".

Некоторые юристы даже утверждают, что "когда речь идет о правотворческих конвенциях, подлежащих ратификации, то подписание может быть более важным, чем последующие акты согласия". В этом мнении есть определенный резон. Тексты договоров разрабатываются специалистами с учетом существующей практики и потребностей ее развития, а также замечаний правительств. Международный Суд неоднократно ссылался как на принятые конференциями договоры, так и на проекты конвенций, подготовленные авторитетными международными органами, как на доказательства существования обычных норм. Порой ссылки на проект конвенции встречаются в преамбулах договоров.

Представляет интерес мнение по этому вопросу такого авторитетного ученого, как Р. Аго, изложенное им в специальном меморандуме: "Ценность текста, принятого значительным большинством и иногда даже единогласно общей конференцией представителей государств, едва ли может быть поставлена под сомнение даже страной, которая еще не ратифицировала или не приняла его, и даже в том случае, если этот текст не вступил в силу.... Но все это так лишь при условии, что окончательное согласие значительной и в известном смысле - представительной части государств, участвовавших в разработке и принятии конвенции, будет получено в разумные сроки. Если же проходит много лет, а число собранных подписей под данной конвенцией остается весьма ограниченным, то даже ценность, которая первоначально приписывалась этому акту, будет снижаться....."

Более того, отказ подавляющего большинства государств окончательно принять многостороннюю конвенцию может служить своеобразным вотумом недоверия к содержащимся в ней положениям и воспрепятствовать их утверждению в качестве норм обычного права.

Значение текста договора возрастает по мере развития процесса его окончательного принятия государствами. В частности, подписанный и ожидающий ратификации договор обладает большим авторитетом и влиянием, чем только принятый конференцией. Известно немало случаев, когда положения подписанных, но не вступивших в силу конвенций рассматривались как авторитетное выражение норм обычного права. Примером тому может служить и Венская конвенция о праве договоров 1969г.

Не только кодифицирующие конвенции, но и иные договоры еще до ратификации могут оказывать влияние на соответствующие области договорного регулирования. Примером может служить влияние, оказанное нератифицированным Уставом Международной торговой организации на формирование норм права ГАТТ.

Не ратифицированные государством конвенции порой оказывают ощутимое влияние на его внутреннее право. Особенно показательны в этом плане конвенции, посвященные международному частному праву. Некоторые из таких конвенций были учтены при подготовке третьей части ГК РФ. Существенно влияние на внутреннее право государств и нератифицированных конвенций МОТ.

Все это свидетельствует о значении нератифицированных договоров в формировании норм международного права, а также о влиянии некоторых из них на внутреннее право государств. Кроме того, ФАКТ ПОДПИСАНИЯ и даже ПАРАФИРОВАНИЯ важного политического договора способен оказывать влияние на широкий круг политических отношений.

Согласно Закону Республики Казахстан «О международных договорах Республики Казахстан» аутентичный текст международного договора - текст международного договора, рассматриваемый участвующими в переговорах сторонами или договаривающимися сторонами в качестве подлинного (окончательного). Под установлением аутентичности понимается признание о том, что текст международного договора согласован и возвращение к его доработке более не возможно. Договоры, составленные на разных языках, признаются юридически равные. Установление аутентичности осуществляется путем подписания, подписания ad referendum, парафирования текста договора или путем принятия заключительного акта конференции, содержащего этот текст. Подписание, как способ установления аутентичности, выражается завершением переговоров и согласием с выработанным текстом договора. Подписание ad referendum (условное подписание) означает, что такое подписание нуждается в последующем подтверждении соответствующим государством или соответствующей международной организацией. При парафировании представители государства подписывают начальными буквами своего имени и фамилии (инициалами) первую либо последнюю страницу текста договора. В некоторых случаях парафируется каждая страница текста договора. Согласно Закону Республики Казахстан «О международных договорах Республики Казахстан» парафирование - предварительное подписание согласованного проекта международного договора или его отдельных норм инициалами полномочных представителей каждой из участвующих в переговорах сторон в знак согласования текста международного договора либо один из способов установления аутентичности текста международного договора.

Термин «ратификация» в большей степени относится к сфере международного права и означает процесс приобретения документом юридической силы. Для придания нормативно-правовому акту легитимности требуется выполнение определенных действий со стороны каждого участника многостороннего соглашения. До момента ратификации де-юре и де-факто документ не обладает законной силой, а сторона, не успевшая или вовсе не собирающаяся ратифицировать его, не обязана выполнять содержащиеся в соглашении условия. Доказательством проведения правовой процедуры является внесение данных в специальный документ - ратификационную грамоту.

Что такое ратификация и для чего она нужна?

В международном праве данная процедура является способом выражения согласия с обязательностью и необходимостью документа со стороны государства путем визирования, утверждения и принятия. Несмотря на то что до момента подписания ратификационной грамоты исполнение договора на территории этой страны является необязательным, Венская конвенция дала рекомендации, затрагивающие дальнейшие действия представительных органов государства, подписавших международный нормативно-правовой акт.

Поставив свою визу, желательно воздержаться от действий, лишающих документ оговоренной «цели» и «объекта» и идущих вразрез с основными задачами, которые данный документ призван решить.

Депонирование документа после ратификации

При небольшом числе участников международных переговоров в преимущественном числе случаев происходит обмен ратификационными грамотами. Если же, напротив, сторон соглашения более пяти, происходит передача главного документа третьему лицу. Депонирование ратификационных грамот подразумевает хранение подлинника договора генеральным секретарем одной из международных или Нередко на сбережение документы предоставляют одной из сторон, участвующей в ратификации.

Участник, который принимает на сбережение оригинал документа, именуется депозитарием. Ратификационные грамоты стран-членов СНГ, например, сберегаются у Правительства Республики Беларусь.

Чаще всего ратификацию используют с целью придания законной силы межгосударственным или межправительственным соглашениям, конституциям федераций и конфедераций, а также внесенным в них поправкам. Если речь идет о внутригосударственных нормативно-правовых актах, процедуру проводят федеративные субъекты. Ратификационная грамота в международном праве - это своего рода свидетельство выражения воли участников соглашения на необходимость его принятия, подписания, утверждения и вступления в силу.

Регламент ратификации соглашений в России

Подтверждение принятия положений документа в Российской Федерации требуется в нескольких случаях, которые указаны в статье 15 Федерального Закона «О международных договорах Российской Федерации». Так, ратификация обязательна, если ее проведение предусмотрено самим соглашением. Если договор устанавливает нормы и положения, отличающиеся от законодательной базы РФ, также потребуется оформление ратификационной грамоты. Это действие осуществляется, как правило, высшими государственными структурами - президентом или парламентом.

Венские конвенции, как основополагающие не устанавливают, какие документы подлежат обязательной ратификации, а какие - нет. В данных соглашениях речь идет о том, что процедуру подтверждения и принятия акта внутри страны следует запускать в случае, если об этом присутствует оговорка в тексте законодательного акта, а также при согласии на данное действие представителей государств в момент его подписания.

Какими другими способами выражается согласие на принятие договора?

Международные организации для подтверждения принятия соглашения в своей стране применяют также акт официального подтверждения, приравненный по значимости к процедуре ратификации. Одобрение, принятие и утверждение также можно назвать аналогичными способами выражения поддержки документа и согласия на необходимость его принятия.

Однако используют их тогда, когда об этом было сказано в договоре или внутригосударственном правовом акте любой из сторон. Чаще всего одобрение и утверждение касается межправительственных соглашений, а потому принятие выполняет тот же государственный орган исполнительной власти, от имени которого оно было заключено.

Присоединение к международному договору

Посредством ратификации выполняется также присоединение других государств к договору. В большинстве случаев данная формальность касается стран, не участвовавших в переговорах по оформлению документов, но решивших стать его участниками после вступления акта в законную силу. Присоединение государства к договору также является необходимым, если его представители хоть и принимали участие в переговорах и подписали документ, но не выразили согласия на его надобность до момента вступления в силу.

Известные примеры ратификации международных актов

Осуществляется присоединение путем утверждения, одобрения или составления ратификационной грамоты. Примеры таких документов:

• 16 марта 1918 г. был заключен договор о Брестском мире.
• 13 августа 1921 г. ВЦИКом был ратифицирован договор с Афганистаном от 28 февраля 1921 г.
• 31 августа 1939 г. ВС СССР ратифицировал известный в истории "пакт Молотова-Риббентропа".
• 24 ноября 1969 г. СССР и США ратифицировали договор о нераспространении ядерного оружия.
• 26 января 2000 г. ратификационными грамотами о создании Союзного государства обменялись Россия и Беларусь.

Как ратифицировали международные договоры в СССР?

В соответствии со сталинской Конституцией, международные соглашения, заключенные при участии СССР, проходили процедуру ратификации Президиумом Верховного Совета СССР. Кроме того, данный документ уточняет, что подтверждать согласие на необходимость принятия Советский Союз будет только в мирных договорах, актах о взаимной обороне от агрессии и взаимном ненападении, а также тех документах, при заключении которых была условлена последующая ратификация.

Стоит также отметить, что в некоторых случаях альтернативой ратификационной грамоте при выражении согласия на необходимость принятия документа со стороны представителей государства или международной организации может стать взаимный обмен нотами или письмами.

Внесение поправок и оговорок в документ

Международное право оставляет за государствами-участниками договора возможность оговаривать его отдельные пункты. Внесение поправок к документу осуществляется путем совершения оговорок - односторонних заявлений от страны или международной организации. Регулируется данная процедура также Венскими конвенциями, в формулировках и под каждым наименованием в процессе ратификации (подписании, принятии, присоединении или акте официального подтверждения), с помощью которой указанные субъекты хотели бы изменить или исключить юридическую силу отдельных положений документа. В дальнейшем применение внесенных поправок будет касаться исключительно страны-заявителя или организации.

Немаловажной особенностью является и невозможность совершения оговорок в таких ситуациях, которые прямо запрещены текстом соглашения или же противоречат его целям и принципам. В преимущественном числе случаев международными договорами предусматривается возможность внесения оговорок к конкретным пунктам, поскольку подобные корректировки способны изменить не только отдельные положения документа, но и его действие в целом, касающееся государства, делающего оговорку, и его отношений с остальными участниками.

Возражение других государств-участников против оговорок

Каждая сторона имеет право выразить возражение принятию оговорки. Если вносимые изменения противоречат интересам отдельного государства-участника соглашения, то его представители могут утверждать, что документ действует, за исключением пункта с оговоркой, или не действует в отношениях со страной, сделавшей оговорку. Если государство принимает поправки, соглашение будет действовать с ее учетом.

Возражение оговоркам, как и согласие с ними, подается одной из сторон в письменной форме. Заявление доводится до ведома остальных участников соглашения. Если оговорка составлена в процессе подписания договора, подлежащего ратификации, принятию или акту официального подтверждения, для действительности поправки важно ее подтверждение стороной-заявителем. При этом за инициатором оговорки остается право отмены ее в любое время. Таким же образом в письменной форме может быть снято возражение против внесения соответствующих поправок в документ.

Уведомление о согласии с договором: передача ноты

Помимо грамот, свидетельствующих о прохождении процедуры ратификации, оформляются другие официальные документы, подтверждающие присоединение, принятие или утверждение положений договора на территории конкретной страны.

Как уже говорилось, при многостороннем межгосударственном или межправительственном соглашении оригиналы перечисленных выше актов депонируются одной из сторон или генеральному секретарю международной организации. Однако статья 16 Венских конвенций предполагает и другой вариант хранения подлинников: вместо сдачи или обмена грамотами (иными документами) разрешено использование уведомлений в упрощенной форме. В таком документе должно быть выражено согласие с необходимостью соглашения. Самым простым вариантом уведомления является передача ноты.

В России, согласно ФЗ «О международных договорах РФ», процедура ратификации соглашения выглядит так: глава государства подписывает грамоту, также документ визируется печатью министра иностранных дел. Процесс обмена и сдачи подписанных актов на хранение происходит в том случае, если стороны соглашения не договорились об ином варианте депонирования.